Надя вышла наружу в тот самый момент, когда высокий незнакомец торопливо вскочил в кабину трейлера и, даже не закрыв дверцу, сорвался с места на бешеной скорости. По его движениям она поняла, что мужчина явно не в лучшем расположении духа.

Девушка повернулась в сторону загона и увидела там красивую кобылу, молодую, крепкую и, вероятно, стоившую очень дорого. Надя посмотрела на дядю и двух братьев, которые приникли к забору и оживленно обменивались замечаниями. Рупа смеялся и восторженно похлопывал племянников по спинам.

— Ах, как хороша! — вскрикивал он. — Гуляй, гуляй, Виктория Роза.

Надя ощутила дыхание Оуэна и взглянула на его раскрасневшееся лицо. Сердце у нее забилось. Судя по всему, это несносное семейство опять выкинуло противозаконную штуку, учинив кому-нибудь очередную неприятность. На этот раз с четырьмя копытами.

Она прищурилась на животное, которое, без сомнения, было очень красивым.

— А что делает эта Виктория Роза в загоне для Эни? — крикнула она.

— Теперь это ее дом, — сказал Рупа, протягивая лошади кусочек сахара.

— Откуда она взялась?

Надя даже на глаз определила, что эта кобыла ведет свой род от чемпионов.

— Уатт Маршалл только что доставил ее нам.

— Я спрашиваю не об этом.

— Нет ничего проще, — откликнулся Стево, двадцатитрехлетний брат Нади. — Я выиграл ее.

— Выиграл?! — охнула Надя. — Каким же образом ты выиграл ее?

— Тузы, как известно, бьют дам и десятки в любой день.

Оуэн хмыкнул, а Надя сурово сказала:

— Значит, покер. Ты выиграл ее в покер?

По цыганским обычаям ей не следовало вникать в поступки братьев. Но что делать — их постоянно преследовали разные неприятности.

— А что тут плохого? — недовольно сказал Стево. — Играть предложил сам Уатт, а не я.

— Ладно, немедленно отправляйте ее обратно.

— И не собираюсь, она моя. — Стево засмеялся и похлопал себя по карманам. — У меня даже есть бумаги на нее.

Надя растерянно оглянулась и задала первый пришедший на ум вопрос:

— Откуда ты взял деньги на покер?

Стево виновато отвел глаза. Надя взорвалась.

— А где фураж? Я же послала тебя в город именно за ним.

— Мне необходим был разбег.

— Значит, я дала тебе деньги на фураж для Эни, а ты решил на них сыграть?

— Я думал: кто-то должен помочь тебе, Надя. Я же вижу, как ты стараешься для семьи.

— Ты плохо думал. — Она повернулась к Рупе и брату Гибби.

— А вы где были, когда он затеял эту глупую игру?

Оба потупились.

— Не сходи с ума, сестренка, — сказал Стево. — Это была моя идея.

Рупа громко откашлялся.

— Мы ему помогали, Надя.

Теперь пришла очередь краснеть Наде.

— И как же вы ему помогали? Играет только один человек.

— Мы просто стояли в уголке магазина, — вступил в разговор Гибби.

— И что же?

— Проторчали около автомата с содовой целых сорок пять минут: автомат-то из никеля, — улыбнулся Стево, взглянув на дядю и брата. — Они делали вид, что никогда не видели такой штуковины.

Надя обернулась к Оуэну, который корчился от смеха, услышав эту забавную историю, и беспомощно посмотрела на Викторию Розу. Как же ей поступить?

— Вы толкуете мне о том, что теперь у нас две лошади, а корма нет ни для одной из них. Так?

— Не совсем. — Стево посмотрел на Гибби и ухмыльнулся.

— Мы заезжали в фуражный магазин, тот самый, о котором ты нам говорила.

— Так где же корм?

— Его привезут попозже.

— Этот магазин не занимается доставкой нескольких мешков овса…

— Я заказал значительно больше. Виктория Роза — моя лошадь, и мне следует за ней хорошо ухаживать.

— Ладно. Значит, ты сел за карты, чтобы купить на выигрыш корм. Моих денег на два мешка овса не хватало?

— Я выиграл немного больше, чем стоимость двух мешков.

— Что выиграл?

— Конечно, деньги.

Он полез в карман и вытащил пачку купюр.

— Вот они, миленькие зеленые баксы. — Он помахал пачкой. — Их тут много. — Он отдал деньги Наде.

— Ну, хорошо. Я знаю, что ты готов помочь, Стево. Но ты должен делать это честно, а не за игрой в покер.

— Они выиграны честно. Большой Уатт Маршалл думал, что он разденет догола юнцов-иммигрантов. Он так поступал постоянно, собирая игроков в задней комнате своего магазина. Проклятье, он даже позволил мне выиграть две первые партии как приманку. Не моя вина, что я не такой профан.

Надя обернулась к Оуэну в надежде, что он объяснит Стево: играть в покер запрещено.

— Что ты думаешь, Оуэн?

Тот оглядел младшего брата. В городе все знали, что Уатт обыгрывал новичков, но на сей раз удача, по-видимому, изменила ему. Оуэн посмотрел на Викторию Розу и улыбнулся. Эта кобыла была гордостью Уатта. Стево оказался счастливчиком и основательно ободрал Уатта.

— Этот Маршалл действительно играет в карты в помещении своего магазина, — сказал он.

— Не сомневаюсь, но мне интересно, разрешено ли это законом.

Она помахала долларами перед носом Оуэна. Ей совсем не хотелось, чтобы Стево был наказан.

— В этом нет ничего предосудительного. Тот же Уатт мог выиграть у Стево, не моргнув глазом.

— Но это были мои деньги. Я дала их Стево на другие цели, — разгневалась Надя. — А как с лошадью?

— Если у Стево есть на нее документы, то все в порядке.

Он еще раз посмотрел на кобылу и в восхищении поцокал языком.

— Виктория Роза станет королевой ранчо Кондратовичей.

Стево, Гибби и Рупа радостно похлопали Оуэна по плечу и направились в сарай устраивать еще одни ясли рядом с Эни.

Надя перевела взгляд с Оуэна на деньги. Их было не так уж много — две пятидесятидолларовые купюры, а остальные по доллару и пятерке. И все же для Кондратовичей это была большая сумма.

— Ладно. А что мне теперь делать?

Оуэн уставился на ее рот — припухшие губы до сих пор алели от поцелуев.

— Займись южной пашней, — сказал он, — и реши, как с ней быть.

Он подошел к забору. Виктория Роза бегала по загону. Должно быть, Уатт Маршалл не находил себе места от злости и готовился к какой-нибудь гадости. Эта красивая кобыла, его любимица, ценилась на вес золота. Она была достаточно зрелой, чтобы дать потомство к следующей весне.

Надя облокотилась на стойку загона и внимательно наблюдала за Оуэном. Кобыла ее почти не интересовала.

— Как все обернется?

— Уатт Маршалл известен в Кроу Хеде своей грубостью и скверным характером, — сказал он.

Он встал рядом с Надей и вытащил соломинку из черных волос. По ее виду можно было догадаться, что она недавно лежала на сене и с кем-то целовалась.

Да, она была готова ко многому, не появись нежданно-негаданно Виктория Роза. В следующий раз он должен предусмотреть все, чтобы им не помешали.

— Наверное, будут неприятности?

— По закону он вряд ли что сможет сделать.

Он вытащил еще одну соломинку, запутавшуюся в прядях. Ему нравилось это занятие.

— Как ты думаешь, не устроит ли он нам какую-нибудь каверзу?

— Скорее всего попытается выкрасть Викторию Розу. Но поскольку у твоего брата все бумаги на лошадь, шансы у него нулевые. Закон на твоей стороне.

Наде не понравилось выражение глаз Оуэна.

— Он может причинить нам вред?

Ей не приходилось встречаться с мистером Маршаллом, но ему подобных она повидала на своем веку.

— Полагаю, он постарается насолить тебе и твоему семейству.

— Каким образом?

— Возможно, станет распространять по Кроу Хеду разные небылицы о вас. — Оуэн взял ее за руку. — Ты же знаешь, как это бывает. Во всем плохом, что произойдет в городе, обвинят Кондратовичей. А уж Маршалл, конечно, раздует из мухи слона. Возможно, ему даже удастся привлечь на свою сторону кого-нибудь из слабых людишек.

— И это все? — засмеялась Надя.

— А разве недостаточно?

— Оуэн, как ты не понимаешь? Мы же цыгане.

Она встала на цыпочки и поцеловала его в приоткрывшийся от удивления рот.

— Нас всегда укоряют во всех неприятностях. Если у кого-то пропадет из дома вещь, ее обязательно ищут в таборе. Если у кого-то исчезает дочь, значит, кто-то из наших ее похитил. Даже если собака сдохнет, считается, что мы навели порчу на животное.