– Ты оказалась права. – В его голосе сквозило разочарование. – Никакой любви. Никакой романтики. Обычное деловое предприятие.

– Прости?

– Ты заслуживаешь большего, Марго! А это всего лишь посланник. Адвокатишка. У него к тебе какое-то дело.

На секунду Маргарита почувствовала себя обманутой и обиделась, как ребенок, которому посулили конфету, а подсунули пустой фантик. А как было бы волнующе, если бы этот тип действительно влюбился… Хоть кто-нибудь влюбился бы в нее просто потому, что она такая, а не другая.

– Адвокат? – стесненным голосом переспросила она. – Но почему он ходил за мной, как шпик какой-то? Разве адвокаты так себя ведут?!

– Я хотел напугать вас, – ответил ей незнакомый голос. И человек в синем костюме вошел в салон красоты.

– Напугать? – Маргарита переводила взгляд со своего отражения в зеркале на брюнета, который остановился на пороге и пристально смотрел ей в глаза.

Он выглядел так внушительно, что никто не посмел сделать ему замечание, а уж тем более выставить отсюда.

– Стрижка вам очень идет, – похвалил он. – Не могли бы мы… поговорить? С глазу на глаз? Здесь рядом есть вполне приемлемая кофейня…

«Все-таки кофе, – мрачно подумала Маргарита, кивнув головой в знак согласия. – Я потрачу остаток денег еще до конца дня и потом всю неделю буду питаться леденцами – благо их еще целая ваза». Вслух же она сказала:

– Конечно, мы с вами поговорим, не сомневайтесь.

Себя она не узнавала решительно. Из зеркала на нее смотрела помолодевшая лет на пять, стильная и довольно миловидная особа. Да, широкие скулы. Да, большой рот. Но в этом есть свой… Как он там сказал? Шарм, вот что. Она больше не похожа на пейзанку. Она – femme fatal. Она пойдет пить кофе и не будет напрягаться. С этого момента она соблазнительна и легкомысленна. И ей совершенно точно не стоит переживать из-за денег: кто-нибудь из мужчин заплатит за кофе. В конце концов, они в России, а здесь это все еще хороший тон.

– Мой друг отправится со мной, – заявила Маргарита, взяв Суродейкина под руку.

Тот решительно кивнул, подтвердив, что он ни за что не отступит. Его дождевик был холодным и скользким, как жабья кожа, и от прикосновения к нему бросало в дрожь. Или это от взгляда адвоката ее пробирал озноб?

Когда они добрались до кафе и устроились за столиком, ее двухдневный кошмар решил наконец представиться:

– Я Николай Федорович Безмельников. И я действительно адвокат. Вот, возьмите мою визитную карточку.

Маргарита взяла и подозрительно оглядела ее со всех сторон. Ей было все равно, как его зовут. Главное, поскорее узнать, в чем дело. Однако адвокат не торопился. Он сложил руки домиком и устроил на них подбородок. Лицо у него сделалось чертовски милым, а глаза теплыми и лучистыми.

– Где она? – ласковым голосом спросил он, раздвинув губы в медленной улыбке. – Думаю, сейчас самое время признаться. Куда вы ее спрятали?

Новоиспеченная «femme fatal» так озадачилась, что мигом забыла про кокетство.

– Я? – изумленно переспросила она. – Я ничего не прятала. Вы совершаете ошибку, честное слово. У меня нет ничего ценного. И чужого тем более!

После этой тирады лицо адвоката как-то сразу потускнело. Милое выражение сменилось усталостью, а губы сложились в одну жесткую линию.

– А ведь я ему говорил, – пробормотал он. – Я говорил ему, что это дурацкая идея. Я еще вчера догадался, что вы невинны, как овечка Долли.

– В чем меня подозревают? – рассердилась Маргарита. – И кто такой этот он?

– Гух, – коротко ответил адвокат. – Теперь нет смысла скрывать.

– Что такое кофе по-восточному? – громко спросил Суродейкин, увлеченно читавший меню. – С молоком, что ли?

– С холодной водой, – коротко пояснил Безмельников и вновь обернулся к Маргарите: – Гух Георгий Львович. Полагаю, вы знаете, кто он такой.

– Понятия не имею! Господи, меня опять с кем-то перепутали.

– Заливать кофе холодной водой? – не унимался Суродейкин. – И они еще говорят, что русские – варвары…

– Ни с кем вас не перепутали, – резко ответил адвокат. – Надеюсь, вы не страдаете амнезией?

– Разумеется, нет. Но я представления не имею…

– Алиса Терехина. Это имя вам что-нибудь говорит?

Маргарита подавилась недосказанным предложением и замолчала, уставившись на Безмельникова с невероятным изумлением. Тот сидел с деловым видом, выпрямив спину и положив кисти рук на стол. Адепт официоза. Как она могла подумать, что этот человек в нее влюбился? Что он вообще способен испытывать нежные чувства к женщине?

– Алиса? Терехина?! А при чем здесь…

– Георгий Львович Гух – ее дядя. Он решил, будто вы знаете, где его племянница. Прячете ее.

Маргарита схватилась руками за голову и с силой сжала виски.

– Подождите-подождите, – потребовала она. – Я не видела Алису Терехину вот уже… дайте подумать… Вот уже двенадцать лет! Лет, а не дней! С чего вы взяли… С чего этот ее дядя Гух взял, что я Алису прячу?

– Это сколько же тебе лет, Марго? – искренне удивился Суродейкин. – Ты что, старше меня?

– Еще как старше, – мрачно сообщила она. – Алиса Терехина была моей подружкой по школе. Когда ей стукнуло восемнадцать, ее отец погиб в море, и она уехала к дяде в Америку. И не прислала мне оттуда ни одного письма. А ведь мы с ней были как сестры…

Несмотря на то что объяснение вроде бы адресовалось Суродейкину, смотрела Маргарита только на Безмельникова. Впрочем, смутить взглядом адвоката – это все равно что вывести из себя бронетранспортер.

– Всему есть свое объяснение. Если вы нам поможете… – протянул тот.

– Кстати, а что там с Алисой?

Безмельников неопределенно шевельнул бровью и безо всякого выражения ответил:

– Она исчезла три месяца назад. Испарилась. Пропала без вести. Выбирайте любую формулировку.

У Маргариты в голове вертелась сотня вопросов. Где Алиса жила? Если в Америке, то почему ее ищут здесь, в Москве? И почему решили, что она прячется у Маргариты? В конце концов не удержалась и запальчиво сказала:

– Встретив на улице, я бы ее даже не узнала!

– Память нужно тренировать, – проорал Жора визгливым голосом. – Память – это наше достоинство!

– Чье, простите, наше? – уточнил Безмельников, не поворачивая головы.

– Всей человеческой расы, разумеется.

– А! Разумеется.

Адвокат посмотрел на Жору очень внимательно. После чего перестал обращать на него внимание и вообще принимать в расчет.

– Разрешите, я все объясню, – мягко сказал он, адресуясь к Маргарите. – Чтобы не было недопонимания между нами. Георгий Львович очень заинтересован в вашем благосклонном отношении к делу.

Маргарита сосредоточенно кивнула. Пусть рассказывает все, что сочтет нужным. Алиса Терехина! Поверить невозможно. Целых двенадцать лет думать, что твоей дружбой пренебрегли, и вдруг узнать, что обидчик исчез, а тебя подозревают в сговоре с ним.

– Алиса писала вам письма. – Лицо адвоката сделалось печальным, как будто он собирался зачитать завещание безутешной вдове. – Но Георгий Львович не позволял их отправлять. Он считал, что чем быстрее племянница забудет прежнюю жизнь, тем быстрее адаптируется к новой обстановке. Такое своеобразное погружение в среду, понимаете?

– Довольно жестокое погружение, – откликнулась Маргарита. – Кроме того, я не верю, что в восемнадцать лет невозможно придумать способ послать открытку подруге.

– Алиса училась в закрытом колледже. Вам трудно понять, что там за порядки.

– Такое впечатление, что ваша цель – ее оправдать.

Надгробная пирамида, которую Маргарита выстроила на месте их дружбы с Алисой Терехиной, качнулась и пришла в движение. Кирпичики зашевелились и начали быстро перестраиваться. Да уж, любое новое знание всегда разрушает привычную картину мира.

– Мне важно завоевать ваше расположение.

– Для чего?

– Гух хочет, чтобы вы нашли Алису.

Маргарита посмотрела на адвоката с таким выражением, как будто у того на голове выросли заячьи уши.