Организацией наблюдения за флангамив Красной Армии, согласно докладу начальника 2-го отдела Генштаба РККА А.И. Седякина от 1 декабря 1935 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…», часто пренебрегали и в 35-м. А в БВО (будущем ЗОВО, в котором это было отмечено в августе – сентябре 1940-го) еще и в октябре 1936-го так поступали, например, командиры подразделений 109-го и 111-го стрелковых полков 37-й стрелковой дивизии на смотровых учениях и подразделений 5-й и 43-й дивизий на больших тактических учениях под Полоцком.
Неумение командиров и штабов организовать охранениев Красной Армии фиксировалось и на маневрах Приморской группы ОКДВА в марте 1936-го (где на марше в долинах охранение не освещало не только противоположные склоны, но и гребни окаймляющих долину хребтов), и на Полоцких учениях БВО в октябре того же года, и на учениях 23-го стрелкового корпуса БВО под Мозырем в «дорепрессионном» феврале 1937-го (где боковое охранение вообще не выставляли)…
Разведка местности командирами-танкистами,как видно из доклада того же А.И. Седякина «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…», часто не проводилась и в 35-м. «Пренебрежительное отношение к систематическому изучению местности», на которой предстоит действовать танкам, тогда не было (по дипломатичному выражению составителей годового отчета округа от 11 октября 1935 г.) «полностью изжито» даже в передовом и больше других насыщенном танками КВО… 67В 1940-м на Дальнем Востоке в неразведанной заболоченной пади застряла половина машин 45-го танкового полка, но в сентябре 1935-го на маневрах Приморской группы ОКДВА в неразведанной пойме речки Чахезу точно так же было «посажено» 90 % танков 2-й механизированной бригады… 68
К концу 1940-го войсковые штабы и управления армий и фронтов слабо умели « обеспечивать операцию материально-техническими ресурсами» и «организовать армейский и фронтовой тыл», но та же картина была здесь и в 35-м. «В ряде округов», констатировалось в директивном письме К.Е. Ворошилова от 28 декабря 1935 г., «организация бесперебойного снабжения войск» в ходе операции «не получила надлежащего изучения и усвоения» 69. «Мы на учениях убеждались, – подтверждал, выступая 9 декабря 1935 г. на Военном совете заместитель начальника Генштаба РККА В.Н. Левичев, – что мехбригады и мехкорпуса, достигшие в условиях [военной. – А.С.] игры огромных успехов в смысле вторжения в оперативную глубину противника, на третий день оставались без горючего». («Этот вопрос, – признал 20 января 1936 г. начальник автобронетанковых войск КВО Н.Г. Игнатов, – у нас еще не отработан и нами, по сути дела, еще не совсем ясно понимается»… 70) О том, что «в динамике боя управление тылом легко нарушается и прекращается», писал в своем докладе от 1 декабря 1935 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…» и А.И. Седякин… 71А составители годового отчета (от 11 октября 1935 г.) такой важнейшей группировки РККА, как ОКДВА, вынуждены были признаться – хоть и стремились по возможности скрыть свои провалы – в том, что их войсковые штабы вообще «не научились управлять тылом»! 72
Неумение «обеспечивать операцию материально-техническими ресурсами» и «организовать армейский и фронтовой тыл» советские штабы отличало и в 36-м. «Отсутствует планирование тылом», – косноязычно, но недвусмысленно отмечалось в директиве наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г. «Об итогах оперативной подготовки за 1936 год…»; «тыл действует сам по себе, войска – сами по себе, а в результате даже на маневрах люди не получают пищи по суткам»… 73«Во всех родах войск еще слабо с организацией тыла на всю операцию», – признавалось даже в отчаянно приукрашивавшем действительность годовом отчете КВО от 4 октября 1936 г.; того, что «организация тыла» «остается» «слабым местом в управлении» их соединениями, не решились скрыть и составители годового отчета ОКДВА от 30 сентября… 74
Согласно директивному письму начальника А.И. Егорова от 27 июня 1937 г., штабы «были слабо подготовлены по вопросам тыла» и накануне чистки РККА 75.
В 1940-м советские командиры и штабы учитывали вопросы тылового обеспечения лишь формально, только чтобы соблюсти схему составления боевого приказа, но в ОКДВА, согласно годовым отчетам самой же этой армии, они поступали так и в 1935-м и 1936-м, когда, приняв решение и подписав приказ, «забывали» отдать тыловикам нужные распоряжения…
Больше того, если в 40-м командиры и штабы хотя бы вспоминали, принимая решение, о необходимости тылового обеспечения, то в 35-м они зачастую не думали о тыле вообще! «Важнейшие решения командования, – указывал в своем докладе от 1 декабря 1935 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…» А.И. Седякин, – особенно в кризисные этапы боя, органически с устройством тыла очень редко связываются». «Значение оперативного тыла, – признали и составители «отлакированного» годового отчета КВО от 11 октября 1935 г., – все еще остается слабым местом в оперативной подготовке значительной части общевойсковых командиров и штабов»… 76То же и в 36-м, когда в ОКДВА штабы соединений часто забывали о вопросах тыла, принимая решения в процессе боя, а штабы полков и батальонов, как правило, – и перед боем, когда на мартовских маневрах в Приморье так же поступали и командиры, когда характеризуемые с этой стороны источниками командиры и штабисты БВО (из частей 2-й и 37-й стрелковых дивизий) вопросы тылового обеспечения тоже обычно «упускали» и «забывали»… 77В 45-м механизированном корпусе КВО «работа тылов» на тактических занятиях «не учитывалась» и в первой, «дорепрессионной», половине 1937-го 78.
Управление войсками.На уровнях ниже батальонного оно осуществлялось непосредственно командирами подразделений– но командиры отделений, взводов и рот, отмечал на декабрьском совещании начальник УБП КА В.Н. Курдюмов, «командирских навыков», «как правило», не имеют 79. И действительно, осеннее инспектирование пяти округов и ДВФ выявило, что «не освоено управление взводом и ротой в наступательном бою» 80. То же вскрылось и при инспектировании боевой подготовки 6-й, 13-й и 42-й стрелковых дивизий ЗОВО 28 августа – 7 сентября 1940 г. (показавшем, кстати, что навыков управления войсками нет и у комбатов): комроты и комбаты не умели выбирать места для своих командных пунктов, располагаясь обычно непосредственно в боевых порядках, откуда они не могли наблюдать за всем своим подразделением («командир роты, – пенял С.К. Тимошенко на разборе учения 6-й дивизии 7 сентября, – как правило, находится впереди» 81), службой связных командиры подразделений пользоваться тоже не умели (да и вообще ее не налаживали), а сигнализацию не применяли…
При осеннем инспектировании пяти округов и ДВФ вскрылось, что у командиров пехотных подразделений нет также «навыков в организации взаимодействия огня и движения»; то же показали и сентябрьские учения 6-й и 13-й дивизий ЗОВО, где станковые пулеметы, находясь в боевых порядках наступающей пехоты, «беспрерывно меняли позиции и фактически не поддерживали» пехоту огнем 82. По меньшей мере командиры отделений – и не в ряде округов, а во всей Красной Армии – не умели управлять и движением как таковым. («Наша беда, – замечал на декабрьском совещании генерал-инспектор пехоты А.К. Смирнов, – заключается в том, что наш командир отделения… не приучен… держать» положенные интервалы между бойцами в цепи 83.) Кроме того, указал на том же совещании (имея в виду тех же командиров подразделений) К.А. Мерецков, «большинство командного состава не умеет организовать управление огнем в различных видах боя» 84.
В проинспектированных осенью 1940-го пяти округах и ДВФ было обнаружено также «недостаточно твердое управление» танковым взводом 85.
