— Да, это понятно, — сказал Крамер. — И я сделаю все, мистер Ли, чтобы помочь вам, но вы должны понимать, что вопрос вашего отплытия не всецело зависит от меня. Я должен задать вам несколько вопросов, и очень важно, чтобы вы дали на них абсолютно правдивые ответы.

— Ну разумеется, — искренне ответил Уилл. — Буду рад рассказать вам все, что могу.

— Прежде всего, вы позволите взглянуть на ваш паспорт и другие документы, а также на судовые документы?

Ли достал из стола для карт паспорт и бумажник и отдал. Минц достал блокнот и начал делать записи.

— Я вижу, вы южанин, — сказал Крамер, посмотрев в паспорт. — Мне знаком штат Джорджия, по картам, но где там Делано?

— Миль восемьдесят к югу от Атланты, в западно-центральной части штата, в графстве Мериуезер.

— Но как же человек из маленького городка на юге Америки завел себе приятеля в Лондоне?

— Моя мать ирландка, и я с детства частенько бываю в Англии. Мой друг — сын приятеля моего отца.

— И как же зовут обоих этих людей? — спросил Минц.

— Моего приятеля зовут Спенсер Уилкс, он адвокат в Лондоне. А его отца зовут сэр Мартин Уилкс, он член парламента от лейбористской партии. Мой отец во время второй мировой войны вылетал из Британии с бомбами, вот с того времени и тянется их дружба.

Отвечая на вопрос Минца, Ли дал ему адреса обоих мужчин.

— А кем вы работаете, мистер Ли? — спросил Крамер.

— Я юрист, компаньон отца в Делано. Фирма называется «Ли и Ли».

Он достал из бумажника деловую визитную карточку.

— А в каких областях права вы практикуете? — спросил Крамер.

— Да во всех понемногу. Ведь это же маленький город. Завещания, разводы, деловое законодательство, нестандартные уголовные преступления.

Ли никак не мог избавиться от ощущения, что он знает Крамера, и его английский выговор только усиливал это ощущение.

Крамер продолжал расспрашивать, а Минц продолжал записывать. В течение следующего часа Ли ответил им на кучу вопросов, касающихся его биографии. Ли вдруг осенило, откуда он может знать этого человека, но он отбросил мысль как абсурдную. Но пока они продолжали беседовать, он изменил свое мнение. Ведь это же Майоров. Человек КГБ. Ли обрадовался, что уже все рассказал о себе, иначе бы занервничал.

— Хорошо, мистер Ли, — Майоров поднялся. — Я думаю, что это все, что мы хотели узнать на данный момент. Я заберу с собой ваш паспорт и другие документы и сделаю пару звонков моему непосредственному начальству. Тем временем наш водолаз освободит ваш винт. Если рассказанное вами правда, я думаю, мы сможем помочь вам и в дальнейшем. Не хотите еще что-нибудь добавить к сказанному?

— Нет, но буду счастлив ответить на любой мыслимый вопрос. И могу только уверить вас, что я тот, кто есть на самом деле, а вовсе не какой-нибудь шпион. Я знаю, наши страны не доверяют друг другу, но все, рассказанное мною, правда. Единственное, чего я хочу — продолжить свое плавание.

— Ну посмотрим, — сказал Майоров, выбираясь в кокпит и перешагивая на причал. — Я должен попросить вас оставаться на борту вашего судна. Надеюсь, вам там будет удобно? Вы в чем-нибудь нуждаетесь?

— Мне здесь очень удобно, благодарю. Ну а поскольку я уже давно на ногах, то смогу хоть отоспаться.

Майоров кивнул и двинулся с причала. А увиденное Ли встревожило его. У начала причала стоял солдат, вооруженный каким-то автоматом. Это не лагерь колледжа. Другим зрелищем, привлекшим его внимание, был мужчина у пляжа, выходивший из ялика. Ли спустился вниз, взял бинокль и навел его через иллюминатор камбуза на фигуру этого мужчины. Она тоже была слишком знакомой.

Ли убрал бинокль в футляр и тяжело опустился у столика для карт. Он встревожился, когда узнал Майорова по фотографии, которую ему показывала Кэт. Но он был совершенно ошарашен, увидев американца, которого встретил в Стокгольме, Карла Свенсона из Нью-Йорка, плававшего на ялике в этом месте. Если Майоров представляет КГБ, значит, Свенсон должен быть шпионом. Так куда же он, Ли, попал? Он достал из ящичка стола для карт рисунок, на котором изображен королевский Дворец в Стокгольме, и посмотрел на него. Теперь, постоянно его рассматривая, он замечал в нем что-то новое. Затем убрал его, спрятав среди карт в столике. Положив подушку под голову, он вытянулся на сиденьях каюты. За то короткое время, что он здесь пробыл, он успел увидеть слишком много. И уже больше ни на что не хотел смотреть.

Аппичелла видел из своего окна, как Майоров ехал к бассейну на карте для гольфа. Может быть, это и есть тот самый момент, подумал Эмилио. Он вышел из гостевого коттеджа и быстро двинулся вверх по холму к штабу. Он уже примелькался в Малибу, и никто не спрашивал, чего он тут ходит, пока он, по крайней мере, не вторгался в запрещенные зоны. В здании штаба он миновал телефонистку, сидевшую в приемной, в которую выходили обе двери — и из кабинета Майорова, и из конференц-зала, где работал Аппичелла.

— Доброе утро, дорогуша, — улыбнулся он телефонистке. — Майоров у себя?

— В настоящий момент нет, мистер Аппичелла, — ответила девушка, улыбаясь в ответ. — Он спустился к гавани.

— Да? Он в такой день собирается выйти под парусом? Не очень располагает, по-моему?

— Нет, кажется, сюда завернула иностранная яхта, и он отправился поговорить с капитаном. Я точно не знаю, когда он придет.

— Ну, неважно, — сказал Аппичелла. — Я должен провести несколько тестов для проверки работы модема. Нельзя ли связать конференц-зал с международной линией?

— Извините, мистер Аппичелла, но я должна обязательно получить указание от Майорова, прежде чем соединить кого-нибудь с международной линией.

— Ну разумеется, — сердце у него заколотилось. — Но только я не собираюсь никуда звонить, я всего лишь хотел проверить модем на передачу. Вы даже можете прослушивать линию, если хотите.

Он одарил ее одной из самых ослепительных своих улыбок.

— И я вам обещаю, что ни одного слова не будет сказано.

— Ну тогда ладно, если только я смогу прослушивать.

Аппичелла прошел в конференц-зал, оставив дверь открытой, чтобы не было никаких подозрений. Из своего брифкейса он достал дискету с файлом с передающей программой и загрузил ее в компьютер. Он взял находившийся под рукой телефонный аппарат, отсоединил его от сети и с помощью прибора собственного изобретения подсоединил его прямо к компьютеру. Затем выбрал в меню файл для передаваемой программы, набрал для связи с Америкой 0101, для связи с Нью-Йорком — 212, а затем местный нью-йоркский номер для связи с «Источником», компьютерной системой разделения времени информационного пользования, расположенной в Сильвер Спринг, штат Мериленд.

Он остановил файл передаваемой программы и на той же самой дискете открыл новый файл. Получив приглашение, отпечатал:

МОЯ ДОРОГАЯ,

Я НАХОЖУСЬ НА БАЛТИЙСКОМ БЕРЕГУ, В ПРЕКРАСНЕЙШИХ УСЛОВИЯХ И В ОКРУЖЕНИИ БОЛЬШОГО КОЛИЧЕСТВА КРАСИВЫХ, СПОРТИВНЫХ МОЛОДЫХ МУЖЧИН И ЖЕНЩИН. Я НАСТАИВАЮ НА ВОЗВРАЩЕНИИ В РИМ, МОЙ ЖЕ ХОЗЯИН НАСТАИВАЕТ НА ТОМ, ЧТОБЫ Я ОСТАВАЛСЯ ЗДЕСЬ, И Я НЕ В СИЛАХ ОТКЛОНИТЬ ЕГО ПРИГЛАШЕНИЕ. ЗДЕСЬ МОЖНО ХОДИТЬ ПОД ПАРУСОМ, КУПАТЬСЯ И ЗАГОРАТЬ, А МОЙ ХОЗЯИН, КАК ПРАВИЛО, ВЕСЬМА ГОСТЕПРИИМЕН, ХОТЯ И ОЧЕНЬ, РАЗУМЕЕТСЯ, В ЭТИ ДНИ ЗАНЯТ. МНЕ БЫ ТАК ХОТЕЛОСЬ, ЧТОБЫ ВЫ С НИМ ПОЗНАКОМИЛИСЬ И ПОЛЮБОВАЛИСЬ НА ЭТО ПРЕКРАСНОЕ МЕСТЕЧКО! МНЕ ХОТЕЛОСЬ БЫ СКАЗАТЬ ВАМ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, НО ОСТАВИМ ЭТО ДО НАШЕЙ СЛЕДУЮЩЕЙ ВСТРЕЧИ. ХОТЕЛОСЬ БЫ ЗНАТЬ, КОГДА ОНА ПРОИЗОЙДЕТ. ПРОСТИТЕ ЗА КРАТКОСТЬ ЭТОГО ПОСЛАНИЯ, НО В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ ЭТО МАКСИМУМ, ЧТО Я МОГУ СДЕЛАТЬ.

ЭМИЛИО.

Аппичелла закрыл этот файл и вновь активизировал передачу программы.

— О'кей, — окликнул он девушку через открытую дверь, — соединяйте меня.

— Готово, — отозвалась она, вышла из-за пульта и встала в дверях. — А что вы проверяете?

— Всего лишь передающую способность модема нового компьютера.

Он отпечатал: ЗАПУСК В ИСТОЧНИК.