Ух ты! Какое клевое платье от Джонатана Логана из красных испанских кружев… жаль, что в одном месте кружево порвалось. Но это можно легко исправить. Сколько-сколько? Господи! Четыреста пятьдесят долларов? Они с ума сошли. Мы продали такое же в магазине «От винтажа до вакуума» в Энн-Арборе всего за полторы сотни. А у этого еще и размер два. Кто вообще может влезть в такое маленькое платье?
– Вам помочь?
Ну, конечно. Я не собираюсь ничего покупать.
– Привет, – говорю я, стараясь, чтобы моя улыбка продавщице в брючках из шотландки и с множеством пирсингов по всему лицу выглядела лучезарной (на самом деле она была ироничной), – могу я поговорить с менеджером?
Хм-м. Мисс Множественный Лицевой Пирсинг делает кислую физиономию. Понятно. В этом магазинчике на оживленном проспекте в Вилледже она всякого повидала. Как ей не быть подозрительной? Кто знает, какому ненормальному взбредет в голову сюда зайти? Взять, например, того парня на углу, со спущенными штанами, который мочился в мусорный бак и что-то бормотал о Сталине, понятно, почему она настороженно ведет себя с незнакомцами.
– Видите ли, – широко улыбаюсь я, – я ищу работу. Я много лет занимаюсь перешивом и ремонтом одежды, и кроме того…
– Оставьте ваше резюме на прилавке, – говорит мисс Множественный Лицевой Пирсинг. – Если оно ее заинтересует, она вам позвонит.
Но что-то подсказывает мне, что она никогда не позвонит. Как не позвонила та дама из отдела кадров Метрополитен-музея. Как не позвонил начальник отдела костюмов и текстиля городского музея.
Как не позвонила Вера Ванг, как не позвонили из миллиона других мест, куда я отправила свое резюме.
Только в данном случае я понимала, что менеджер не позвонит не потому, что увидит мое резюме и подумает, что я недостаточно квалифицированна для этой должности, не потому, что у них нет вакансий или я не предоставила рекомендаций. Я знала, что менеджер не позвонит потому, что вообще не увидит моего резюме. Ведь мисс Множественный Лицевой Пирсинг уже решила, что я ей не нравлюсь, она выбросит мое резюме в корзину через минуту после того, как я выйду из магазина.
– Я согласна на любой график, – делаю я последнее усилие. – Я хорошо шью. Отлично подгоняю одежду.
– Мы не занимаемся подгонкой, – фыркает мисс Множественный Лицевой Пирсинг. – В наше время, если человеку нужно что-то подогнать, ему достаточно просто обратиться в ателье.
Я сглатываю.
– Совершенно верно. Но, знаете, "я заметила, что это платье от Джонатана Логана немного порвано. Я могу восстановить его…
– Тот, кто покупает платье в нашем магазине, обычно предпочитает заниматься ремонтом самостоятельно. Оставьте ваше резюме на прилавке, и мы вам позвоним…
Взгляд густо накрашенных глаз окидывает меня с головы – мои волосы повязаны широким шарфом в стиле Джеки О, платье в сине-белый горох фасона пятидесятых годов от Джиджи Янг с плиссированной юбкой – до ног, обутых в белые балетки (когда твоя цель – исходить весь Манхэттен, глупо надевать каблуки). По выражению лица мисс Множественный Лицевой Пирсинг пцонятно, что ей совсем не нравится то, что она видит. -… Или не позвоним, – забивает она последний гвоздь, потом поднимает руку и машет мне. То, что я приняла за пнетные рукава, на самом деле голая рука, кожа которой густо покрыта татуировками.
– Пока-пока!
Я не могу заставить себя не пялиться на татушки.
– Пока.
Ладно, признаю, поиск работы в Нью-Йорке представлялся мне из Энн-Арбора несколько иным.
Или просто я попала не в то время не в тот магазин.
Ну разумеется. Не могут же они все быть такими. Должно быть, идея начать с Вилледжа изначально была ошибочной.
Может, мне вообще нечего и думать о розничной торговле? А попытать счастья в разных ателье, только не у Веры Ванг – там мне уже сделали от ворот поворот (женщина из фирмы Веры Ванг, которая взяла трубку, когда я решила узнать, получили ли они мое резюме, сообщила, что они обязательно перезвонят, но лет через десять, когда разгребут всю кучу резюме от дизайнеров свадебной одежды, жаждущих получить у них работу) – и разослать резюме с фотографиями моделей, которые я уже создала. Возможно, в этом будет больше смысла. Возможно…
Господи, а что я скажу Люку? Шери права, здорово, конечно, поселиться вместе, но ни в коем случае этого нельзя делать только для того, чтобы меньше платить за жилье.
Хотя меня в этом точно нельзя упрекнуть. Я люблю Люка и думаю, что жить с ним будет здорово.
Тем более сами знаете, что я и не думаю о замужестве. Просто живу сегодняшним днем – и все.
Мы оба находимся на перепутье. Люк со своей учебой, и я… чем бы я ни занялась в дальнейшем. Мы не можем думать о свадьбе. В течение нескольких лет.
Хорошо бы не слишком долго. Потому что мне так хочется появиться на собственной свадьбе в платье без рукавов, ведь кто знает, через сколько времени кожа на моих руках потеряет эластичность и обвиснет, что на невесте, впрочем, и на всех остальных всегда выглядит отвратительно.
Ясно, что так ничего не получится. Хождение вокруг да около, отсылка резюме в свадебные магазины. Мне нужно перегруппировать силы, взять телефонную книгу или залезть в Интернет и сконцентрироваться на тех местах, которые мне подходят. Мне надо…
О-о-о, ну и стейки! Вот что мне нужно. Куплю-ка я парочку на ужин. Наверное, Люку не захочется никуда идти после долгого дня в университете.
Повар из меня еще тот. Но приготовить на гриле стейк может каждый дурак. Или поджарю его на сковородке, так как гриля у нас нет.
Решено. Куплю два стейка, бутылку вина и приготовлю ужин. И мы с Люком поговорим о нашем совместном житье-бытье. Мы все обсудим, а завтра я снова начну искать работу…
Отлично.
Или лучше сходить в магазин рядом с домом, не тащить же всю эту тяжесть через весь город в метро. Кстати, а где здесь метро?
– Простите, пожалуйста, не могли бы вы мне показать, как попасть на Шестую авеню? Фу как грубо!
И вовсе я не задница. Разве можно обозвать человека задницей только за то, что он спросил дорогу в метро? Неужели правда все то, что говорят о жителях Нью-Йорка? Они настолько грубы?
Может, поэтому Кати Пенбейкер вернулась домой? А не только из-за ее слабости к чужим парням?
Или недоброжелательность ее нью-йоркских соседей позволила Кати увести еще больше парней, чем обычно?
Хватит об этом. Итак, где же я? Угол Второй авеню и Девятой улицы. Девятой улицы, которая на Востоке, так как Западная и восточная часть города разделены Пятой авеню. Там находится квартира матери Люка. Напротив Центрального парка и Метрополитена. Люк говорил, чтобы добраться до Пятой авеню, если ты направляешься на запад с Ист-Ривер, нужно пересечь Первую, Вторую и Третью авеню, потом Лексингтон-парк и в конце концов Мэдисон (чтобы я запомнила порядок, Люк сказал мне ключевую фразу «Любуйся на Парня, Милашка, оПять»).
Улицы – Восточная Девятнадцатая, где расположен «Блумингдейл», и Восточная Пятидесятая, где, кстати, находится «Сакс» – вдут перпендикулярно авеню «Блумингдейл» стоит на пересечении Девятнадцатой улицы и Лексингтон-авеню, а «Сакс» – на углу Пятидесятой и Пятой. Квартира Люка находится у перекрестка Восемьдесят первой и Пятой… а за углом дома, между Восемьдесят первой и Восемьдесят второй, на Медиссон-авеню расположен магазин «Бетси Джонсон».
За этим за всем, разумеется, раскинулся Вест-Энд. Но его я исследую чуть позже, потому что в настоящий момент с трудом представляю, куда мне идти, чтобы добраться до дома. Итак, ист-сайтское метро проходит под Лексингтон-авеню, значит, если ты заблудилась, как сказал мне Люк, нужно просто-напросто найти ее и дойти до ближайшей станции метро.
Если только ты не попал, как я, в Вилледж, где Лексингтон почему-то изгибается в сторону какой-то Четвертой авеню и идет через Лафайет к Центральной улице.
Но мне совершенно не о чем беспокоиться. Я просто пойду на запад от Второй авеню и наверняка не мытьем так катанием найду и Лексингтон, и метро, которое довезет меня до дома…
