Однако Линус пока не обращал никакого внимания на Эдвину.

Она повернулась на бок и закрыла глаза. Пожалуй, стоит съездить завтра в Шайенн и пообедать у «Холберинга». Кто знает, вдруг Линус тоже там окажется, одиноко скучая за своим столиком.

Было очень пыльно. Стоило открыть рот, чтобы глотнуть воздуха, как песок начинал скрипеть даже на зубах. Джасти сидела на решетчатом ограждении загона для телок и наблюдала, как Глен со своими ковбоями пытается отловить нескольких животных и погрузить в прицеп, стоящий наготове.

Впервые Джасти видела Глена за типично фермерской работой. И удивлялась, насколько ловко он двигается, несмотря на негнущуюся ногу, и как умело обращается с животными. Почему-то до сих пор ей казалось, что Глен заботится лишь об административной и технической стороне дела, но последние три дня в корне изменили ее представления об этом человеке.

Глен был искусным торговцем, точно знал, чего хочет и сколько должен за это заплатить, всегда сам следил за погрузкой и размещением скота и среди фермеров всей округи пользовался славой надежного партнера и толкового специалиста.

За три ярмарочных дня славно погуляли и много выпили. После каждого аукциона скототорговцы и фермеры обмывали сделки в одной и той же старой пивной, расположенной в конце главной улицы, и Глен твердо придерживался этой традиции.

Поскольку он непременно тащил за собой Джасти, ей приходилось порядочно напрягаться, чтобы не отстать от других. Иногда, если перед ней ставили три-четыре стакана разом, это напоминало силовой номер в цирке.

— Готово, мисс Колбери, — прокричал ей Глен через головы телок.

Она кивнула и спрыгнула с загородки. Через несколько секунд они встретились около машины Глена.

— Все, последняя фура, — объявил он, довольно потирая руки. — С этого момента мы свободны. Что будем делать? Я бы с удовольствием обмыл отличный итог.

— Опять? — с ужасом произнесла Джасти, на что Глен насмешливо улыбнулся.

— Опять, — подтвердил он. — Мы роскошно поедим, потом сходим в театр, а под конец немного потанцуем. Ну как, нравится тебе такая программа?

— Звучит неплохо, — согласилась облегченно Джасти, садясь в машину.

Глен ждал ее в холле отеля. Джасти постаралась как следует принарядиться для этого вечера, и когда она вышла из лифта и увидела загоревшиеся глаза Глена, то поняла, что труды ее не пропали даром.

— От тебя просто дух захватывает, — сказал Глен с таким восхищением в голосе, что по спине девушки пробежал приятный холодок. — Не могу обещать, что, глядя на тебя, останусь тем же послушным мальчиком, как обычно.

— Ты да послушным? — шутливо заметила Джасти, проходя мимо него к выходу. — Когда это ты таким был?

— Всегда, — заверил Глен. Он слегка обнял ее за талию и повел к своему лимузину, который портье уже подогнал к дверям. — А в последние годы своей жизни я вообще был чересчур послушным. Но серьезно намерен положить этому конец.

Машина скатилась с мощеного пандуса и влилась в транспортный поток. В городе царила обычная предвечерняя суета. Подростки на скейтбордах и роликах пробивались сквозь плотные толпы пешеходов, спешащих в рестораны, кино, театры и магазины центральной части города. На углу Тридцать девятой и Пятнадцатой улиц несколько членов какой-то секты в полном экстазе тянули хорал, а на площади Севильи устроила небольшое представление группа пантомимы.

— Почти как в Нью-Йорке, правда? — спросила Джасти, которая прилипла к боковому стеклу, увлеченно рассматривая происходящее на улице.

— Ты уже бывала в Нью-Йорке? — осведомился Глен.

— Нет, — покачала она головой. — Но я представляю себе, что там должно быть примерно так, как здесь, только все гораздо масштабнее.

— И гораздо грязнее, жестче, вульгарнее и гораздо печальнее. — Глен слегка вздохнул. — Мне там теперь не нравится. Нью-Йорк близок к коллапсу.

— Давай поговорим о чем-нибудь хорошем, — предложила Джасти. Она пребывала в прекрасном настроении, радуясь предстоящему вечеру. И еще девушка была чуть-чуть влюблена в Глена. Да, всего чуть-чуть. Конечно, не всерьез. Об этом не могло быть и речи. Она вообще на эту тему не думала.

Уже несколько дней Джасти уговаривала себя, что так оно и есть, и честно старалась в это поверить, но почему-то никак не получалось.

— О чем-нибудь хорошем? — Глен, казалось, задумался.

Он перестроился в правый ряд, свернул на перекрестке, проехал по Девятнадцатой улице до Трумэн-стрит и оттуда к большой автостоянке перед Парком памяти Трумэна, где встречались влюбленные, чтобы погулять под старыми каштанами и кленами.

— Давай немножко пройдемся, — ответил Глен на удивленный взгляд Джасти. — На ходу легче разговаривать, а я бы хотел кое-что обсудить с тобой.

— О, дело осложняется, — вздохнула Джасти и вылезла из машины.

Парк оказался очень красивым, с пересекающимися дорожками, чудесными клумбами и небольшим розарием, в центре которого фонтан разбрызгивал серебристые струи воды.

— Я люблю сюда заходить, — сказал Глен, когда они вошли в розарий. — Посмотри, вон там цветет «Джоанна Кливленд», ее вывел мой прадедушка. Насколько мне известно, она растет только в Вайоминге.

Джасти вздохнула. От этой семейки можно свихнуться! У них всегда наготове очередной сюрприз. Теперь вот еще и прадедушка, выращивавший розы. Чего еще ожидать от других представителей клана?

— Помимо основных занятий на ферме, мы всегда увлекались разведением редких животных и растений, — продолжал между тем Глен. — Практически это наша традиция. Я, например, развожу скаковых лошадей. Но это тебе известно.

Джасти кивнула. Она толком не знала, что и сказать.

Но Глен вроде бы не ждал с ее стороны глубокомысленных замечаний.

— Я всю жизнь, нет, пожалуй, только после того несчастного случая рассчитывал на то, что Хортик вместе с фермой возьмет на себя также и разведение лошадей, — рассуждал дальше Глен, когда они пересекли розарий и свернули в каштановую аллею. — По этой причине я все подготовил таким образом, чтобы брату было несложно включиться в работу. Но сейчас выяснилось, что мои старания оказались бесполезными. — Он остановился посреди дороги и посмотрел на Джасти. — Ты знала, что он участвует в конкурсе на должность менеджера в крупной фирме?

— Кто? Хортик? — растерянно пробормотала она.

Глен кивнул.

— Да, мать сказала мне об этом несколько дней назад. По ее словам, Хортик планирует вместе с тобой уехать с фермы и поселиться в городе. Сельское хозяйство его совершенно не интересует.

— Но ведь я совсем не хочу выходить за него замуж! — испуганно воскликнула Джасти. — Глен, разве ты не замечаешь, как все изменилось за последние дни? Хортик с утра до вечера занимается одной Гвиннет. Я уверена, что очень скоро они станут женихом и невестой, а потом уже Хортик решит, что он будет делать. Тебе лучше не торопить естественный ход событий и не строить давно устаревшие планы.

— О'кей. — Глен снова зашагал. — Значит, ты не хочешь выходить замуж за Хортика?

— Нет, я же сказала, — резко ответила Джасти, которую понемногу начал раздражать этот разговор.

Глен шел по аллее, держа трость в левой руке и глядя прямо перед собой.

— А могла бы ты представить себя моей женой?

Вопрос застал ее настолько врасплох, что Джасти споткнулась о собственную ногу и лишь благодаря мгновенной реакции Глена не расквасила себе нос и не испортила новое, с иголочки, шикарное мини-платье.

— Ты серьезно спрашиваешь? — с трудом переводя дух, спросила она, когда снова твердо встала на ноги.

Глен отвернулся и направился вперед.

— Да. — Его голос звучал хрипло. — Я знаю — это безумие и, возможно, полная бессмыслица, может быть, через год ты меня бросишь, но… — Он запнулся, чуть подумал и покачал головой. — Забудь про это, Джасти, я действительно иногда болтаю глупости.

— Однако не так уж все это и глупо, — пролепетала она и сразу густо покраснела, так как поняла, что по сути подтвердила слова Глена. — Я полагаю… я думаю… Я ведь совсем ничего о тебе не знаю. Наверное, нам нужно поближе познакомиться, прежде чем заводить разговор на эту тему.