Но даже если результаты индивидуальных танковых стрельбосени 1940-го завышены, они все равно не окажутся ниже тех, что были показаны в «дорепрессионном» 1935-м, когда (как признал 8 декабря 1935 г. на Военном совете сам начальник Генштаба РККА), даже заранее зная, какие и где покажутся перед ними мишени, танкисты Красной Армии не смогли получить оценку выше «вполне удовлетворительно» 210. О многом говорят здесь и годовые отчеты КВО и политуправления БВО (от 11 и 21 октября 1935 г. соответственно). Всячески расхваливая выучку своих танкистов, об их успехах в огневой подготовке эти отчеты почему-то молчат…
Не выше, чем в 1940-м, результаты индивидуальных танковых стрельб должны были быть и в «дорепрессионном» 1936-м – когда в одном из трех крупнейших военных округов (КВО) они оказались неудовлетворительными даже согласно его собственному годовому отчету (из пулемета, признали его составители, танкисты КВО стреляют лишь на «удовлетворительно», а из пушки – еще «слабее»… 211), а в другом (ОКДВА) танковые части получили по огневой подготовке лишь «удовлетворительно»…
Не выше, чем в 1940-м, результаты индивидуальных танковых стрельб должны были быть и в первой, «дорепрессионной» половине 1937-го, когда у танкистов КВО огневая подготовка была, по словам приказа комвойсками округа № 0100 от 22 июня 1937 г., «на низком уровне» 212, а почти во всех освещаемых источниками тогдашних танковых частях БВО результаты стрельб были тоже неудовлетворительными.
Боевые стрельбы в составе подразделенийтанкисты Красной Армии тоже не отработали не только в 1940-м, но и (как явствует из директивного письма А.И. Егорова от 27 июня 1937 г.) перед началом чистки РККА.
Техническая выучка.«Отмечается, – докладывал на декабрьском совещании К.А. Мерецков, – вполне удовлетворительная подготовка водительского состава к вождению в горно-лесистых и болотистых условиях местности» 213.
Если эта оценка не основывалась на результатах, показанных отдельными, специально натасканными экипажами, то по сравнению с «предрепрессионным» периодом вообще был налицо явный прогресс! Ведь летом 1935-го водить танк в горно-лесисто-болотистой местности не умели даже в Приморской группе ОКДВА (которой именно в такой местности и предстояло воевать!), а осенью и в Примгруппе, и в БВО с его лесистым ландшафтом уверенно вести машину через лес могло лишь абсолютное меньшинство механиков-водителей – те, чьи машины только и выводились тогда на тактические учения… Во всех танковых частях и соединениях ОКДВА, по которым сохранилась соответствующая информация (2-й и 23-й механизированных бригадах и отдельных танковых батальонах 40-й, 59-й и 66-й стрелковых дивизий), вождением в горно-лесистой местности большинство «мехводителей» не овладело и в «дорепрессионном» же 1936-м. А на тактических учениях, устроенных в июне 1937 г. новыми комвойсками КВО И.Ф. Федько, выяснилось, что «мехводители» этого округа и к началу чистки РККА были «не натренированы, не научены ходить в условиях лесистой местности», что они вообще «ходят только по ровному месту, а если местность чуть усложняется, препятствия берут с большим трудом». Конечно, уточнял 4 августа 1937 г. на совещании политработников РККА вновь назначенный членом Военного совета КВО корпусной комиссар Е.А. Щаденко, «нам показали образцы спортсменов такие [так в документе. – А.С.], которые перепрыгивали болотные препятствия неплохо, но когда часть целую приняли, то оказалось, что она не подготовлена» 214. (Напомним, что в этих трех округах – КВО, БВО и ОКДВА – находилась бо́льшая часть всех танков Красной Армии.) Впрочем, что говорить об умении преодолевать лес и болота, если, согласно директивному письму А.И. Егорова от 27 июня 1937 г., вождением танкисты не только в КВО, но и во всей тогдашней РККА вообще «овладели только по ровной и слегка пересеченной местности»! 215
В. Артиллеристы
В части выучки одиночного бойца-артиллеристаосенью 1940-го вызывали нарекания лишь артиллерийские разведчики (с их, как отметил начарт ДВФ Н.А. Клич, «ненатренированностью в своем деле») и наблюдатели (не знавшие «демаскирующих признаков боевых объектов» и не имевшие «навыков наблюдения»). По крайней мере, в ДВФ «особенно слабым» было тогда и умение личного состава оборудовать огневые позиции в инженерном отношении и маскировать их 216.
Что касается выучки артиллерийских подразделений, то осеннее инспектирование ПрибОВО, ОдВО, ЗакВО, СибВО, ЗабВО и ДВФ выявило, что в их артиллерии слабо сколочены дивизионы (а также и полки). А вот артиллерия 99-й стрелковой дивизии КОВО и 123-й – ЛВО на сентябрьских тактических учениях продемонстрировала «высокую организованность и слаженность» орудийных расчетов, позволившую развить хороший темп огня 217.
О степени выучки «дорепрессионных» артиллерийских разведчиковсведений найти не удалось, но артиллерийские наблюдатели,как следует из выступления начальника артиллерии РККА комкора Н.Н. Воронова на Военном совете 22 ноября 1937 г., были плохо подготовлены и до чистки РККА.
Пренебрежение окапыванием орудийв артиллерии ОКДВА (будущего ДВФ) было, по словам начарта этой армии В.Н. Козловского, «общим явлением» и в 1935-м; 218маскировка же, как выявилось на состязаниях батарей полковой и дивизионной артиллерии Приморской группы ОКДВА в марте 1937 г., была повсеместно слаба и в последние перед началом чистки РККА месяцы.
Что касается сколоченности дивизионов и артполков, то показательно, что оба освещаемых источниками с этой стороны «предрепрессионных» дивизиона БВО (из состава 33-го, в 1940 г. оказавшегося, кстати, в составе упомянутого выше ПрибОВО, и 37-го артполков) были в 1936 г. не сколочены (для дивизиона 37-го полка это устанавливается по неумению его штаба управлять подразделением в боевой обстановке)… В ОКДВА осенью 1936-го две трети дивизионов – те, что занимались не боевой подготовкой, а строительством, «как подготовленные боевые подразделения» вообще «не существовали»! 219
123-я стрелковая дивизия была сформирована только в 1939 г., а об уровне подготовленности «дорепрессионных» орудийных расчетов99-й стрелковой (и каких бы то ни было других соединений Киевского округа) информации не сохранилось.
Г. Саперы
Осеннее инспектирование пяти округов и ДВФ показало, что выучка их инженерных частей – «посредственная» и что «в лучшую сторону по подготовке выделяются корпусные саперные батальоны» 220. Конкретизируя на декабрьском совещании эту общую оценку, комвойсками ДВФ Г.М. Штерн указал, что его саперы достигли «значительных успехов» в деле инженерного обеспечения обороны, но «свои важнейшие задачи в наступательном бою» выполнять «не умеют» 221. Подобная ситуация была, видимо, характерна и для инженерных войск других округов; так, в приказе наркома обороны № 15119-с от 27 сентября 1940 г. отмечалось, что саперные части ЗОВО, оборудовавшие для сентябрьских учений предполье оборонительной полосы, «во всех случаях заслуживают положительную оценку», а вот понтонные части «работают еще плохо. Мосты наводят очень медленно» 222.
Но в ОКДВА/ДВФ (сведений по другим округам обнаружить не удалось) выучка частей инженерных войскбыла не более чем посредственной и в 35-м (хотя бы из-за признанной годовым отчетом самих же «инжвойск» ОКДВА от 8 октября 1935 г. «недостаточности полевой выучки» 223 и слабого овладения саперным делом). А в «дорепрессионном» 36-м и в ОКДВА, и в одном из двух саперных батальонов КВО и БВО, выучку которых оценивают сохранившиеся источники (в отдельном саперном батальоне 44-й стрелковой дивизии КВО), эта выучка была оценена даже не как посредственная, а как неудовлетворительная! В КВО (сведений по БВО и ОКДВА нет) она была в лучшем случае посредственной и к моменту начала чистки РККА: раздел «Тактика инженерных войск», констатировалось в приказе комвойсками КВО № 0100 от 22 июня 1937 г., «в инженерных войсках не пройден»… 224
