Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Лиффане, — начал он свою речь, — вы находитесь в наших руках, но Народная Армия дарит вам жизнь. Вы не сможете победить нас, потому что нас поддерживает Мать. Ее цели совпадают с нашими: Лифф принадлежит всем Ее детям. Мать обращается к нам с мольбой за вас: «Отпустите моих детей», а мы, Ее помощники, не можем противиться Ее воле. Да сбудется Ее слово!

Разразившись этой тирадой, он направился в сторону ближайшего здания и уже у самой двери, обернувшись к пленным, прокричал им что-то наподобие лозунга, возникшего экспромтом в его голове, опьяневшей от эйфории в результате достигнутой победы:

— Лифф для всех лиффан!

И только когда все партизаны эхом повторили этот лозунг, Джон позволил себе войти в помещение.

Хард всеми силами пытался сдержать душивший его смех:

— Джон Харлен, носом Матери клянусь, — сумел он все-таки выговорить, — ты дал такой урок им красноречья, что эти далберов потомки… — смех все-таки не дал ему завершить начатую было фразу.

— Ты считаешь, что я в чем-то переиграл?

— Ну что ты, полно, друг! Мне просто стало ясно, что ты в риторике преуспеваешь так же, как и во всем, к чему б хоть чуточку не прикоснулся; так виртуозно, с легкостью отменной владеешь слогом, что позавидует тебе любой поэт-лиффанин! И, вижу, речи изрекаешь не без наслажденья.

Джон улыбнулся:

— Там, дома, меня считали поэтом.

— В том логика немалая сокрыта, — заключил Хард. — Но можно ль мне тебя спросить, дружище: мотать домой отсюда неужто слишком рано?

— Сейчас узнаем. — Джон издал еще один пронзительный сигнал, ответом которому послужил дружный визг партизан. — Да, все уже готовы к отходу.

— Действительно, мы все уже достаточно потешились.

Все налетчики собрались во дворе, где ошеломленные солдаты уже были привязаны к столбам и деревьям. Один из партизан подал Джону малярную кисть и тот намалевал на ближайшей стене что-то наподобие меча острием вверх. После этого все оседлали своих далберов, до предела загруженных собранной добычей, еще раз хором прокричали «Лифф для лиффан!» и растворились в темноте.

* * *

Неизменный успех, с которым партизаны проводили свои ночные вылазки, для правителей Лиффа явился доказательством того, что Народная Армия в действительности представляла собой вовсе не банду горцев-грабителей. Комитет по борьбе с заговором немедленно и безаппеляционно причислил повстанцев к платной агентуре заговорщиков, и собрал небольшую армию для борьбы с партизанской заразой, Разумеется, командовал этой армией сам Тчорнио Гар-Сполниен Хиирлт, которого лавры боевых побед Народной Армии довели до умопомешательства.

Были предприняты и другие меры. После провала целого ряда попыток увеличить приток добровольцев в Королевскую Армию, установили всеобщую воинскую повинность. По официальным оценкам, боеспособная армия могла быть создана примерно в течение года, В неофициальных, зато более точных оценках оптимизма было гораздо меньше.

Телеграфный Трест обеспечил собственными отрядами специально обученных полицейских все станции, находившиеся в зоне действия партизан.

В это же самое время под страхом смертной казни было запрещено писать, печатать, выводить краской или обозначать любыми иными средствами на всех частных и общественных стенах и заборах слова «Лифф для лиффан», равно как и изображения меча.

Комитет направил оперативные группы во все юрода и села в Лиффе с четкой задачей выявить всех заговорщиков. Эти группы в своей деятельности исходили из принципа, что обвинение как таковое уже является достаточным доказательством преступной деятельности, поэтому в тюрьмы и под суд попали сотни мнимых заговорщиков. Страх перед нависшей тенью инквизиции наполнил каждую клетку взрослого жителя Лиффа. Случайно брошенное или неправильно истолкованное слою могло стать причиной не только ареста, но и смерти, поэтому каждый предпочитал молчать. Хуже того, молчать было тоже опасно, поскольку сам факт молчания мог быть истолкован как подозрительный.

Вскоре в Народную Армию стало вливаться больше добровольцев, чем она могла одеть, накормить и вооружить. Образовалась самая настоящая очередь. Обучение велось посменно от зари до зари, и только армейские металлисты успешно справлялись с возникшей нагрузкой, да и то потому, что среди добровольцев было много специалистов этой профессии.

Постепенно набеги стали превращаться в стычки, стычки — в сражения. Первые отряды партизан редко насчитывали более четырнадцати человек, но через три с половиной года операции с участием до тысячи человек стали обычным явлением.

— Ничто так не стимулирует прогресс, как возникающая время от времени, активная война, — просвещал как-то Джон Харда. — Каждый из участников должен постоянно поддерживать высокий уровень технологии, чтобы разрабатывать новые виды вооружений до того, как противник изобретет защиту от них, а также собственную эффективную защиту от его новых разработок. В такой стрессовой ситуации делается очень много полезных изобретений и открытий.

Естественно, большая часть времени Харлена уходила на разработку образцов новых видов оружия. Ведь нужно было опережать в этом деле не только официальные гильдии Лиффа, но также и остальных членов своего родного Подразделения Особых Операций. Но процесс изобретательства вскоре вышел из-под его контроля, и хотя Джону и удалось избежать изобретения ядерного оружия, он оказался не в состоянии предотвратить изобретение огнемета — хитроумного ручного пистолета, действующего на принципах лазерной техники.

Через три года генерал Гарт решил, что для Народной Армии настало время занимать и удерживать города. Первым таким городом по его стратегическому замыслу должен был стать расположенный неподалеку город Астиндарг, находившийся на перекрестке торговых путей.

ГЛАВА XIII

Народная Армия боевыми порядками двигалась в направлении Астиндарга. Две дивизии пехоты с подразделениями кавалерии и артиллерии представляли собой колонну, растянувшуюся на целых четыре стерба по главной дороге. Гарнизон в городе состоял всего из двух рот Материнских Гвардейцев, но генералу Гарту хотелось сделать показательную демонстрацию силы, Он и Джон скакали рядом верхом во главе первой колонны, постоянно получая разведданные от групп, заблаговременно заброшенных по всей трассе следования войск, и передавая указания следовавшим за ними войскам.

Когда они были уже в получасе марша от города, к голове колонны прискакал один из разведчиков; его далбер был весь в мыле.

— Я только что с доминирующей над Астиндаргом высоты, — небрежно козырнув, доложил он генералу. — Весь проклятый Матерью город в огне.

Генерал срочно распорядился остановить колонну и ждать его дальнейших указаний, а сам вместе с Джоном последовал за разведчиком на наблюдательный пункт.

— Сразу за этим холмом, сэр; Вы сами увидите, что там творится. — Разведчик проводил их на вершину и указал на раскинувшийся за холмом город. — Теперь вы понимаете, что я имел в виду, сэр? Горит весь город!

Генерал и Джон молча уставились на ужасающую картину.

Джон первым заметил характерную особенность этого пожара.

— Смотрите, сэр, — обратился он к генералу, — пока горит еще не весь город. Все выглядит так, будто огонь захватил его по прямой линии через центр города справа налево. — Для иллюстрации того, что он имеет в виду, Джон сопроводил свои слова жестом руки, очертившей широкую дугу. В конце этой дуги рука вдруг замерла, указывая на что-то за пределами города, слева от него. Ошеломленный, Джон произнес несколько слов, которые для генерала были абсолютно непонятны.

— Что это? — переспросил генерал. Он как раз смотрел туда, куда показывал Джон. Там, на зеленом лугу за городской стеной, торчал какой-то незнакомый для генерала огромный предмет. — Во имя Матери, объясните мне, что это такое?

— Космический корабль, — ответил Джон. — Он прибыл раньше на добрых пять лет.

22
{"b":"157139","o":1}