Но у местных совсем другое восприятие мира. Раз сказали засада – значит садимся и сидим. Минуты, часы, сутки напролет. Сливаемся с камнями, учимся дышать в такт порывам ветра и слегка двигать телом, синхронно движениям травы. Чтобы даже живущие вокруг зверушки перестали нас замечать и выползли из норок заниматься своими делами, как и птицы, уставшие всполошено носиться по небу при виде чужаков, залезших в их угодья. Вот когда даже местная природа перестанет воспринимать нас как нечто чуждое, враг, каким бы опытным и наблюдательным он ни был, засаду обнаружить не сможет и точно попадет к нам в руки.

…А про костер, ты, Дебил, здорово пошутил. – Гы-гы. Сидеть в засаде у костра и чаи гонять! – вот умора-то. Типа враги дыма не унюхают, такие дураки. Хохмач! Аншлаг-Аншлаг однозначно!

Да уж, что ни говори, а не мне учить своих подопечных устраивать засады. – Сейчас вокруг этого ущелья спряталось больше семи десятков воинов. И хоть бы одна веточка подозрительно колыхнулась, или скрипнул песок под доспехами. – Тишина, покой и полное благолепие земли, на которую не ступала нога человека… Хотя вру – след мы проложили качественный. Осталось только дождаться, пока по нему придут враги.

…Кстати о семи десятках! Или, вернее, о трех бабьих десятках к тем семи прилагающихся… А еще конкретнее, о паре-тройке представительниц этих десятков… Хотя какого хрена? – об одной конкретной!

…Нет, Лга’нхи у меня когда-нибудь точно схлопочет… Как только я выросту выше его и стану таким же крутым, он у меня таких плюх огребет, что мало не покажется!

Ведь мог бы предупредить. А так, подходим мы, значит, к нашему стойбищу, замаскированному в горных отрогах, начинаем радостно обмениваться приветствиями и счастливыми повизгиваниями, как вдруг, обгоняя дурных щенков, на грудь мне бросается нечто смутно знакомое, но тем не менее непонятное… Вот от макушки до шеи, точно Тишка. А малость пониже шеи…, нет, я не жалуюсь, скорее даже совсем наоборот, но помнится, у моей супруги бюст был обозначен чисто символически, типа, «на этом месте могли бы быть…», а у того, что прижалось ко мне, что-то очень явственно прощупывается сквозь шерстяное платье. Или мне это того, с «голодухи» мнится? Хотя и чуток пониже груди как-то непривычно… Когда же она только успела такое пузико-то наесть? Может, это из-за того, что, путешествуя со стадом «больших братьев», Тишка перешла на непривычную молочную диету и ее того… начало вширь распирать? А что, так бывает. Может, особенности организма такие, что, допустим, животные жиры, в смысле из мяса, не усваиваются, а вот из молока… Так вроде у нас все коровы нераздоенные были, и молока до следующего отела от них ждать не стоило. Неужто мои ушлые ребята, успели по пути еще и каких-то скотоводов грабануть?

Стоп. Какая-то мысль мелькнула… Кажется что-то насчет жиров??? Не, не то… Появившиеся грудь, пузико и такая самодовольная физиономия… – Я ведь это уже где-то видел. Неужто… Ну точно, Тишка беременна!.. Только надеюсь, что это она не в мое отсутствие нагуляла… Что за мысли-то в голову лезут такие…. московские. При нашей жизни не до адюльтеров. Так что получается, что это я того, в ближайшее время поменяю статус на «отец»? Оно, конечно, дело хорошее, а то вон уже и посматривают многие косо на такого «недоделанного» бездетного мужика. Вот только как-то оно сейчас не вовремя. У нас тут можно сказать самый разгар военных действий, а тут еще… Хотя, с другой стороны, – а когда у нас была тишь да благодать?… Эх, блин!!! Только теперь надо постараться сделать такое лицо, будто ни капельки не удивлен. Потому как кому нужен такой шаман, что даже беременность собственной жены не способен заметить. А глупо-удивленное лицо…, – пусть типа думают, что это я так встрече радуюсь!

Но тут очень вовремя подошли Гит’евек и другие старшины оикия, и Тишка, как правильная, знающая свое место жена, поспешила уступить меня им, не отвлекая разными бабьими глупостями от дел государственного значения.

А дел и впрямь было невпроворот. Оказывается, ирокезы уже давно наладили связь с Олидикой и даже регулярно выменивают на какое-то наше барахло пиво местного производства. Да еще охотники удачно парочку оленей и захромавшую дикую лошадь завалили. Что как бы подразумевало пир по случаю возвращения в племя блудного шамана. А пир это дело серьезное!

Где-то на самом краю звукового восприятия я услышал свист, самую малость отличающийся от свиста ветра. Впрочем, это сигнал не столько для меня, сколько вообще для тех, кто заснул… Шутка. Какой же воин заснет в засаде? – Так что этот свист, – для общей бодрости духа и усиления бдительности и меня вообще мало касается.

– Я-то врагов так и так не пропущу…, вернее, как раз пропущу, поскольку задача моего отряда отсечь им один из путей ухода из ущелья. А их тут два, – тот по которому они пришли, и вот этот вот, вбок. Так что супостаты фактически пройдут мимо меня, и вряд ли даже я этого не замечу.

Вообще-то все это ущелье – это как бы крепость наоборот. В том смысле, что враг будет пытаться не ворваться в нее, а вырваться. А поскольку мы почти целую неделю трудились над тем, чтобы этого не произошло, ни один аиотеек не должен будет уйти отсюда живым, чтобы известить остальное воинство о проказниках-ирокезах, шляющихся по предгорьям буквально в паре шагов от пути Орды. Потому-то поработать пришлось от всей души. Для начала головой, потом ножками, ну а в конце уже и ручками.

– …Итак, Лга’нхи, – спросил я тогда приятеля, довольно поглаживая свежепобритую над ушами голову. – Как ты думаешь врагов-то бить?

– Э-э-э… побьем, – решительно ответил он мне. – А что там духи советуют?

– Духи советуют подумать. Сначала подумать о том, сколько придет врагов и чего они делать будут.

– Скока придет, стока и убьем! – Лга’нхи попытался отмазаться от меня громкими лозунгами. Думать ему явно не хотелось. – Откуда ж мне знать, сколько их будет, я же не шаман.

…Нет, он не был дураком или лентяем… Да, малость пофигизма присутствовало, но без пофигизма дикарю не обойтись – жизнь такая. Но уже почти два года пребывая в должности Великого Вождя и больше года этим вождем реально являясь, причем довольно большого по местным меркам племени, прикидывать и строить планы он уже научился. Просто не знал, с чего начать.

– Ты в «крестики-нолики», как я тебя учил, с Витьком и Осакат, после их возращения играешь? – решил я малость отвлечься от темы. И услышал в ответ недовольное сопение.

– Дурацкая игра. Нечестная, – буркнул он. – Ты своих учеников научил как выигрывать. Они у тебя разные узоры и буквы на шкурах рисуют, потому и выигрывают. А меня ты только буквам учил, да и то недолго…

…М’да. Похоже самолюбие крутого, увешанного скальпами Вождя изрядно страдало от регулярных проигрышей в эту детскую игру. Хорошо, я ирокезов шахматам учить не начал. А то вообще была бы сплошная драма. Говорят, все эти гроссмейстеры жутко обидчивы и страдают завышенным самомнением – типа «самые умные» и потому жутко расстраиваются, когда кто-то доказывает им, что это не так.

– Витек с Осакат небось часто между собой играют, – успокоил я своего Вождя. – Потому и выигрывают, колдовство тут ни при чем. А тебе надо научиться «играть» не на клеточках, а в жизни… Хотя правила тут те же самые. – Пойми, чего добивается твой соперник, и постарайся помешать и переиграть его… Вот прикинь, сколько аиотееки думают нас тут всего?

– …Этот, который убежал, видел только тебя и твоих забритых…, – хорошенько подумав, ответил мне Лга’нхи и, проведя какие-то манипуляции с пальцами, закатанными к небу глазами и шевелящимся в полуоткрытой пасти языком, подвел резюме. – Полные две руки…, в смысле – «десять»! – Лга’нхи решил, видать, щегольнуть своей сопричастностью к новым знаниям. Позже я узнал, что у ирокезов это было трендом сезона.

– И сколько людей они тогда пришлют, чтобы нас убить?

– …Наверное, не меньше десятка… А для верности могут и больше. Может, даже полного человека… который «двадцать»! Верблюжатников много, они это могут себе позволить.