Правило „Если никто (в отдельности), то все (как один)“ это вид правила „Если и только если никто, то иной“, а еще один вид — „Если никто (другой), то я сам“, „сам“ и есть не кто другой. Свободны все как один, свобода у своих, но я сам тоже свободен, единственный я-для-себя, ср. „ЙЙЙсвободу я понимаю как возможность быть в себе…“ из дневниковой записи Пришвина под 25.12.1918. Эпиктет продолжает (4.1.130): „Следовательно, тело — чужое, части его — чужое, имущество — чужое. Значит, если ты станешь испытывать привязанность к чему-нибудь из этого как к своему, то понесешь наказание, которого заслуживает домогающийся чужого.“ [86]Наращивание силы, мощи ведет к родовойсвободе, а к личнойсвободе ведет отказ от неосуществимых желаний, самоограничение, самоотчуждение, ср. свобода отчего „независимость“, свободныйкак „незанятый, пустой“. „Ведь свобода обретается не исполнением того, чего жаждут, но подавлением жажды.“ [87]( Беседы Эпиктета , 4.1.175), „Кроме самостеснения нет истинной свободы человеческой.“ (старообрядец К. Голубов в статье Солженицына Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни . 7) — только так, смиренно я уподоблюсь мировому человеку, который делает что хочет, или пользуется свободой. А дерзкое наращивание возможностей для исполнения своих же собственных желаний ведет к своеволию, произволу, к насилию над другими. „Своя воля страшней неволи“, „Бог — что захочет, человек — что сможет“. „Живи не как хочется, а как можется / как Бог велит“. „Кто говорит что хочет, сам услышит чего и не хочет“, „На сем свете мы в гостях гостим“, а „В гостях что в неволе“, „Неволя учит и ума дает“. „Неволя/нужда скачет, неволя/нужда пляшет, неволя/нужда песни/песенки поет“. „В тесноте люди песни поют, на просторе волки воют“. „В тесноте люди живут“ ( ПРН , с. 209. 303, 829. 412, 292. 784. 828. 836. 93 и 554). Ср. „Если есть возможность говорить что хочешь, надо говорить что можешь“— концовка и заглавие одного интервью Битова; это ответ на (анти)устав Телемской обители „Делай что хочешь“ ( Рабле . 1.57). О четверостишии Пушкина

см. С. Бочаров. Своб. Пушк. с. 21–25. и М. Мурьянов, Симв. Пушк ., с. 68–74.

„Церковь — тело Христово“, но и ото было уже не механическое сборище людей, подчиненных чьей-то внешней и чуждой воле, но одно, предельно сцементированное гигантское тело» из рассказа С. Снегова ( Жизнь до первой пурги ) о колонне лагерников в пургу. «Фольклорные произведенияЙЙЙтворения одного удивительного автора, чьи бесчисленные произведения существуют в бесконечном количестве вариантов и множестве диалектных разновидностей. Этот автор — коллективная языковая личность, фольклорный социумЙЙЙ» — С. Никитина. Устн. язык . (с. 12). И Соссюр, отрывки 1285 и 1288: «ЙЙЙЯзык пребывает в коллективной душе, и этот — факт должен быть частью самого определения языка.» [88]Но и Сергей Булгаков, подводя к Богу-Слову: «Наречия различны и множественны, но язык один, слово едино, и его говорит мир, но не человек, говорит мирочеловек.» — Философия имени . 1 ( Что такое слово ). Стоические «общие понятия» (προλήψεις «preconceptions» — Беседы Эпиктета , 1.22) это мысли мирового человека. Розанов в Мимолетном под 4.9.1914:

Сюда же «Истина это слово макросубъекта!» у Ухтомского ( ИС , с. 464 = ЗС, с. 417) и имя *Mo¸dro-mirъ(Топоров, Элемент *MIR -, с. 45), восстановленное по топониму. В Имеславии как философской предпосылке Флоренского (1): «То, что называется здравым смыслом и что есть на самом деле всечеловеческое сознаниеЙЙЙ». ср. фрагмент 113/23d ¹Гераклита «Здравый рассудок (τò φρονεïν) — у всех общий» [89]или у Вико «Здравый смысл — это суждение без какой-либо рефлексии, чувствуемое сообща всем сословием, всем народом, всей нацией или всем родом человеческим.» [90]— одна из аксиом Новой науки (1.2.12/142). «Вся структура нормального человека держится на одном из прекраснейших достижений внутренней человеческой культуры — на здравом смысле.» — Лидия Гинзбург, из записи 1929 года. Защитником здравого смысла был Честертон, а врагом Набоков, (↓1: Набоков против здравого смысла.)

Союз затотолкуется пословицей «Нет худа без добра» или «Нет добра без худа»— герменевтическое, реконструирующее развертывание. А пословица развертывается в сказку Мена , АТ 1415, про глуповатого мужика, который прогадывает при каждом обмене и остается ни с чем, но под конец жена его утешает и он даже получает больше чем было вначале, или в противоположный сюжет АТ 170 За скалочку гусочку . Возможна и пьеса Нет худа без добра, в драматическом жанре «пословицы» писал Островский, это уже литературное развертывание фольклорного. Фольклор, вот исконный «разговор самого языка», по слову Виктора Кривулина о поэзии в НЛО . № 14 (1995). с. 226, а авторская поэзия такова лишь насколько она продолжает фольклорное дело толкования мира через язык. О ненамеренном и потому дурном возврате «надменного ума» к «народной поговорке» говорит стихотворение Баратынского (1828)

Ср. «платонизующий» Алексей К. Толстой: Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель!| Вечно носились они над землею, незримые оку.| ЙЙЙ. сюда же И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гамеЙЙЙ Мандельштама. Может быть, великая русская литература велика своим фольклоризмом, всю степень которого еще предстоит оценить. (↓1: «Что такое народная поэзия?» — 2: Поэзия как «разговор самого языка».)

Он же в Пути к языку (3): «Единственноязык есть то, что собственно говорит.» [92]—Не будем подменять языком слово и языком же, по правилу «Если никто, то сам», говорящего. Слово действительно подобно человеку, звучание это тело слова, значение — душа, а смысл — дух. Язык уподобится человеку только взятый как слово, «металингвистически» (в смысле Бахтина), а как «дом бытия», то есть место, причем общее, он очень близок собственно языку-средству, ср. творительный падеж в идти лесомили «язык-среду» у В. Бибихина. Язык филос . (по указателю). Пусть язык это дом бытия, но и тогда не язык «собственно говорит», не дом, а хозяин дома — мировой человек. И каждый из нас в отдельности лишь гость мирового человека.