— Джей-Джей, можно тебя на минутку в кухню?

— Я сейчас вернусь. — Джей-Джей обнажила в улыбке все тридцать два зуба. — Люк, наверно, хочет обедать. Ох уж эти мужчины! Не забывай глубоко дышать.

Улыбка исчезла, как только Джей-Джей закрыла дверь. В кухне она не дала Люку открыть рта.

— Когда приедет «скорая»? Ты сказал им, что надо срочно? По-моему, ребенок может появиться в любую минуту.

— А ты давно смотрела в окно? Снег валит сплошной стеной, — терпеливо объяснил Люк. — Если начнется настоящий буран, не знаю, доберется ли вообще сюда «скорая помощь».

Джей-Джей крепко зажмурила глаза и сжала кулаки. Через мгновение она открыла глаза и спросила:

— Что мы будем делать?

— Вымой руки. Я позвоню в больницу и объясню им ситуацию. Если понадобится, буду передавать их инструкции тебе.

— Инструкции — мне? Зачем? Принимать ребенка? Не говори глупости. Позови жен твоих работников. Жена Джеффа, наверно, не намного старше Берди. Но у Бекки, жены Дейла, двое малышей. Позови ее, она может пройти через двор даже в метель.

— Я звонил, но Бекки в городе, у своей матери. И Дейл сказал, что велел ей не возвращаться сегодня, если погода ухудшится.

— Я не собираюсь принимать роды. — Быть ответственной за две человеческие жизни? Эта мысль привела Джей-Джей в ужас. — Если я наврежу, Берди предъявит мне иск. — От слабого крика, донесшегося из спальни, у Джей-Джей судорогой свело желудок.

— Берди не предъявит иск, и ты ничего не испортишь. — Люк подвел ее к крану и пустил воду. — Не беспокойся, ты все сделаешь прекрасно. — Люк выхватил из ящика буфета чистое полотенце и нежно вытер ей руки. — А я буду передавать тебе инструкции из больницы.

Джей-Джей будто вросла в пол возле раковины.

— Ты, наверно, сто раз принимал роды у коров и лошадей. Тут нет особых различий. Давай ты будешь принимать роды, а я буду говорить по телефону.

— Я сделаю все, что могу, — Люк обнял ее лицо своими большими руками, — но, думаю, Берди предпочтет женщину. Ты всегда утверждала, что ты способная и тебе не надо, чтобы мужчина бросался спасать тебя. Соедини свои слова с делом, О'Брайн.

— Это не имеет отношения к медицине. У меня просто нет ни знаний, ни опыта, чтобы принять роды.

Люк нежно поцеловал ее в губы, повернул и подтолкнул в сторону спальни Берди.

— Иди встречай будущего судью Верховного суда.

Джей-Джей остановилась на пороге, собрала всю свою волю и состроила улыбку.

— Как у нас здесь дела? — бодрым тоном спросила она, входя в комнату.

Берди попыталась ответить улыбкой, но слабое усилие быстро потухло. Роженица закричала.

Джей-Джей взяла ее за руку и начала бормотать какие-то утешительные слова. Схватки у Берди, казалось, продолжались целую вечность. Несколько сломанных костей по боли не шли ни в какое сравнение. Наконец измученная женщина откинулась на подушки.

— Простите, не надо бы так кричать, но очень больно.

— Кричи сколько хочешь. — Джей-Джей бумажной салфеткой вытерла у нее с лица пот.

— Врач хочет знать, какие интервалы между схватками и долго ли они продолжаются, — раздался за дверью голос Люка.

— Я не засекала время… — Крик Берди прервал ее на полуслове. Когда роженица затихла, Джей-Джей чувствовала себя такой же усталой, как и она. — Надеюсь, врач понял, сколько это длится, — не оборачиваясь, бросила Джей-Джей.

— Он хочет знать, видишь ли ты что-нибудь.

— А что я должна видеть? Ох… — Джей-Джей высвободила руку из хватки Берди, прошла вдоль кровати и подняла одеяло у ног. Она дважды открывала рот, прежде чем ей удалось выдавить из себя слова: — По-моему, я вижу макушку ребенка.

Берди снова начала кричать.

— Люк, Люк! — Сердце у Джей-Джей подпрыгнуло к горлу. — Люк, ох, Люк…

Он уже стоял рядом с телефоном, прижатым к уху.

— Давай, О'Брайн, осторожно, не тащи, держи под подбородок, так, поддерживай головку, хорошо, хорошо работаешь, Берди, о'кей, о'кей!

Спальню наполнил крик ребенка.

Как в тумане, Джей-Джей взяла жгут, который протянул ей Люк, перевязала пуповину в двух местах и разрезала ее ножницами между узлами. Люк заверил ее, что все простерилизовал. У нее в руке появилась подогретая пеленка. Она вытерла новорожденному лицо, прочистила носик и улыбнулась, глядя в несфокусированные голубые глаза.

Несмотря на вытянутую голову, сморщенное лицо и отвратительную слизь, покрывавшую тело малыша, Джей-Джей подумала, что это самое красивое и удивительное создание, какое она видела в жизни.

Берди плакала и задавала вопросы, которые вряд ли кто-то мог услышать за криком младенца.

Он начал дрожать. Джей-Джей поспешно отогнула одеяло, под которым лежала Берди, разорвала ночную рубашку и осторожно положила младенца лицом к материнской груди. Потом она одернула рубашку и укрыла мать и дитя одеялом.

— Берди, какой красивый! — Слезы затуманили глаза Джей-Джей.

— Он очень красивый, — Берди расслабленно улыбнулась новорожденному. — Спасибо, Джей-Джей.

— Ммм, — прокашлялся Люк. — Это она.

Берди и Джей-Джей одновременно подняли одеяло, осмотрели малыша и заулыбались.

— А я и не заметила, — призналась Джей-Джей.

— Джей-Джей, еще один… — прошептала обомлевшая Берди.

— Это не ребенок, — после поспешной проверки успокоила ее Джей-Джей.

— По-моему, это отходит послед. — Люк стоял у изголовья и наблюдал за матерью и новорожденной.

— Ох, — воскликнула Джей-Джей, — мы сейчас вот что сделаем. Люк, полотенце! — Она завязывала полотенце между ногами роженицы, когда громовые удары сотрясли парадную дверь.

Через минуту в комнату вошел врач и улыбнулся Берди.

— Похоже, что вы уже справились без нас. — Он надел манжет тонометра на руку роженицы. Второй вошедший взял малышку.

В спальне столпилось слишком много народа, и в воздухе не осталось кислорода. У Джей-Джей кровь отхлынула от головы. Спотыкаясь, она побрела в кухню. Голоса из спальни доходили до нее словно сквозь вату. Она вымыла руки и рухнула на ближайший стул. За ее спиной продолжалась суета. Мужские голоса задавали вопросы, Берди тихо отвечала, громко кричал ребенок.

Джей-Джей сидела, не в силах обернуться. Звуки доносились уже из холла. Открылась и закрылась парадная дверь. Потом в доме воцарилась тишина.

Джей-Джей посмотрела на свои еще дрожавшие руки. Она приняла роды! Никогда в жизни Джей-Джей не испытывала такого ужаса. Но она все сделала правильно, и ребенок спасен. Триумф и удовлетворение переполняли ее. Ей хотелось встать и закричать во всю силу легких.

В холле раздались шаги.

Джей-Джей посмотрела на свою запачканную юбку и тут же вскочила и сдернула с крючка рядом с плитой большой фартук. Она всовывала в него голову, когда в кухню вошел Люк. Он остановился у нее за спиной, завязал на талии тесемки и положил руки на плечи.

— Ты хорошо поработала, О'Брайн.

— А еще говорят, что смотреть телевизор — пустая трата времени. Проголодался? — Она включила горелки на плите и поставила кастрюли. — Все почти готово. Не знаю, как ты, а я умираю от голода. Надеюсь, в больнице покормят бедную Берди. Она так и не пообедала. — Вода закипела, и Джей-Джей засыпала макароны.

Люк взял сыр и терку и продолжил начатую Джей-Джей работу, которую прервал новорожденный.

— Я серьезно. Ты очень хорошо поработала, О'Брайн. Вот теперь я знаю, какая ты способная. Я бы даже доверил тебе мою любимую корову.

— Корову?! — вихрем обернулась Джей-Джей. — Нельзя сравнивать жизнь человека… — Насмешливый блеск в глазах Люка остановил ее. — Чудовище, — поняв шутку, бросила она. — Красивая девочка, правда?

— Красивая? Не хотелось говорить при Берди, но я никогда не видел такого безобразного младенца. Красное лицо, вытянутая голова… Берди держалась хорошо, но ей, должно быть, стало тошно. Пройти через такие муки ради тощего сморчка.

— Когда ребенок рождается, он всегда так выглядит, — улыбнулась Джей-Джей. — Через месяц она будет совершенно другой.