— По отношению к тебе это тоже несправедливо. Тебе-то с какой стати терпеть ночные звонки? Мне придется выставить им свои требования. Сегодня, когда я везла Мэла домой, поняла, что он мог с таким же успехом позвонить своей жене. Кажется, он побоялся.

— Сделай так, чтобы они и тебя боялись, — посоветовал Джефф. Он наклонился к Аллегре и поцеловал ее. Через час ему нужно было быть на студии, а в два часа они вылетали в Ныо-Йорк. — Ну как ты, справишься? — спросил он, вставая.

— Со мной все будет в порядке.

— Я заеду за тобой в двенадцать.

— Хорошо, к этому времени я буду готова, — пообещала Аллегра.

К девяти она поехала на работу, чемоданы уже лежали у нее в багажнике. Элис протянула ей пачку факсов и разные документы. Аллегра просмотрела бумаги, рассортировала по папкам и стала убирать папки в стол. Тут в ее кабинет вошла Элис с последним номером «Чаттера» в руках. Аллегра поморщилась:

— Только не говори, что здесь написано что-нибудь, имеющее отношение ко мне! — Впрочем, все было и так ясно: если Элис принесла эту бульварную газетенку, значит, там напечатан материал, задевающий интересы кого-то из ее клиентов. Возможно, все-таки придется остаться в городе.

Элис, осторожно держа газету двумя пальцами, как будто боялась обжечься или испачкаться, положила ее на край письменного стола. И Аллегра поняла почему, едва взглянула на первую страницу. Фотографии были просто отвратительны, да и заголовки не лучше. Можно себе представить лицо Кармен, когда она их увидит!

— О черт! — Аллегра поколебалась и посмотрела на секретаршу. — Пожалуй, мне лучше самой ей позвонить.

Аллегра взяла трубку и стала набирать номер, но в это время зазвонил внутренний телефон, и оператор сказала, что на линии мисс Коннорс. Оператор, правда, забыла уточнить, что мисс Коннорс в истерике, но Аллегра скоро поняла это и без ее слов.

— Я только что видела статью, — спокойно сказала Аллегра.

— Нужно подать на них в суд!

— Вряд ли это будет разумно.

Аллегра вполне разделяла чувства Кармен и догадывалась о реакции Алана, когда он увидел эту писанину. В газетной статье говорилось, что Кармен Коннорс, жена Алана Карра, летала в Европу делать аборт. Тут же было помещено несколько фотографий, на которых Кармен была снята выходящей из больницы. Один снимок создавал у читателя впечатление, что Кармен крадется тайком, хотя в действительности она просто скорчилась.

— Это клевета! Как они могли так поступить со мной!

Кармен всхлипнула. Аллегра не знала, как ее утешить, но

считала, что если подать на газету в суд, будет еще хуже. У этих мерзавцев опытные адвокаты, которые не раз вызволяли их из подобных историй и, как правило, выигрывали дело.

— Ну почему, почему про меня пишут гадости? — снова запричитала Кармен.

Аллегра чувствовала себя беспомощной: гнусная статья уже напечатана, и она ничего не могла изменить.

— Не почему, а зачем. Они пишут всякую дрянь, чтобы продать больше экземпляров своей паршивой газетенки. Выброси ее и забудь.

— А вдруг статья попадет на глаза моей бабушке?

— Не волнуйся, Кармен, она же тебя знает, значит, не поверит этой ерунде.

— Моя бабушка поверит. — Кармен рассмеялась сквозь

слезы. — Она же как-то раз поверила, что восьмидесятисемилетняя женщина родила пятерых близнецов.

— Ну что ж, если она поверит, ты ей объяснишь, что это вранье. Мне очень жаль, Кармен, правда, но мы ничего не можем изменить.

Аллегра действительно искренне жалела Кармен: нелегко постоянно читать о себе нелепейшие выдумки, иногда далеко не безобидные. Кармен Коннорс была не единственной клиенткой Аллегры, кто оказался в центре внимания местной прессы. В другой газете появилась статья об аресте Мэлахи О’Донована.

— Позвони-ка лучше Алану, пока он не узнал о статье от кого-нибудь другого, — предложила Аллегра. — Представь себе, в Европе тоже иногда читают эту макулатуру.

Однако едва Аллегра успела повесить трубку, как последовал звонок из Швейцарии. Звонил Алан. О статье он узнал от своего агента по связям с общественностью. Как и следовало ожидать, Алан пришел в ярость.

— Я подам на этих ублюдков в суд! — бушевал он. — Моя жена чуть не умерла от потери крови по дороге в больницу, а потом полтора месяца оплакивала ребенка, а они пишут, что она сделала аборт! Кармен видела статью?

— Да, я с ней только что говорила. — Аллегра почувствовала, как на нее наваливается смертельная усталость. Ночью она спала всего четыре часа, а утро выдалось хуже некуда. — Она тоже хочет подать на газетчиков в суд. Я повторю тебе то же самое, что сказала ей. Дело того не стоит: затеяв судебное разбирательство, ты только поможешь газете увеличить тиражи. Пошли их к… — Аллегра редко употребляла непечатные выражения, но в данном случае писаки из таблоида вполне их заслуживали. — Забудь, не трать на них время и деньги.

Алан, казалось, немного остыл.

— Ладно, черт с ними, — сказал он уже спокойнее. Аллегра всегда рассуждала очень здраво, потому он ей и звонил. — Кстати, как у тебя дела?

— А бог его знает. Тут такой сумасшедший дом… Через два часа лечу в Нью-Йорк на встречу с будущей свекровью.

— Желаю удачи. Расскажи старухе, как ей повезло заполучить в невестки именно тебя.

Аллегра рассмеялась, несмотря на усталость. Алану всегда удавалось поднять ей настроение.

— Между прочим, когда ты будешь дома?

— Не раньше августа. Но фильм обещает быть классным. — В голосе Алана снова послышалась тревога. — Как там Кармен? Что-то по телефону ее голос звучит не очень-то бодро. Я ей все время твержу, что у нас еще будут дети, но она мне не верит.

— Знаю, я ей говорю то же самое. Но она пока держится. Думаю, работа над фильмом пошла ей на пользу — по крайней мере постоянно занята делом. А как она по тебе скучает — не передать словами.

Аллегра пустила в ход все свое красноречие и способность убеждать, чтобы отговорить Кармен бежать в Швейцарию к мужу. Сегодняшняя статья только подольет масла в огонь, и Аллегра жалела, что в выходные ее не будет в Лос-Анджелесе, чтобы вразумлять Кармен и оберегать от необдуманных поступков.

— Я тоже по ней скучаю. — Алан грустно вздохнул.

— Как продвигается работа?

— Очень хорошо. Мне позволяют самому сниматься во многих трюках.

— Смотри только не рассказывай об этом своей жене, а то она вылетит к тебе ближайшим рейсом.

Оба рассмеялись. Прощаясь, Алан сказал: «До встречи через два месяца, когда я вернусь», но Аллегра знала, что до тех пор они еще много раз поговорят по телефону.

Едва она успела повесить трубку, как в кабинет вошел Джефф.

— Ну что, едем? — Джефф спешил, но у Аллегры все было готово к отъезду. Уж на этот раз ей ничто не помешает.

— Да.

Она встала, и Джефф заметил лежащую на столе газету и заголовок.

— Веселенькое дело. — Джефф покачал головой. Некоторые люди в погоне за наживой ни перед чем не остановятся. Медсестры в больнице, наверное, получили немалые деньги за то, что продали тайну Кармен, да еще и исказили действительность. — Кармен и Алан это видели?

— Да, я уже говорила с ними обоими по очереди. Они хотели подать на газету в суд, но я их отговорила. К сожалению, тем самым они лишь увеличат тиражи газеты.

— Могу им только посочувствовать, представляю, если бы такое случилось с нами…

— Существуют и другие способы получить компенсацию, — сказала Аллегра со знанием дела. Однако она и сама сомневалась, что моральный ущерб можно как-то компенсировать. Такова цена, которую приходится платить за славу.

Свои машины и Аллегра, и Джефф оставили в гараже адвокатской фирмы и взяли такси до аэропорта. Джеффу все еще не верилось, что на этот раз им ничто не помешало. Ни у кого из них не возникло неотложных дел, никому не пришлось срочно ехать на какое-то важное совещание. Похоже, на этот раз встреча не сорвется, и у матери не будет повода на него сердиться.

И действительно, они приехали в аэропорт без опоздания, заняли свои места в самолете. Самолет стал набирать высоту. Джефф посмотрел на Аллегру и усмехнулся: