[161]
Мощный конвой и две группы поддержки (ближняя и дальняя) из тяжелых кораблей. Рассказывать все перипетии этой истории не входит в нашу задачу. Ей посвящено много книг на разных языках. Ясно одно — еще 4 июля, то есть до выхода в море немецкой эскадры во главе с «Тирпицем» (5 июля), конвой бросил караван судов, а группы поддержки, как ближняя, так и дальняя, ушли на запад. Команду об отходе конвоя и групп поддержки дал первый морской лорд английского Адмиралтейства адмирал Паунд («Паунд» в переводе на русский язык — «фунт» — К. С.).
Можно себе представить, что было бы с тихоходными тяжело загруженными торговыми судами, если бы на них напала эскадра во главе с «Тирпицем»! По неволе напрашиваются такие аналогии, как волк в овчарне или лиса в курятнике. Какой аргумент появился бы у англо-американских политиканов для отмены конвоев! Какой подъем духа возник бы у гитлеровских вояк после такого успеха! Как можно было бы расписать в пропаганде такую победу! Да и нашим войскам были совсем не лишними самолеты, танки автомашины и другие военные материалы, отсутствие которых в нужный момент могло привести к значительным потерям в личном составе.
Вот здесь и становится понятным значение подвига Лунина и экипажа лодки «К-21», преградившей до рогу фашистской эскадре, заставившей эту эскадру повернуть вспять, уйти обратно в шхеры Норвегии.
Можно себе представить, как скрежетали зубами от злобы и досады чопорные и высокомерные английские адмиралы, когда посол СССР в Англии Майский и советский военно-морской атташе в Лондоне адмирал Харламов на совещании убедительно доказали всю подлость поступка адмирала Паунда и неуклюжесть его оправданий. При этой сцене, на сколько известно, присутствовали еще министр иностранных дел Великобритании Иден и морской министр Александер. И они не могли ни слова сказать в защиту своего адмирала, поскольку поняли, что их грязная игра понята и разоблачена советскими пред-
[162]
ставителями. Адмирал Паунд объяснял уход конвоя и групп поддержки нежеланием (то есть боязнью!) встречи английских кораблей с «Тирпицем». А между прочим, охрана конвоя состояла из 6 ЭМ, 4 СКР, 3 ТЩ, 2 кораблей ПВО, 4 траулеров и 2 ПЛ. Группа ближней поддержки под командой контр-адмирала Гамильтона состояла из 4 крейсеров и 3 ЭМ. Группа дальней поддержки (ее назвали силами дальнего оперативного прикрытия) под командованием адмирала Тови состояла из 2 ЛК, 3 крейсеров, авианосца «Викториес» и 14 ЭМ.
Задачей двух ПЛ в составе конвоя было нападение на надводные корабли немцев, если те будут нападать на конвой.
И вся эта армада уходила на запад, избегая встречи с «Тирпицем», обрекая на гибель беззащитные суда, которые они должны были охранять, не щадя живота своего. Как сравнить их поведение с поведением бесстрашного командира «К-21», искавшего, нашедшего и атаковавшего грозного врага? Еще один контраст: после атаки Лунина через несколько часов немецкая эскадра была обнаружена английской ПЛ «Аншейкн». Но командир лодки лейтенант Уэстмакотт не посмел атаковать эскадру, а только донес о ее обнаружении.
Ввиду ухода эскадры во главе с «Тирпицем» обратно в шхеры Норвегии немецкое командование отдало приказ об уничтожении беззащитных судов конвоя РQ-17 подводными лодками и авиацией, которые потопили 24 судна из 37, по другим данным 27 судов из 38; погибли 153 человека из команд судов.
«Эти успехи оказались возможными, — заявил немецкий адмирал Шмундт, — только благодаря непостижимому решению командира конвоя рассредоточить суда, что предоставило моим лодкам возможность атаковать их как неохраняемые цели с весьма небольших дистанций». Немецкий штаб руководства войны на море, пытаясь разгадать ту же загадку, пришел к заключению, что действия союзников по проводке конвоя РQ-17 были настолько гибельны и без-
[163]
грамотны, что руководить такими действиями могли только американцы.
Н. Г. Кузнецов пишет, что это заключение немецкого штаба руководства войной на море служит дополнительным свидетельством недостойной политической игры влиятельных кругов, пытавшихся сорвать доставку в Советский Союз материалов по ленд-лизу.
И действительно, союзники под предлогом слишком больших потерь в судах «заморозили» движение конвоев. Обращение Черчилля по этому поводу к Сталину можно считать образцом демагогического мастерства и яркой демонстрацией способности английского премьер-министра к самым подлым политическим ходам.
Но со Сталиным такие номера не проходили! И ответ Сталина Черчиллю от 13 октября был недвусмысленным обвинением британского правительства в отказе от принятых им на себя союзнических обязательств. Впрочем, лучше, чем сказано в самом письме, не скажешь:
«…Поставки Британским Правительством в СССР вооружения и других военных грузов нельзя рассматривать иначе, как обязательство, которое в силу особого соглашения между нашими странами приняло на себя Британское Правительство в отношении СССР, выносящего на своих плечах вот уже третий год громадную тяжесть борьбы с общим врагом союзников гитлеровской Германией.
Нельзя также не считаться с тем, что северный путь является наиболее коротким путем, позволяющим в наиболее короткий срок доставить на советско-германский фронт поставляемое союзниками вооружение, и что без надлежащего использования этого пути осуществление поставок в СССР в должном объеме невозможно. Как я уже Вам писал раньше и как это подтвердил опыт, подвоз вооружения и военных грузов для СССР через персидские порты ни в какой мере не может окупить недопоставок, получающихся в результате отсутствия подвоза северным
[164]
путем вооружения и материалов, которые, как это вполне понятно, входят. в расчет снабжения советских армий. Между тем, отправка военных грузов северным путем в этом году почему-то и без того сократилась в несколько раз по сравнению с прошлым годом, что делает невозможным выполнение установленного плана военного снабжения и находится в противоречии с соответствующим англо-советским протоколом о военных поставках. Поэтому в настоящее время, когда силы Советского Союза напряжены до крайности для обеспечения нужд фронта в интересах успеха борьбы против главных сил нашего общего противника, было бы недопустимым ставить снабжение советских армий в зависимость от произвольного усмотрения британской стороны. Такую постановку вопроса нельзя рассматривать иначе, как отказ Британского Правительства от принятых на себя обязательств и как своего рода угрозу по адресу СССР».
Демарш подействовал; как писал адмирал Головко, Черчилль пошел на попятный.
[165]
ГДЕ ВЗЯТЬ АККУМУЛЯТОРНЫЕ БАТАРЕИ?
Рассказывает капитан 1 ранга в отставке Николай Никифорович Козлов.
«До начала войны в составе бригады ПЛ были четыре типа лодок — "малютки" (ХII серия), "щуки" (Х серия), "декабристы" (I серия) и "катюши" (ХIV серия), сведенные в три дивизиона.
На каждый дивизион имелась одна запасная аккумуляторная батарея (далее — АБ — К. С.). Помещение для хранения батарей было маленьким. Батареи изготовлялись в основном в Ленинграде на заводе им. Лейтенанта Шмидта. Два других аккумуляторных завода — в Саратове и в Тюмени, для флота работали мало, а с началом войны полностью переключились на армейские заказы. Блокада отрезала Ленинград от страны.
Война резко увеличила интенсивность и частоту походов лодок, а значит и использования их АБ. Не стало возможным придерживаться строгих рамок "Правил ухода за аккумуляторными батареями" (ПУАБ). Срочные погружения лодок прерывали зарядки батарей на самых различных стадиях, что приводило к их сульфатированию, преждевременному износу, порче и понижению энергоемкости. Батареи быстро изнашивались, а замены им не было. Были случаи повреждения батарей от бомбежек, пока мы не поставили батареи на амортизаторы.
К середине 1942 года, то есть через год после начала войны, мы запросили у Технического управления ВМФ уже 10 АБ. Наши запросы вызвали в ТУ ВМФ сомнение и даже негодование. Как же так? Ведь АБ по техническим условиям должна служить 3 года! И в июне 1942 года в бригаду ПЛ по приказу Сталина (!) Верховного Главнокомандующего и Наркома обороны, прибыла комиссия — проверить правильность эксплуатации АБ. Видимо, дело было в том, что на изготовление АБ шел такой важный стратегический ме-
