— По-моему, нет. Я помню, что с самого детства, когда только научился ходить, почувствовал влечение к кузнечному делу, — с некоторым разочарованием протянул он. — Мерцание пламени горна, глядя на которое кажется, будто это пламя живое, запах горячего железа, звон кузнечного молота и шипение, с которым железо погружается в воду… таким до сих пор был мой гномий мир.

— Ну, значит, кузнецом будешь, — удовлетворенно отметил Боиндил. — Кузнецом-книгочеем. Тоже неплохо. И очень по-гномьи.

Подобравшись поближе к костру, Тунгдил задумался. Он представлял себе горы алмазов, а затем танцующие оранжевые искорки, поднимавшиеся вверх по дымовой трубе. Кузница нравилась намного больше. И золото. Он был очарован мягкой, теплой желтизной этого металла.

— Мне нравится собирать мелкие золотые вещицы, — пробормотал он. — Золотые монеты, украшения и даже крошечные золотые песчинки, вывалившиеся из кармана невнимательного золотоискателя. Я все поднимаю с земли.

Гномы рассмеялись.

— Выходит, ты сам себе клад насобирал, и, если это не по-гномьему, я со свинорылой поцелуюсь, — кивнул Бешеный. — А до тех пор, пока мы не вернемся в крепость, я попробую из тебя сделать воина, что скажешь? — предложил он Тунгдилу, затягиваясь трубкой.

— Думаю, из этого ничего не получится. Против превосходящих сил противника…

— Нет никаких превосходящих сил, — тут же возразил Боендал. — Есть только большие и маленькие испытания, запомни это.

— Тогда я скажу иначе. Я все яснее понимаю, что мое место за наковальней, где я могу работать с металлом. Это делает меня по-настоящему счастливым. — Тунгдил замолчал, решив пока отложить подобные вопросы на потом.

Гном достал сумку, в которой лежали завернутые в вощеную бумагу книги Горена, и осторожно их развернул. Близнецы внимательно за этим наблюдали.

— Ну что? Что там написано, книгочей? — поинтересовался Боиндил. — А может, вот оно, твое предназначение? Станешь инженером или летописцем. Среди гномов встречаются великие инженеры.

— Я не могу это прочесть. — Взглянув на обложку книги, Тунгдил разочарованно вздохнул. — Это книги, написанные для магов высшего уровня.

Гном вообще удивился, как бывшему ученику Лот-Ионана удалось их расшифровать, но он тут же в мыслях обозвал себя глупым кобольдом, стукнув себя по лбу. «Эльфийка, повелительница Зеленой Рощи! Она, конечно, посвятила Горена в тайны магии и помогла ему с переводом».

Он осторожно провел кончиками пальцев по кожаным переплетам.

«О чем же вы повествуете? О каких тайнах? Почему альвы не должны вас заполучить? — мысленно спросил он у книг. — С каких это пор злые сородичи эльфов боятся написанного?»

— Нужно подождать, — утешил он гномов.

Тщательно упаковав книги в бумагу, Тунгдил невольно взглянул на кожаный мешок с артефактами. По потертой коже было видно, что ему пришлось столкнуться с разными неприятностями на своем веку. Кожа выгорела на солнце, на ней проступил тонкий узор. Местами на мешке виднелись темные пятна гномьего пота или жирной пищи. Виднелся на нем и светло-коричневый след удара меча орка, выдававшийся, будто шрам.

Чем дольше Тунгдил смотрел на мешок, тем больше ему хотелось заглянуть внутрь, ведь он уже давно боролся с желанием развязать тесемки и увидеть, что же там внутри.

«Ну и ладно. Горен ведь мертв, а я хочу знать, что тащил через половину Потаенной Страны». Его нетерпение возрастало.

Сохраняя совершенно равнодушное выражение лица, гном потянулся к мешку, старательно делая вид, что вовсе не нарушает указания мага. Он осторожно развязал узел.

В то же мгновение послышался оглушительный взрыв. В воздух из мешка взвились маленькие блестящие шары и с треском взорвались в воздухе, разбросав во все стороны разноцветные искры.

— Во имя молота Враккаса и огня его кузницы, дарящего свет всему живому! — Вскочив, Боиндил и Боендал встали спина к спине и выхватили оружие.

Выругавшись, Тунгдил поспешно завязал тесемку. Весь этот спектакль прекратился лишь тогда, когда он сумел завязать на мешке такой же узел, что сделал маг. Должно быть, он наткнулся на защитное заклинание Лот-Ионана — маг знал о его любопытстве и решил преподать ему урок.

— Во имя всех гор Потаенной Страны, что это было, книгочей? — недовольно спросил Боендал. — Что это за магическая свистопляска?

— Я просто хотел посмотреть… работает ли до сих пор магическая ловушка, — ответил Тунгдил, заставляя себя дышать ровнее. Он испугался не меньше близнецов. — Это защита… от воров, которые могут попытаться стащить артефакты.

— Весь этот шум от этой маленькой штуки?! — Бешеный с изумлением уставился на мешок. — И зачем весь этот цирк? Это что же, вор должен развлекать так всех окружающих с тем, чтобы подзаработать золотых монет?

— Нет, так всегда можно увидеть и услышать, где находится мешок, и если у меня его украдут, то я смогу вернуть его. — Тунгдилу довольно быстро удалось придумать более приемлемое объяснение чем то, что Лот-Ионан просто решил защититься от его любопытства.

— А не умнее было бы наложить на мешок заклятье, которое вообще не позволит его украсть? — сплюнул Боиндил. — П-ф-ф-ф! Вся эта магия долговязых! Ни на что не годна.

Брат был согласен с его точкой зрения.

— Стоило бы наколдовать молот, который выскакивал бы из мешка и проламывал бы ублюдку голову, — ухмыльнулся он.

— Или расплющивал ему руки, чтобы он никогда больше не тянулся к чужим вещам, — добавил Боиндил.

Боендал вновь сел к костру.

— Этих магов не поймешь. У них столько силы, а такую простую вещь придумать не могут.

Тунгдил сглотнул, чувствуя благодарность к опекуну за то, что тот не выдумал ничего подобного.

— Я передам ему ваши предложения, — кивнул он им.

— Да мы и сами можем.

— Нет, — быстро возразил он. — Нет, я ему лучше сам скажу. Он не любит предложений. От чужих.

Он почувствовал что краснеет, голова будто налилась жаром. К счастью, спутники не смотрели на него, так как в тот момент пытались спасти сыр, упавший в костер.

— Такой спектакль в Зеленой Роще мог бы стоить нам жизни, — буркнул Боиндил. — Ты лучше этот мешок не трогай, — с нажимом сказал он.

Вздохнув, он поднял кусок сыра с углей, сполоснул ужин водой из бурдюка, чтобы смыть пепел, и сунул сыр за щеку.

— Повезло, — удовлетворенно хмыкнул он.

Тунгдилу этот случай стал отличным уроком. «Все, теперь буду трогать этот мешок лишь затем, чтобы повесить себе на плечо, а вечером снять. Какие бы сокровища там ни были, мне все равно».

Рантя взглянула на огромную толпу народа. В коридоре перед залом Совета стояли сто восемьдесят лучших учеников магов из всех волшебных королевств. Они ждали приема у Нудина. Их наставники вызвали их в Лиос-Нудин, чтобы они помогли магам в борьбе с Мертвыми Землями. Огромный коридор наполнял нетерпеливый гомон.

— По всей видимости, плохо дело у нас с барьерами, если уж потребовались даже ученики магов для того, чтобы удержать мрачную силу с севера, — произнес рядом с ней какой-то ученик. — А ты становишься все красивее, Рантя.

— Йолосин! — радостно воскликнула она, протягивая ему руку, и тут заметила его новую темно-синюю мантию. — О, ты перешел на четвертый уровень. Ты что, столько времени злил Лот-Ионана, что тот не удержался и повысил тебя?

— А тебя Нудин уже перевел на пятый уровень? В твои тридцать два года? Я впечатлен, — шутливо произнес юноша. — Ну что, как поживаешь?

— Хорошо, — улыбнулась она, но ее лицо тут же вновь стало серьезным. — Вот только меня беспокоят новости о том, что Мертвые Земли стали сильнее. — Она обратила внимание на мелкие порезы на пальцах ученика. — Что с тобой произошло?

— Ой, и не спрашивай, — отмахнулся он. — Скажу только, что работаю над заклинанием очищения картофеля. И рад, что наконец-то могу отвлечься от всех этих кухонных горшков и наконец-то заняться чем-то нужным. — Ученик мага удрученно оглянулся. — Ты уже видела магистров?