С точки зрения обыденной психологии этот феномен вполне объясним. Привыкший с раннего детства верховодить сверстниками, быть первым везде и всегда, где бы он ни находился и что бы ни делал, — в Баллирони, в Кэйтсбридже, в собственной семье, в учебе или в играх, — будущий писатель оказался в большом городе среди множества людей, где, конечно, он не мог первенствовать и поэтому нуждался в самоутверждении. Обитая в Белфасте, он заметил, какую огромную роль играет то, как выглядит человек в глазах других людей — как одевается, как говорит, каковы его манеры. Способ самоутверждения через внешний облик показался ему наиболее приемлемым и эффективным. Повзрослев, приобретя опыт, он, конечно, понял, что одной внешности для того, чтобы и другие признали твои достоинства, недостаточно. Позднее он нашел иные средства для самоутверждения — путешествия, участие в войне, журналистику, литературу, а затем и политику. Ну а страсть элегантно одеваться, приобретенная в Белфасте, так и осталась с ним на всю жизнь, превратившись в одну из ярких черт этого человека.
Между тем учеба шла своим чередом. Закончился первый год, второй. Неминуемо приближался последний год обучения, венцом которого должно было стать вручение сертификата о высшем образовании, что в обозримом будущем давало право стать пресвитерианским священником. Таким образом, юный Майн Рид приближался к воплощению мечтаний его родителей. Но в том-то и дело, что это были не его мечтания, а надежды его отца и матери. Вероятно, постепенно ему удалось бы заставить себя запомнить слова необходимых молитв, преуспеть в богословии, разобраться в деталях службы, подготовиться и сдать необходимые экзамены. Но он чувствовал неодолимое неприятие к тому, что должно было стать делом всей жизни. И чем дольше он учился, тем отчетливее понимал, что духовная карьера — это не его призвание. Вероятно, он неоднократно заводил разговор на эту тему с родителями, но те не понимали его и отказывались слышать его аргументы. Позднее, уже превратившись в известного писателя, Майн Рид говорил: «Моя мать, безусловно, предпочитала, чтобы я стал священником с годовым жалованьем в сто фунтов, нежели стяжал славу самого известного человека в истории». Хотя эти слова были произнесены много лет спустя, — к тому времени он давно состоялся как литератор, — в них нетрудно расслышать и горечь, и обиду. Можно только догадываться об остроте дискуссий, вспыхивавших в семье по этому поводу, но легко предположить, что их накал только возрастал по мере приближения к окончанию обучения в колледже. Время, конечно, лечит. И с годами, постепенно, родители, вероятно, примирились с выбором сына. Тем более что настоящим утешением для них стал младший брат писателя — Джон, который продолжил семейную традицию и пошел по стопам отца: он не только стал священником, но и унаследовал церковную кафедру. «Не подвели» и дочери — почти все вышли замуж за священников и все стали добропорядочными матерями семейств.
Томас Майн Рид окончил колледж в июне 1838 года. Джоан Стил, американская исследовательница творчества писателя, в своей монографии выражает сомнение, что ему удалось получить степень (сомневаясь, таким образом, что нашему герою вообще удалось завершить обучение в Королевском академическом учреждении в Белфасте и получить высшее образование). Действительно, Майн Рид не получил степени — в том смысле, как это традиционно происходит по окончании колледжа в современных Англии и США. Но в те годы, о которых идет речь, завершение обучения в высшем учебном заведении не всегда подразумевало получение степени бакалавра. На начальном этапе своего существования (в 1820–1830-е годы) не присваивало степени и коллегиальное отделение академии в Белфасте. Как и другие выпускники, Майн Рид получил так называемый «генеральный сертификат» — документ, в котором поименованы изучавшиеся дисциплины и удостоверявший, что его обладатель «успешно окончил коллегиальное отделение Королевского академического учреждения в Белфасте» — то есть имеет высшее образование. Особенность эту можно объяснить отсутствием общегосударственных стандартов образования. Единых стандартов была лишена не только британская система школьного образования — они отсутствовали и в высшей школе. Таким образом, Майн Рид, сообщая в объявлении, опубликованном в газете «Нэшвилл Юнион» за 1 декабря 1840 года и уведомлявшем об открытии «классической школы», что у него есть степень, вовсе не обманывал родителей своих потенциальных учеников. Он лишь приспосабливал британские реалии к американским, совершенно справедливо рассудив: в США понятнее и проще упомянуть, что у владельца школы есть степень, нежели объяснять американскому обывателю, что обладатель «генерального сертификата» королевского колледжа в Белфасте имеет высшее образование.
Но до Америки было еще далеко. И мы не знаем, когда у Майн Рида созрело желание покинуть Ирландию — произошло это в студенческие годы или позже. Среди тех, кто писал о Майн Риде, широко бытует мнение, что отказ старшего сына от духовной карьеры спровоцировал его ссору с отцом и что именно она обусловила эмиграцию будущего писателя в США. Но так ли это на самом деле? Если такая ссора и была, едва ли она имела столь катастрофические последствия. Хорошо известно, что после завершения образования летом 1838 года Томас-младший вернулся в Баллирони и вновь поселился в отчем доме. К тому же подрастал младший брат Джон, который, в отличие от старшего брата, демонстрировал твердое намерение продолжать семейную традицию и стать священником. К моменту водворения будущего писателя в «Мурн Вью» тот уже начал занятия на коллегиальном отделении в Белфасте.
Из Баллирони в Америку
Казалось бы, полученное высшее образование открывало широкие перспективы. В теории, Майн Рид мог бы реализовать себя на государственной службе, в международной торговле, в сфере юриспруденции и т. д. Но на самом деле перспективы были отнюдь не блестящи. Чтобы сделать карьеру в одной из упомянутых областей — особенно в Северной Ирландии, — нужны были связи или деньги. А лучше — все сразу. Но у семьи не было ни того ни другого. Понимал ли Томас-младший, что, когда отец с матерью всеми силами «подталкивали» его к духовной карьере, ими двигали не только искренняя любовь к Богу и убежденность в том, что быть священнослужителем — лучшая судьба? Был и банальный расчет: только в таком случае они могли реально помочь сыну и не опасаться за его будущее. Возможно, но молодости свойствен максимализм. А Майн Рид, безусловно, был максималистом и не допускал возможности для компромисса. Таким образом, перспектив у вновь испеченного выпускника Королевского колледжа было совсем немного. Одна из наиболее реальных — попробовать свои силы в педагогике. Здесь ни деньги, ни связи не имели какого-либо значения — важнее были рекомендации. Рекомендаций у молодого человека, понятное дело, не было, как не было и никакого опыта преподавания. Но что за беда? Лучшей рекомендацией являлся сам факт наличия у него высшего образования. Подобным преимуществом на заре Викторианской эпохи могли похвастаться лишь очень немногие британские педагоги.
Обосновавшись в Баллирони, Майн Рид занялся поисками места. Наиболее выигрышной для него могла бы стать должность домашнего учителя в каком-нибудь благородном или просто в богатом семействе. В Великобритании XVIII — первой половины XIX века подобная практика — приглашать домашних учителей — была широко распространена не только в аристократических домах, но и в семьях буржуазных, обладавших большим достатком. Учителей приглашали не только к мальчикам, чтобы подготовить их к школе, но и к девочкам и девушкам, которые получали главным образом именно домашнее образование. История Уолтера Хартрайта из романа У. Коллинза «Женщина в белом», приглашенного в качестве учителя рисования к дочери аристократа, вовсе не является чем-то исключительным. Подобных историй в английской литературе и в повседневной жизни Великобритании — великое множество. Молодой выпускник колледжа в Белфасте не мог учить рисованию, но он мог преподавать классические языки и французский, обучать правилам английской грамматики, учить истории, арифметике и началам биологии. Вероятно, его знания имели бы спрос в богатой Англии, но в Северной Ирландии, где люди жили в основном очень небогато, а аристократических (да и просто состоятельных) семейств в округе насчитывалось совсем немного, шансов найти достойное место у него почти не было.
