– Черт побери, Клэр! – В его голосе было явное раздражение. – Если я соберусь писать мемуары, ты прочтешь их первая!

– Но это не просто любопытство, – возразила она. – Ведь я доверяю тебе…

– И поэтому я непременно должен исповедоваться? – с сарказмом заметил он.

– Не должен! – Глаза Клэр наполнились слезами, и она чуть слышно прошептала: – Почему ты так груб? Что я тебе сделала?

Крейг наклонился к ней и мягко, но решительно сказал:

– Прости. Я не хотел быть грубым. – Он завладел ее рукой. – Но тебе ни к чему все эти тяжелые впечатления. На свете и так достаточно всякой дряни, и слава Богу, что ты о ней понятия не имеешь.

– Дело не во мне. – Клэр осторожно сжала его ладонь. – Ты мне не безразличен. И я бы хотела… помочь тебе… если смогу.

Ее голос звучал так нежно… Слишком нежно! Крейг отдернул руку.

– Нет, Клэр, – устало, но твердо ответил он. – Не нужно тебе взваливать на себя все это. Да, я делал грязную работу, кто-то должен ее делать. Хотя там была не только грязь… Но теперь я рад, что все в прошлом. Пусть там и остается.

Клэр незаметно закусила губу, но решила пока не возражать. Она сидела притихшая, опустив глаза в тарелку и неслышно поглощая свой вдруг потерявший всякий вкус обед.

Крейг не доверяет мне! Неизвестно почему эта мысль причиняла боль. Конечно, он считает меня легкомысленной, избалованной, не знающей жизни девчонкой. Но это не так!

Моя выходка с сочинением была чистой провокацией, и это сработало! Мне удалось зацепить его рассказами о моих похождениях, все-таки удалось вызвать на откровенность!

Значит, в глубине души он не совсем равнодушен ко мне! Ради этого стоило пойти на риск!

Я должна сделать еще одну попытку, прежде чем он снова спрячется в свою скорлупу…

Клэр посмотрела на Крейга. Как она раньше не замечала, каким изменчивым может быть это красивое лицо, что за многообразие оттенков и выражений таит нервный, драматически изогнутый рот… А глаза! Большие, кошачье-зеленые, обрамленные густыми темными ресницами, иногда они горят странным, ярким, неутоленным огнем или могут быть жесткими, колючими, а когда темнеют, то кажется, будто в них потушили свет…

Клэр поймала себя на том, что ее захлестывает удивительная нежность к этому скрытному, противоречивому человеку. У нее было чувство, будто она прикоснулась к чемуто запретному, неизвестному, но неизъяснимо манящему.

Господи, уж не влюбляюсь ли я? – думала она, сидя рядом с Крейгом в машине, пока они ехали домой. Но на размышления нет времени – надо действовать, разрушить ту невидимую стену, которой Крейг так настойчиво хочет от меня отгородиться. Да, возможно, это уже не игра, а нечто более серьезное… Но отступать, кажется, поздно…

– Крейг! – окликнула она его, когда они вошли в гостиную. – Надеюсь, ты понял, что мое сочинение… что это, конечно, все не всерьез?.. – Она смущенно улыбнулась. – Пожалуйста, не считай меня кокеткой. Да, иногда я веду себя вызывающе… И все-таки я уже не ребенок, – ее голос стал тверже, – я женщина. Настоящая женщина. Я умею любить и знаю, что такое любовь.

Она приблизилась к нему, но Крейг остановил ее решительным жестом.

– Да, Клэр, я понимаю, – быстро сказал он. – Но даже если все это так… В любом случае, я не тот мужчина, который тебе нужен, пойми! Я уже битый час пытаюсь втолковать тебе это!

Его глаза ярко вспыхнули – гневом, раздражением?..

– Прости, но позволь мне самой решать! – запальчиво возразила Клэр. – Ты – личность, и именно поэтому меня к тебе тянет!

– Господи, ты не понимаешь, что говоришь…

– Нет, понимаю! – рассерженно прервала его Клэр. – Я не понимаю другого. – Ее голос вновь стал нежным. – Крейг! Ты же сам сказал, что прошлое – в прошлом. Так почему оно должно мешать нам? Я хочу стать твоим другом, действительно хочу. Не отталкивай меня!..

Она порывисто обняла его, и тут в ней вспыхнула радость – руки Крейга легли ей на плечи, близость его тела обдала Клэр жаркой волной.

– И как же ты представляешь себе нашу дружбу? – глухо спросил он.

Клэр замерла. Неужели удалось? Что же ответить? Крейг держал ее в объятиях, и в голове у нее все плыло, словно в ярком разноцветном тумане.

– Не знаю… – Она медленно и бесконечно нежно провела пальцами по его щеке. – Может быть, так?..

Его тело, запах его кожи… глаза – так близко! Клэр прильнула к его губам. В следующий миг Крейг отстранил ее от себя и твердо сказал:

– Прости, Клэр, но это невозможно.

– Почему?! – умоляюще вырвалось у нее. Она чувствовала себя как ребенок, у которого отнимают вожделенную игрушку.

– Черт возьми, каких объяснений ты ждешь?! – резко, почти грубо спросил он. – Очнись, Клэр! Если ты забыла, зачем я здесь, так я тебе напомню: до конца этой недели я твой телохранитель, хочешь ты того или нет. Я обязан не спускать с тебя глаз – я обещал это Алану. Но, чума меня забери, если я обещал ему спать с тобой!

– Ах так?! – Клэр задохнулась от возмущения. – Как ты смеешь, грязная скотина!

– Вот это уже ближе к истине, – цинично усмехнулся Крейг.

– Да мне наплевать! Дрянь!

Клэр влепила ему пощечину. При этом из глаз у нее почему-то брызнули слезы. Крейг не шелохнулся. Клэр замахнулась снова, но опустила руку. Крейг продолжал смотреть на нее с вызывающе спокойной улыбкой. Слезы полились у Клэр с новой силой.

– Ну что, выпустила пар? – безжалостно поинтересовался Крейг. – Можешь ругаться сколько угодно, это я тебе разрешаю. Надо сказать, получается у тебя очень мило.

– Сволочь! – сквозь зубы прошипела Клэр. – Садист поганый…

– Ну, это уже перебор, – все так же холодно заметил он. – Ладно, детка, ты еще не сказала, куда мы отправляемся нынешним вечером? Или собираешься посидеть дома?

– Не твое дело! – огрызнулась она, вытирая слезы. – Неужели ты воображаешь, что я теперь с тобой куда-нибудь пойду?

– А что случилось? – невинно спросил он.

Клэр широко раскрыла глаза.

– Какая же ты все-таки дрянь! – медленно произнесла она. – Ты полагаешь, что можешь спокойно оскорблять меня?

Крейг обезоруживающе улыбнулся.

– Дорогуша, это ты оскорбляешь меня уже пять минут без остановки.

– Это уж слишком! – Впервые в жизни Клэр не знала, что ответить. – Я не желаю тебя больше видеть, вот что! Не волнуйся, я не стану силой тащить тебя в постель! И вообще – можешь валить отсюда! У меня свои планы!

Она гордо развернулась и направилась к лестнице. Крейг рассмеялся. Клэр показалось, что она в жизни не слышала более противного смеха.

– Лучше тебе со мною не ссориться, – услышала она его спокойный голос. – Я ведь от тебя все равно не отстану. До конца этой недели.

Клэр, на секунду оглянувшись, бросила в его сторону испепеляющий взгляд и взбежала по лестнице.

– Садист!.. Бультерьер с повышенным чувством ответственности!.. – Клэр расхаживала по своей комнате как тигрица в клетке. – Надо же было так влипнуть!

Толстокожее животное! Цепной пес! А я-то расчувствовалась перед ним как дура! Как он смел так унизить меня!

Несмотря ни на что ее не покидало ощущение, что Крейг вел себя так нарочно, с целью досадить ей. Конечно, он сопротивляется, чтобы набить себе цену! Не может он ко мне абсолютно ничего не чувствовать! Клэр сжала кулаки, пытаясь унять гнев и собраться с мыслями. Что же теперь делать? Позвонить Алану и пожаловаться? Глупо. Это только лишний раз подчеркнет мою инфантильность и беспомощность. Нет, надо действовать самой…

Клэр с тоской взглянула в окно. Там медленно угасал роскошный майский день, теплый ветерок слегка раздувал занавески. Она вздохнула. Как нелепо все вышло! Пойти помириться? Кажется, Крейг довольно отходчив и незлопамятен. Но почему он все время дает понять, что наши отношения не могут выходить за рамки схемы «надзиратель – неразумный ребенок»?!

Эта мысль опять разозлила ее. Нет уж, больше я ему такого не спущу! Клэр бросила новый взгляд на улицу и тут ее осенило: я сбегу, вылезу в окно и отправлюсь развлекаться одна! Ну конечно!