Я поднесла руку к голове и нащупала в колтуне из кудряшек чайную ложку, перепачканную томат-пюре. Пытаясь выдрать чертову ложку, я уронила одно из пальто. Нэш вскочил.

— Помочь?

— Нет-нет, все нормально, — пропыхтела я, приседая, чтобы грудь не вывалилась из чересчур просторной пижамы. Несмотря на то что я уже была на грани истерики, в памяти всплыла очередная инструкция из пособия для хороших хозяек. — Хотите что-нибудь выпить?

Парни промямлили, что это было бы замечательно, и начали доставать принесенные с собой бутылки. У Энгуса к тому же было припасено и виски. Они протянули бутылки мне, хотя мои руки уже были заняты пальто. Понятия не имея, как быть, я велела, чтобы они как раз на пальто бутылки и пристроили. Поскольку они тоже не представляли, что делать, то поступили так, как им было сказано, и я побрела на кухню. Добрела я лишь до порога. Услышав грохот, парни выскочили из комнаты, но трагедии не произошло: бутылки приземлились очень удачно.

— Ты в порядке? — Энгус протянул мне руку, и я поднялась, багровая от смущения. — Успокойся, — мягко произнес он, так и не выпуская моей руки. — Это всего лишь мы. Я довольно мил, если ты помнишь, а Нэш только чуть-чуть с приветом.

— Это точно, — подтвердил Нэш.

— Ужин, я уверен, получится отменный, до прихода остальных гостей еще целая вечность, так почему бы тебе не предоставить нам разобраться с выпивкой самим? А ты тем временем исчезнешь, переоденешься, и из куколки вылупится бабочка.

— А вы будете делать вид, что я — это кто-то другой?

— Если хочешь. Оставь пальто здесь, мы сами со всем управимся. Вперед.

Преисполненная благодарности, я улизнула в душ, откуда выскочила вдвое быстрее обычного. Натянула шелковое серое платье, нашлепала на физиономию косметику. Не прошло и получаса, как вид у меня стал вполне презентабельный. Алекс и Фран так и не появлялись.

Я вошла в гостиную, парни приветствовали меня аплодисментами, но их куда больше заинтриговала моя проблема.

— Как по-вашему, не стоит позвонить в полицию? — спросила я.

— Не ра-аныне чем чере-ез со-орок во-осемь ча-асов, — сказал Нэш.

— Что?

— Он хочет сказать, что в полиции нас и слушать не станут, если люди отсутствуют меньше двух дней, — перевел Энгус. — До того считается, что они где-то в загуле.

Мне от этого легче не стало.

— Может, они вдвоем что-то затеяли? — осенило Нэша.

— Вряд ли, они друг друга терпеть не могут, — объяснила я. — Потому я так и волнуюсь. — И я сходила на кухню за стаканом для себя.

— Возможно, они решили пропустить где-нибудь по пинте, чтобы тебе не помогать, — высказал догадку Энгус.

Мысль, что это вполне вероятно, принесла облегчение, смешанное с досадой.

— Пожалуй. Иногда эти двое напоминают парочку испорченных близнецов.

Завыл дверной звонок.

— Господи, что это было? — подпрыгнул Нэш.

— Сейчас открою. — И я бросилась к двери, от всей души надеясь, что это Фран и Алекс.

Однако на пороге стояла Муки — худая, белокурая, промерзшая до костей.

— Привет! Заходи, — пригласила я.

— Спасибо. Южный Лондон! На са-амом деле! Правда, у меня есть друзья в Челси, но так далеко я не забиралась.

— Это очень увлекательно, — заверила я, принимая ее куртку-барбур.

Муки рассмеялась:

— Я больше привыкла к Кенсингтону, чем к Кеннингтону!

Я тоже расхохоталась:

— Знаешь, Муки, а ты действительно забавная.

Она моментально угомонилась.

— А ты на са-амом деле так считаешь?

— Нет, — сказала я, и она снова закатилась смехом, хотя я говорила честно.

Я провела ее в гостиную. Энгуса и Нэша не было видно из-за стола.

— Боже, неужели я первая? Как неловко. Я просто убита. Мне казалось, что четверть девятого — в самый раз, но я все напутала! В Швейцарии постоянно происходило то же самое.

— Муки, — мягко произнесла я, — все прекрасно.

Парни энергично замахали руками из-за стола.

— Что будешь пить? — спросила я.

— Водку с мартини, пожалуйста.

Черт. Выбор в баре у Линды был широкий, но водку мы уже выдули, а мартини там не водилось.

— Ага! У тебя такое лицо — вот это на саамом деле забавно! — воскликнула Муки.

Я уже пожалела, что пригласила ее. В машине она показалась такой милой.

— К твоим услугам, дорогая! — И она достала массивную бутылку водки «Абсолют», какой-то сорт вермута, о котором я и не слыхивала, и в придачу оливки. — Я пришла подготовленная. У тебя есть лимонад, дорогая? И лед?

Я кивнула, онемев от такой щедрости. И я снова любила Муки.

— Кому-нибудь еще?

Парни дружно выразили энтузиазм, и я отправилась на кухню с бутылками. Муки засеменила следом.

— О-о, давай я этим займусь, — проворковала она. — Я в этом специалист.

Я предоставила ей возиться с напитками, а сама присоединилась к ребятам и опять принялась поглощать фисташки одну за другой — верный признак того, что начинаю нервничать. Когда Муки вернулась со стаканами, мы сидели за столом в неловком молчании. Я чувствовала взгляды Энгуса, наверняка полные упрека — я ведь так и не ответила на его звонки.

— Так чем ты занимаешься, Нэш? — спросила Муки.

— Работаю на вышках.

— На буровых вышках?

— Нет, это рок-группа такая. — Нэш загоготал над собственной шуткой. Я никак не могла взять в толк, о чем речь.

— На са-амом деле? — протянула Муки. — А что там нужно делать?

Нэш сжалился над ней.

— Не бери в голову, — сказал он. — Конечно же, буровые вышки. Энгус, а ты слышал, что «Вышки» забацали новый альбом?

— Нет. — Энгус улыбнулся.

— Ага, называется «Маклауд, слезь с моей овцы».

Они покатились со смеху, хотя до меня так и не дошло, в чем тут соль. Как и до Муки, судя по тому, как она уставилась в пространство.

— Надо же, а у моего папы есть одна вышка, — произнесла она, лучезарно улыбнувшись. — Но мне показалось, ты говорил…

По счастью, в дверь снова позвонили. Прибыли Аманда и Фрейзер, благоухающие изысканным парфюмом и присыпанные снегом.

— Снег пошел! — воскликнула я. — Потрясающе!

— Скорее отвратительно. Привет, дорогулечка. Как дела? — Аманда чмокнула меня.

«Предательски», вертелось у меня на языке, но я удержалась и промолчала.

Фрейзер обнял меня и шепнул на ухо.

— Извини, что втравил тебя в это.

— Что ты! Это моя вина. Целиком и полностью, — беззаботно произнесла я, хотя следовало бы ответить «ничего страшного». — Проходите, проходите.

— Что ж, я еще никогда не бывала в твоем скромном жилище, — промолвила Аманда; сбросив пальто, она скользнула вперед с грацией хищницы.

— Да, потому что когда я приглашала тебя в прошлый раз, ты не пришла, — сказала я. — На мой день рождения.

Аманда сделала вид, что не слышит, и разыграла торжественное явление. На ней было изумительное платье цвета шампанского, не слишком вычурное, но и не слишком простое. Оно замечательно шло к ее золотистым волосам.

Нэш и Энгус встали. Аманда величественно кивнула им и поцеловала Муки, которая — благослови ее небеса — отправилась за новыми порциями водки с мартини.

— Все в сборе? — справилась Аманда.

— Пока не все. Еще нет Алекса и Фран…

Аманда развернулась ко мне:

— И где же они?

— Два часа назад ушли купить хлеба и до сих пор не вернулись. Я уже беспокоюсь.

— Беспокоишься? Дорогулечка, да они, должно быть, сбежали в Америку. А где тут можно сесть? Или нам уже следует располагаться за столом?

— Гм… нет, — процедила я, поборов желание ей врезать. — Боюсь, места здесь маловато, так что, если ты не против, устраивайся на диване…

Нэш подвинулся, освобождая место между собой и Энгусом; на лице Аманды появилось презрительное выражение.

— Думаю, мне лучше постоять, дорогуша. Это платье ужасно мнется.

Аманда приняла стакан из рук Муки, не удосужившись поблагодарить ее. Конечно, всем остальным тоже пришлось встать. Теперь мы опирались о стол, и Нэш едва не опрокинул свечу. Аманда приступила к очередной серии «приготовлений к свадьбе», и я заметила выразительные взгляды, которые она метала на Фрейзера, рассказывая о цветочном оформлении. Фрейзер вежливо кивал — с секундным опозданием. Вид у него был задумчивый. Вот мужчина, с тоской подумала я, который всегда понимает, время ли сейчас гоготать у телевизора. Не то что мой дружок.