— Думаю, что какой-нибудь выход мы найдем, — произнес Грег выпрямившись. — Ну, пошли, попробуем провести гастрономический эксперимент.

Их кулинарный экспромт тем не менее завершился положительным результатом. Они посыпали ризотто сыром и поставили тарелки возле открытого огня камина, чтобы сыр немного расплавился.

— Неплохо, — прокомментировал Грег, глядя на слипшуюся массу риса, в которой встречались комки, перемешанные с хрустящими шкварками, — их они отскребли со дна сковороды ложками.

Элизабет задумалась было о том, где еще ее муж мог пробовать что-то менее съедобное, чем это, однако ничего не спросила. Импровизированное ризотто оказалось лучшим из того, что можно было приготовить в существующих условиях, голодная смерть им теперь не грозила.

На вкус, в отличие от внешнего вида, блюдо вышло не таким уж и неприятным, да и запах представляется вполне аппетитным.

— Ну что, теперь чай с тортом? — спросил Грег, отодвинув в сторону пустую тарелку.

— Конечно, в доме не так холодно, как на улице, да и еда согрела. Но… я не могу больше ночевать в верхней комнате, да и коврик у камина меня не вполне устраивает, — произнесла Элизабет обиженно.

— Что ж, тогда тебе придется спать вместе со мной на диване, — тут же отозвался Грег.

От этих слов сердце Элизабет забилось еще сильнее.

— И не надейся! — противореча своим же словам, отрезала она, одновременно подумав о том, что на самом деле страстно хотела бы позволить себе этакую немыслимую роскошь.

Грег вздохнул и смущенно провел рукой по волосам.

— Элизабет, послушай! Мы будем спать одетыми. Мы с тобой уже несколько лет женаты. Думаю, что смогу держать себя в руках и не наброшусь на тебя ночью, как какой-нибудь сексуальный маньяк.

Дело ведь не в нем самом, не он вызывает у меня тревогу, подумала Элизабет, внутренне усмехнувшись.

— Уговорил.

Грег потеснился, чтобы дать место Элизабет. Та скрючилась на самом краю дивана, укутав голову одеялом, чтобы хоть как-то уберечься от неведомо откуда взявшегося сквозняка. Какое-то время спустя она более или менее согрелась, но вскоре у нее сильно затекли ноги, заныла спина, и ей мучительно захотелось лечь нормально.

— Ты ведешь себя просто глупо, — заметил Грег через полчаса после того, как проворочался, пытаясь выбрать подходящую позу.

В полумраке комнаты, освещаемой лишь огнем камина, его голос прозвучал так заботливо, нежно и умиротворяюще, что Элизабет вняла его уговорам. Все еще находясь в каком-то оцепенелом напряжении, она улеглась рядом с мужем, спиной к нему, сохраняя вполне корректное расстояние.

— Но только, Грег, имей в виду… — сурово предупредила Элизабет.

— Ну что ты, мне такое и в голову не могло прийти! — заверил он ее. После этих слов он обнял жену за талию и прижал к своему восхитительному, теплому и сильному телу, устранив тем самым последнюю между ними границу. Элизабет облегченно вздохнула. В этом вздохе проявилось все, о чем она подспудно мечтала. Затем Бетти прикрыла веки и блаженно расслабилась.

Как все-таки приятно было Грегу держать ее в объятиях! Она была такой восхитительно нежной и теплой, а ее волосы так забавно щекотали ноздри. От Элизабет приятно пахло ее обычным шампунем, таким привычным, родным и милым. Странно, но сейчас от прикосновений и физического контакта он не испытывал чувственного возбуждения, а лишь сладостное удовлетворение. Впрочем, это нормально. Грег попытался вспомнить, когда последний раз спал с ней. Это было три недели тому назад, с тех пор прошла уже целая вечность. Да и что тогда в этом могло быть, кроме чистого желания зачать ребенка. Привычные движения, нагнетание несуществующей страсти для достижения давно задуманной цели. Какой уж там секс!

Грег проглотил застрявший в горле комок, и его руки невольно сжали тело Бетти еще крепче, еще сильнее. Где же они оба допустили ошибку? Что же все-таки происходит не так? Ответа он не знал. Единственное, в чем он сейчас был на сто процентов уверен, — это в том, что давно уже не испытывал такого удовлетворения и такой тихой, безмятежной радости от одной лишь невинной близости с любимой женщиной. Его усталое тело понемногу расслабилось, и он погрузился в глубокий, без сновидений, сон.

Грег был возбужден. Она чувствовала это, несмотря на то что они оба были одеты, — муж лежал, прижавшись животом к ее ягодицам так плотно, что между их телами невозможно было просунуть даже кредитную карточку. Он все еще спал, цепко обхватив Элизабет рукой за талию. Она хорошо слышала его негромкое, ритмичное дыхание, ощущала его на своих волосах. Грудь его также мерно вздымалась и опадала, — Элизабет чувствовала это спиной, испытывая тихую радость и удовольствие от тепла его мускулистого тела. Ее беспомощная попытка убедить себя в том, что их вынужденное сближение — всего лишь случайный контакт двух людей, так, например, бывает в переполненном вагоне подземки в час пик, и ничего более, — была наивна. Сердцем молодая женщина чувствовала совсем иное. Конечно, она все еще любит его. Любит так, как любила всегда. Утверждать противоположное просто бессмысленно, и сделать с этим ничего нельзя, да и противиться невозможно. Но пока он не изменится сам, пока не изменит свой стиль жизни, она не сможет вернуться к нему, несмотря на то что будет сильно тосковать по его ласкам и по их совместной жизни.

Какая унылая мысль!

Элизабет откинула край одеяла и осторожно подняла его руку, высвобождаясь из-под нее. Она наконец согрелась, и ей захотелось вдохнуть свежего воздуха. Накинув пальто, Бетти открыла входную дверь и вышла. Небо было хрустально чистым и каким-то невесомо прозрачным. Наблюдая за рождением нового дня, Бетти зябко поежилась, обхватила руками плечи и, бросив взгляд на заснеженный лес, удовлетворенно вздохнула. Окружающий мир показался ей удивительно красивым. Солнце поднялось уже довольно высоко, и лучи его касались вершин холмов, окрашивая позолотой снежную глазурь.

И все же долго любоваться всем этим великолепием было нельзя, можно было растерять остатки тепла и вновь промерзнуть до костей. Поэтому она вернулась в дом и прошла в кухню, где, к ее разочарованию, царил арктический холод. Но делать было нечего, Элизабет еще раз осмотрела свои запасы и прикинула, что можно приготовить на завтрак.

Наполнив кастрюлю и вернувшись в гостиную, она разожгла в камине огонь и поставила воду кипятиться. Было похоже, что содержимое их импровизированного чайника не закипит никогда. Пришлось переключить внимание на Грега. Неожиданно глаза спящего широко открылись, и он с самым серьезным видом стал разглядывать собственную жену.

— Доброе утро! — произнесла Бетти, стараясь не обращать внимания на то, как вдруг заколотилось ее сердце.

— Доброе. Как спалось?

— Замечательно. Из тебя получилась прекрасная подушка.

Грег иронически фыркнул, лег на спину, скрестил ноги и заложил руки за голову. У него был вид крепкого, энергичного, полного сил молодого мужчины. Элизабет показалось, что она все еще ощущает на себе отпечаток его тела после сна, и, чтобы отвлечься, стала прибираться в комнате. При этом она старалась не обращать внимания на издаваемые мужем звуки — он то сладостно потягивался, разминая после сна тело, то зевал, как бегемот, то, поднявшись, стал приводить в прежнее состояние их импровизированное брачное ложе.

— Хотелось бы умыться. Но электричество, похоже, еще не дали, верно?

— Нет. Так что мне приходится кипятить воду на огне.

— Ничего, — усмехнулся Грег. — Это испытание нам послано, чтобы мы больше ценили блага цивилизации.

Элизабет смерила его взглядом. Грег улыбнулся и вышел из комнаты, осторожно затворив за собой дверь.

Опять было ужас как холодно, да и вода согревалась слишком медленно. Ах, как бы ей хотелось сейчас понежиться в горячей ванне! Да и выспаться в нормальной кровати тоже было бы неплохо. И еще она хотела, чтобы ее мучитель уехал отсюда раньше, чем она успеет сойти с ума.