Предлагаемая работа представляет собою ряд извлечений из более общих исследований автора по психологии и феноменологии мышления и может быть вполне усвоена лишь на фоне теоретических его конструкций. Однако все эти извлечения складываются в цельную и вполне самостоятельную картину первых исследований, вышедших из Вюрцбургской школы и обусловивших ее своеобразное и реформаторское значение. Эти исследования, вышедшие в 1900—1910 годах, и суть основание Вюрцбургской школы. Анализировать исследования последующих годов, равно как и рассматривать Вюрцбургскую школу на фоне психологических теорий о мышлении, вообще не входит в задачи предлагаемого труда и является предметом других работ автора. В нижепомещающейся части преследуются две цели: 1) дать ясный и сводный обзор основоположных учений Вюрцбургской школы и 2) дать трезвую оценку их как с теоретико–психологической точки зрения, так и с точки зрения экспериментального метода. Но и в этой сфере анализируются исключительно проблемы мышления по центральности их для Вюрцбургской школы. Для ориентирования предлагаю перечень основных параграфов работы.

I часть. История Вюрцбургской школы и имманентная критика ее.

1. Орт и Майер. Μ арбе.

2. Критика учения Марбе о суждении.

3. Кюлъпе. Орт. Бинэ.

4. Исследования Уотта о мышлении.

5. Критика исследований Уотта.

6. Исследования Аха.

7. Исследования Мессера.

8. Критика исследований Мессера.

9. Учение Бюлера о мышлении.

10. Критика учения Бюлера.

11. Дополнительный обзор литературы и переход ко II части.

II часть. Система и трансцендентная критика.

12. Систематический обзор основоположных учений Вюрцбургской школы.

13. Критика основных выводов Вюрцбургской школы.

14. Критика метода Вюрцбургских исследований.

15. Критика метода (продолжение).

16. Общие итоги трансцендентной критики.

В наше издание входит раздел «Проблемы философии имени» (1919—1929). В нем помещены статья А. Ф. Лосева «Имяславие», находящаяся в его архиве на немецком языке и начинающаяся, как это бывает в энциклопедиях и словарях, с выделенных шрифтом первых слов «Die Onomatodoxie (russisch «Imiaslavie»)…». Мне уже пришлось публиковать эту статью в «Вопросах философии» (1993. № 9) и в книге: Лосев А. Ф. Имя (СПб., 1997). И было высказано предположение, что Лосев, занятый в это время русской философией, православием [939]и подготовкой вместе с С. Н. Булгаковым и Вяч. Ивановым серии статей «Духовная Русь» [940](с участием С.Н.Булгакова, Вяч. Иванова, Ε. Н. Трубецкого, С. Н. Дурылина, Н. А. Бердяева, А. Ф. Лосева—две статьи, Г. Чулкова, С. А. Сидорова), вполне мог готовить статью для немецкого издания, нам пока неизвестного. В настоящем томе «Личность и Абсолют» эта статья выверена по подлиннику и исправлена от опечаток машинописного оригинала.

Здесь же мы печатаем тезисы имяславских докладов А. Ф. Лосева, которые были опубликованы в журнале «Начала» (1995—1996. № 1—4) и в упомянутой выше книге «Имя». Эти доклады читались в первой половине 20–х годов в основном в доме А. Ф. и В. М. Лосевых и у проф. Д. Ф. Егорова. В этом имяславском кружке, но в квартире П. С. Попова в 1922 г. с докладом об имяславии выступил о. П. Флоренский, который вместе с М. А. Новоселовым глубочайшим образом вошел в суть этого знаменитого по смыслу своему религиозного спора афонских монахов об Имени Божием (наряду с о. С. Булгаковым, В. Φ. Эрном, владыкой Федором (Поздеевским), о. Ф. Андреевым, проф. М. Д. Муретовым и др.) [941].

Сам А. Ф. Лосев уже начинал работать над «Философией имени», которая была завершена летом 1923 г. (вышла в 1927 г.). В предисловии к книге автор намекал на «влияние тех старых систем, которые давно забыты и, можно сказать, совершенно не приходят никому на ум» (1–е изд. 1927 г., с. 7 Ц Лосев А. Ф. Бытие. Имя. Космос. М., 1993. С. 615). Под старыми системами подразумевались, насколько можно судить, не только философия имени Платона и неоплатоников, но и споры об Имени Божием в IV в., проблема именования Божества в сочинениях Дионисия Ареопагита, учение о сущности и энергии Григория Паламы и, конечно, имяславские идеи, всколыхнувшие религиозно–философскую мысль России.

Таким образом, доклады Лосева естественно смыкались с логикой и диалектикой его «Философии имени».

В следственном деле А. Ф. Лосева (№ 100256) сохранился документ, составленный и подписанный главными участниками имяславского кружка, начинавшийся словами «Во имя Отца и Сына и Св. Духа» и написанный (судя по почерку) самим А. Ф. Лосевым. В этом документе говорится о бедственном положении Церкви, о ее «духовном оскудении» и утверждается исповедание веры имяславцев об Имени Божием, подкрепляемое ссылками на великих святителей. Под этим документом, написанным в несколько стилизованной старинной манере и даже в старой орфографии (ее отменили в 1918 г.), хотя был, судя по ряду фактов, 1922 год, стояли подписи, и первой—президента Московского Математического общества проф. Московского университета Д. Ф. Егорова. Далее шли: Алексей Лосев, Николай Соловьев, Александр Сузин, Павел Попов, Валериан Муравьев, Валентина Лосева, Μ. Н. Хитрово–Крамской, Николай Бухгольц, Григорий Рачинский.

Кружок посещали кроме подписавших этот своеобразный «Символ веры» М. А. Новоселов, о. Павел Флоренский, Н. В. Петровский (товарищ Лосева по университету), Г. И. Чулков, друг Вяч. Иванова и Лосева, В. А. Баскарев, преподаватель, художник; инженер В. Н. Пономарев; бывший штабс–капитан священник храма Воздвижения Креста Господня (приход Лосевых) о. Измаил Сверчков, монахи–имяславцы с Афона—архимандрит о. Давид (Мухранов Дм. Ив.), настоятель Андреевского скита; о. Ириней (Цуриков), соборный старец монастыря Св. Пантелеймона, о. Манасия (бывал вместе с о. Герасимом у А. Ф. Лосева и в 1927 г.).

Однако к 1925 г. кружок фактически завершил свое существование. Начались аресты, и, как писала в своем дневнике В. М. Лосева (3/ΧΙΙ 1925 г.), арестованных уже не выпускали, как было раньше, а после 7 г. аресты еще более усилились. В этом году, скончался главный апологет имяславия в этом кружке математик Η. М. Соловьев. К 1930 г. не стало и сосланного В. Н. Муравьева.

Активные члены кружка и простые слушатели лосевских докладов все подверглись разного рода репрессивным мерам. В 1930 г. ОГПУ было сфабриковано дело о некоем монархическом центре истинно православной церкви. Среди арестованных оказались и некоторые еще здравствовавшие участники имяславского кружка начала 20–х годов во главе с А. Ф. Лосевым (Г. А. Рачинский, бывший председатель Религиозно–философского общества памяти Вл. Соловьева, философ П. С. Попов, товарищ Лосева по университету, друг Лосева ученыйгеолог А. В. Сузин, профессор–физик Η. Н. Бухгольц, профессор–математик Д. Ф. Егоров, В. М. Лосева—математик и астроном, артистдворянин Μ. Н. Хитрово–Крамской). Но круг в связи с интенсивной работой ОГПУ значительно расширился, до 48 человек, куда попали имяславцы, не имевшие отношения к узкому философско–религиозному кружку, в том числе М. А. Новоселов и высокие иерархи православной церкви [942].

Несмотря на то что тезисы докладов А. Ф. Лосева уже печатались, мы все–таки решили их поместить в контексте других его философскорелигиозных работ. Текст этих тезисов заново выверен, уточнены предположительные наименования, исправлены опечатки, иные из которых были достаточно существенны. Тезисы распределены по возможности в хронологическом порядке именно так, как читались доклады. Не имеющее прямого отношения к докладам Лосева, но важное по своему имяславскому настроению письмо к Η. М. Соловьеву (18 апреля/1 мая 1921 г.) от Вл. Симанского (вполне возможна связь с патриархом Алексием I, в миру С. Вл. Симанским) мы помещаем непосредственно в данной статье. Письмо это интересно замечательными текстами об Имени Божием, которые выписывает несомненный имяславец, близкий Η. М. Соловьеву, главному защитнику Имени Божия в кругу московских имяславцев. Письмо вместе с дневником Η. М. Соловьева оказалось в архиве А. Ф. Лосева, видимо, еще в 20–е годы. Возможно, Η. М. Соловьев давал читать Лосеву свой дневник, где описано множество фактов разорения церквей, монастырей и изъятия мощей, а может быть, он (или после его смерти его супруга) отдал дневник Лосевым на хранение (так же, как и М. А. Новоселов, передавший им часть своего архива, и впоследствии она попала на Лубянку). Несмотря на все катастрофы в семье Лосевых (арест, разорение библиотеки после ареста, уничтожение дома в 1941 г. от фугасной бомбы), дневник и письмо находятся в хорошем состоянии.