Что до «неслаженности», то в передовом и располагавшем четвертью всех тогдашних мехбригад РККА БВО сколоченность штабов танковых соединений была, согласно годовому отчету этого округа от 15 октября 1937 г., «нечеткой» и к моменту начала чистки РККА 116.
К осени 1940-го в ЗОВО были найдены «особенно слабо» сколоченными недавно сформированные штабы 6-го механизированного корпуса и его 4-й танковой дивизии 117, но «недостаточная» сколоченность штабов вновь сформированных танковых соединений (10-й, 16-й, 18-й и 21-й механизированных и 1-й тяжелой танковой бригады) в БВО (будущем ЗОВО) отмечалась и в 1936-м 118 (разница в степени критичности оценок легко объясняется тем, что «особенную слабость» констатировала инспекция Наркомата обороны, а о «недостаточности» доложило политуправление самого округа – в своем годовом отчете от 5 октября 1936 г.).
В начале 1941-го штабы 22-й и 30-й танковых дивизий 14-го мехкорпуса ЗОВО были подготовлены «слабо» – но в «дорепрессионном» январе 1937-го штабы 8-й механизированной бригады (которую в 1939 г. переименовали в 29-ю легкотанковую и на базе которой в 1941-м сформировали 22-ю танковую дивизию) и ее частей были, по заключению обследовавшего бригаду полкового комиссара К. Бышевского, вообще «не подготовлены» (то, что на Полесских маневрах КВО в конце августа 1936 г. штаб 8-й мехбригады «совсем ничего не делал для войск», выявил и начальник УБП РККА А.И. Седякин…) 119. А штабы 4-й механизированной бригады (которую в 1939 г. переименовали в 32-ю легкотанковую и на базе которой в 1941-м сформировали 30-ю танковую дивизию) и ее частей, как явствует из доклада, подготовленного политотделом бригады к бригадному партсобранию 21 апреля 1937 г., «не умели организовать и обеспечить проведение в жизнь решения командира» еще и перед началом чистки РККА 120.
Осенью 1940-го выучка штабов стрелковых полков и батальоновбыла «особенно плохой», но в большинстве полковых и во всех батальонных штабах УВО/КВО, БВО и ОКДВА, по которым сохранились соответствующая информация (а это штабы 79-го, 80-го, 153-го и 8-го и 9-го колхозных стрелковых полков, полков 40-й и 44-й стрелковых дивизий, три из девяти батальонных штабов 79-го, 132-го и 286-го стрелковых полков и батальонные штабы 40-й и 1-й и 2-й колхозных стрелковых дивизий и 22-го стрелкового полка), она была такой (или приближающейся к такой) и весной – летом 1935-го, когда штабы батальонов управлять войсками были вообще не в состоянии, а большинство полковых проводило в жизнь решения командования с большим трудом или вообще бой не организовывало и боем не управляло. В БВО, по оценке 2-го отдела Генштаба РККА, штабы батальонов были «особенно слабы» и к концу 1935-го; впрочем, подытожил 9 декабря 1935 г. на Военном совете оценивавший войсковые штабы М.Н. Тухачевский, с батальонами «обстоит плохо» везде… 121
«Слабую подготовку» большинства штабов стрелковых батальонов констатировала и директива наркома обороны № 400115с от 17 мая 1936 г. 122. Из десяти конкретных батальонных штабов передового (!) БВО, материалы проверки которых в том «дорепрессионном» году сохранились (из состава 4-го, 5-го, 109-го, 111-го, 143-го и 241-го стрелковых полков), слабое управление войсками было зафиксировано в девяти! То, что в местами уже воевавшей ОКДВА выучка штабов стрелковых батальонов находилась тогда « на очень низком уровне», признали даже стремившиеся скрыть как можно больше своих провалов составители годового отчета этой армии от 30 сентября 1936 г., а то, что в 37-й стрелковой дивизии БВО штаб батальона был «слабым звеном в общей системе подготовки штабов» – даже составители годового отчета дивизии от 1 октября 1936 г.! 123
Поскольку, как констатировалось в директивном письме начальника А.И. Егорова от 27 июня 1937 г., «штабы полков, батальонов» «как органы управления боем не сколачивались», батальонные и полковые штабы в Красной Армии были слабы и в последние перед началом чистки РККА месяцы. Как можно заключить из отчета штаба ОКДВА от 18 мая 1937 г., управление стрелковыми батальонами в ней было тогда «неудовлетворительным» именно по вине батальонных штабов; о том, что «особенно стоит на низком уровне подготовка штабов батальонов», мы читаем и в тогдашних документах того единственного из корпусов КВО (17-го), от которого они сохранились… 124
Осенью 1940-го в стрелковых батальонах ЗОВОштабов, как правило, вообще не имелось, но как минимум один большой военный округ, почти не имевший штабов стрелковых батальонов, в СССР был и в 1936-м: в тогдашней ОКДВА эти штабы в большинстве случаев состояли из одного начштаба…
К началу 1941-го штабы отличала плохая сколоченность,но, судя по тому, что:
– в начале 1935 г. в войсковых штабах ОКДВА не было ясности, «кто и кому передает предварительные распоряжения, кто наносит обстановку на карту, кто в это время готовит посыльных, кто готовит связистов к выходу для проведения новых линий связи, кто одновременно готовит указания по тылу и целый ряд других одновременно подготавливаемых данных по организации боя», а
– «недостатки» в «подготовке органов управления в соединениях ОКДВА» были тогда «общими для всей РККА»; 125
войсковые штабы в Красной Армии были плохо сколочены и в начале 35-го. (Показательно, что среди тех, для которых мы располагаем прямыми указаниями на их «неслаженность», был тогда и штаб приграничного (!) 8-го стрелкового корпуса передового (!) КВО, а в передовом же БВО войсковые штабы – как констатировалось в сводке политуправления этого округа от 1 октября 1935 г. об итогах окружных маневров – отличались «недостаточной организованностью и четкостью в деле управления войсками» еще и осенью того года 126.)
Плохо сколоченными штабы в Красной Армии были и в 36-м – когда директива наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г. прямо констатировала, что «взаимодействие между всеми звеньями в органах управления в достаточной степени не отработано»… 127«Недостаточность увязки и взаимодействия в работе между главнейшими отделениями штабов» своих соединений признали даже составители «парадного» годового отчета КВО от 4 октября 1936 г. 128, а в ОКДВА в том году плохо сколоченными были как минимум 60 % штабов стрелковых корпусов (штакоры-20, -26 и -43), половина штабов механизированных бригад (штабриг-23), а также все дивизионные и полковые штабы, о выучке которых удалось найти конкретную информацию.
Как мы уже видели, согласно директивному письму А.И. Егорова от 27 июня 1937 г., штабы стрелковых батальонов и полков в Красной Армии были не сколочены и перед началом массовых репрессий.
К началу 1941-го штабы «не овладели высокой культурой штабной службы», но, по А.И. Егорову, нехватка у штабистов конкретных практических навыков осуществления их функций входила в перечень «общих для всей РККА» «недостатков» «подготовки органов управления в соединениях» и в начале 1935-го 129. И действительно, «культурой штабной службы» весной – летом того года «не овладели» и во всех штабах стрелковых корпусов передового КВО, и в штабе проверенного Москвой 5-го стрелкового корпуса передового же БВО, и во всех проверенных Москвой штабах дивизий и бригад этих округов (4-й, 8-й, 27-й, 44-й и 51-й стрелковых дивизий и 4-й мехбригады). Согласно годовому отчету Приморской группы ОКДВА от 11 октября 1935 г., отсутствие практических навыков и автоматизма в осуществлении своих функций для работников ее войсковых штабов были характерны и к осени.
«Высокой культуры штабной службы» в Красной Армии явно не было и в 36-м, когда даже в передовом КВО, как доложил 4 октября 1936 г. в Москву сам этот округ, не было «ни одного штаба, где основные работники» «обладали бы в полной мере практикой работы»! (И действительно, все войсковые штабы КВО, участвовавшие в августе в Полесских маневрах, продемонстрировали начальнику УБП РККА А.И. Седякину «недовыученность в технике управления») 130. В войсковых штабах ОКДВА, как признал даже отчет штаба этой армии от 18 мая 1937 г., «порядок и жесткая дисциплина в работе» «отсутствовали» и в последние перед началом чистки РККА месяцы; нехваткой штабной культуры отличались тогда и два из трех освещаемых источниками войсковых штаба передового КВО (штабы 72-го и 287-го стрелковых полков)… 131
