– Как ты посмела? – закричала я в трубку. И давая понять, что это не шутка, повторила: – Как ты посмела?

Лекси рассеянно спросила:

– Что посмела? Надо сказать, кофе был великолепный. А Стюарт такой забавный. Ты просто везучка, он все время говорит только о тебе.

Это немного умерило мой гнев.

– Он говорил обо мне?

– Беспрерывно. Слава богу, я увела его, прежде чем он увидел у тебя этого приятеля Клэр.

Я так растерялась, что проскочила на красный свет. Наплевать. Неужели Лекси действительно пыталась помочь, или все это лишь отговорка, чтобы украсть у меня единственного парня в Лос-Анджелесе, который не заставлял меня звать на помощь и молить о пощаде?

– Так вы с ним отправились пить кофе?

– Угу. Но он торопился. Сказал, что ему нужно вернуться в бар, и подбросил меня до твоего дома, чтобы я могла забрать машину. Обязательно позвони ему, Кесс.

Я все еще была сердита, что он предпочел мне Лекси. Это все равно что взять диетическую коку вместо обычной. Так не делается.

– С какой стати?

– Он ужасно расстроился, что ты его выставила. Он почти не притронулся к кофе глясе. Я пыталась тебя выгородить, но… ты уже несколько раз дала ему от ворот поворот, Кесс. Нельзя без конца кричать: «Волки! Волки!».

Причем здесь волки? Наверное, когда воспитательница детского сада читала детям этот рассказ, Лекси не слушала ее, кокетничая с мальчиками.

– Видишь ли, Лекси, когда в моем доме хозяйничаете вы с Клэр, я не могу…

– Ой, вспомнила, – перебила она. – Как думаешь, что мне завтра надеть в суд? Красный кожаный костюм, в котором я была у Рокси, или что-нибудь более сексуальное?

– Повторяю еще раз, это не суд. Это слушание.

– Не спорю. Ладно, пойду в красном. Послушай, а где ты раздобыла такие замечательные цепи и кандалы?

Больше всего мне хотелось поскорее закончить этот разговор и увидеть мальчиков, и я, не задумываясь, назвала Лекси один из секс-шопов Западного Голливуда.

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто так, – сказала она, но по ее голосу я сразу поняла, что она врет. – Знаешь, есть разные пути добиться благополучного исхода дела мурзиков. Я должна им помочь.

У меня снова заныло под ложечкой.

– Что ты хочешь сказать? – крикнула я в трубку, но Лекси уже отключилась. – Лекси? Лекси?

Похоже, в ее головке, набитой непропеченными мозгами, зрел какой-то дикий план. Само собой, я забеспокоилась, что случается со мной каждый раз, когда Лекси берет дело в свои руки. Она – настоящий «Деннис-мучитель»: [26]ее сомнительные замыслы в сочетании с любопытством непременно приводят к тому, что в финальной сцене кто-нибудь (но не она сама) попадает в крупные неприятности.

Леонарда Шелби в зале суда не было. Похожий на жабу, прыщавый, скандальный Леонард Шелби, по словам помощника шерифа, в здание суда не входил. Он точно провалился сквозь землю. Его не оказалось ни дома, ни в машине. Никто не знал, куда он подевался. После телефонных переговоров, которые продолжались не менее часа, было со всей определенностью установлено, что там, где ему следует находиться – а ему следовало находиться в зале суда и давать свидетельские показания против мурзиков, – его нет.

Пустое место рядом с городским адвокатом, которое предназначалось Леонарду Шелби, объясняло для меня его участь столь же однозначно, как если бы Лекси продемонстрировала собравшимся его снимок в цепях и наручниках.

Я подсела к ней на скамью подсудимых и сдавленно спросила:

– Что ты натворила?

– Сегодня утром? – тихо спросила она. – Ничего особенного. Позавтракала в кондитерской. А что?

– Лекси, я говорю про Леонарда Шелби. Что ты с ним сделала?

В ответ она подмигнула. Было ясно, что она не намерена давать дальнейшие объяснения, а ударить ее я не могла. Вокруг было слишком много свидетелей.

В конце концов было решено продолжить рассмотрение дела в зале суда присутствовала инспектор приюта для животных, и, поскольку она была готова дать показания о поведении мурзиков, можно было продолжить слушание в отсутствие Леонарда Шелби.

В зал, держа руки в карманах черной ниспадающей мантии, вошел судья. Все встали. Лекси едва сдерживала радостное возбуждение, не сомневаясь, что в отсутствие истца судья непременно решит отложить рассмотрение дела или закроет его вообще.

Судья Олджин уселся на свое место и кивнул помощнику шерифа Тот взял молоток и трижды ударил по столу. «Странно, – подумала я. – Никогда не видела, чтобы этим занимался помощник шерифа. Может, у судьи что-то с руками…»

Судья обратился к Лекси:

– Мисс Харт?

– Да, ваша честь? – ответила она, так сильно выпятив грудь, что я забеспокоилась, не лопнет ли от напряжения ее зад.

Судья Олджин вытащил руки из карманов и поднял их вверх. Сначала мне показалось, что он держит две толстые белые колбасы. Потом до меня дошло, что кисти его рук забинтованы.

– Это привет от ваших собак.

Не делая паузы, судья обернулся к городскому адвокату и инспектору приюта:

– Миссис Флеминг, считаете ли вы как специалист в данном вопросе, что два пса, о которых идет речь, представляют собой потенциальную угрозу для общества?

Инспектор нагнулась к микрофону, и только теперь я заметила, что все ее лицо искусано, исцарапано и покрыто шрамами.

– Да, ваша честь, – сказала она.

– У меня сложилось такое же впечатление, – сухо заметил судья, почесывая свои повязки. – По мнению суда, данные собаки, владелицей которых является Лекси Харт, подлежат ликвидации на территории приюта для животных Санта-Моника. Приговор должен был приведен в исполнение завтра к полудню.

Помощник шерифа снова взял на себя обязанности судьи и ударил молотком. Лекси, верная своим принципам, снова упала в обморок. Однако на этот раз ни один мужчина не поспешил ей на выручку. Думаю, ее потенциальные спасители побаивались, что она может отблагодарить их, скормив своим мурзикам в качестве прощальной трапезы.

Детективы Бишоп и Робертс снова сидели в моем кабинете, взгромоздившись на диван с видом стервятников, которые поджидают, пока их добыча испустит дух. Но, провалиться мне на этом месте, я не доставлю им такой радости.

– Детективы, – приветливо сказала я, входя в комнату, – как я рада вас видеть.

Неестественное дружелюбие, которое они источали в понедельник, улетучилось без следа и сменилось столь же неестественной суровостью. Казалось, передо мной роботы, бесстрастные и бесчувственные, эмоции которых включаются нажатием кнопки в зависимости от обстоятельств.

– Мисс Френч, – сказал детектив Бишоп, который на этот раз весьма опрометчиво вырядился в голубую джинсовую рубашку и оливковые брюки. – Где вы были?

– В Санта-Фе, – честно ответила я. – Я вернулась вчера утром и до конца дня взяла выходной.

Робертс кивнул Бишопу – должно быть, это соответствовало информации, полученной из других источников.

– Не могли бы вы вспомнить, где вы были в ту ночь, когда исчез Джейсон Келли?

– Когда это было? – Настал час импровизировать, Кесси.

– Прошлый четверг. Неделю назад.

– Кажется, в тот вечер меня не было дома. Я провела его с подругой, – задумчиво соврала я.

– Имя подруги?

– Клэр Кимболл. Работает на телестудии «ФОКС». – Бишоп нацарапал что-то у себя в блокноте. Скорей всего, они позвонят Клэр, чтобы проверить мои показания, но мы с ней многократно обсудили мое алиби во всех деталях. Программу телевидения и расписание кинотеатров я проштудировала заранее. – Мы ходили в кино, на новый фильм с Кэмерон Диаз.

– Я его уже видел, – живо откликнулся детектив Робертс. – Очень смешной. Вам понравилась сцена, где она опрокидывает на себя кетчуп?

Дилетант! Думает, я недостаточно прилежно выполнила домашнюю работу.

– По-моему, это был голландский соус. – Спасибо тебе, Интернет!

Роберте снова кивнул Бишопу. Не сделав ни единой ошибки, я легко и непринужденно обвела их вокруг пальца.