Когда трое путников после месячного продвижения на юг наконец прибыли в Куско, они были ошеломлены увиденным. Город удобно разместился на склоне холма, развернутого в сторону широкой долины. «Этот город — самый грандиозный и самый красивый из всех, что нам доводилось видеть в этом королевстве и вообще в Индии, — писали позднее испанцы своему королю. — И мы можем заверить Ваше Величество, что он настолько красив и там такие восхитительные здания, что он заметным образом выделялся бы, даже если бы находился в Испании». Санчо де ла Ос писал:
«[Он] полон дворцов местных князей… Б о льшая часть этих домов сделана из камня, у других половина фасада из камня… Улицы проложены под прямыми углами. Они очень прямые и вымощены камнями. До середины улиц идет водосточный желоб, выложенный камнем… Главная площадь имеет квадратную форму. Б о льшая ее часть плоская, она выложена мелкими камнями. Вкруг площади стоят четыре дворца местных вождей — это главные дворцы в городе; они выстроены из тесаного камня и выкрашены в разные цвета, самый лучший из них когда-то принадлежал Уайне Капаку, бывшему повелителю. Ворота выполнены из красного, белого и разноцветного мрамора… Имеется также большое число и других роскошных зданий».
На холме, возвышающемся над городом, испанцы увидели трехбашенную крепость, напоминающую европейский замок. Когда трое гостей показали на здание, индейцы произнесли: «Сак-сай-ва-ман», что означало «(крепость) удовлетворенного сокола». Санчо де ла Ос писал:
«На очень крутом холме расположена очень красивая крепость, выстроенная из земли и камня. Ее большие окна, ориентированные на город, придают ей еще более красивый вид… Многие испанцы, побывавшие в Ломбардии и других иноземных королевствах, говорят, что они никогда не видели зданий, подобных этой крепости. В ней могли бы разместиться 5000 испанцев. Ее нельзя было бы взять артиллерийским штурмом, также нельзя было бы проложить к ней тоннель, поскольку она расположена на каменистом холме».
Одна из сторон инкской крепости была защищена стеной, выложенной из камней огромного размера — 30-тонных глыб, которые инки каким-то образом умудрились вырезать и доставить на место строительства.
На расхаживавших по городу испанцев с любопытством взирали местные жители. Их хлопковые туники и головные повязки, равно как и их прически, указывали как на занимаемое ими положение в обществе, так и на их малую родину. Повсюду испанцы видели тянущиеся каменные стены, отмеченные исключительным мастерством исполнения. Санчо де ла Ос дает такое описание:
«Из всех строений в этой области самыми красивыми следует признать стены, поскольку они исполнены из таких больших казней, что никто из видевших их не стал бы с уверенностью утверждать, что их поместили сюда человеческие руки, — эти камни столь же огромны, как горные валуны… Это далеко не гладкие камни, но они очень хорошо пригнаны друг к другу».
Вот как описывает эти стены Педро Писарро: «[И камни] настолько тесно пригнаны, что в места соединений невозможно было бы просунуть даже булавку». Де ла Ос подытожил: «Испанцы, которые видели их, сказали, что ни мост Сеговии, ни сооружения, возведенные Геркулесом или римлянами, не смотрятся так достойно».
Столица величайшей империи Нового Света была очень хорошо спроектированным и прекрасно обустроенным местом. Если отличительным признаком цивилизации является интенсификация производства продовольствия и других товаров и сопутствующий этому рост населения, а также обозначающаяся стратификация общества, то нигде эти процессы не протекали в такой выраженной форме, как в Куско. На инкском языке это слово означает «пуп». Именно эта долина, где сошлись четыре суйу и образовали свой эпицентр, стала отправной точкой формирования могущественной империи.
В этом многоязычном центре жил император и вожди меньшего калибра. Даже у вождей далеких провинций имелись здесь свои дома. Род закрытого сообщества для элит, Куско был королевским центром империи, городом, призванным демонстрировать ослепительный блеск государственной власти. Находясь в услужении у элит, крестьяне ежедневно приезжали в столицу и снабжали ее всеми мыслимыми видами продуктов, которые только могли потребоваться верховным классам. Повсюду в городе испанцы обнаруживали склады, доверху заполненные товарами, произведенными миллионами подданных империи. Вся эта продукция собиралась, регистрировалась огромным штатом счетоводов и размещалась в этих огромных государственных хранилищах.
В соответствии с инструкцией три испанца «вступили во владение городом Куско от имени Его Величества». Баскский нотариус Хуан Сарате составил должным образом соответствующий документ и заверил его печатью. Ни аборигены, ни два неграмотных испанских моряка, сопровождавших нотариуса, не могли разобрать в документе ни слова.
С самого первого момента особый интерес у испанских путников вызвал ряд зданий, которые, казалось, сияли так же ослепительно, как солнце, — словно они были охвачены золотистым пламенем. Вскоре испанцы обнаружили:
«Эти здания были обшиты золотыми листами с той стороны, где восходит солнце… Они говорили, что в конструкции городских зданий присутствовало такое количество золота, что это создавало поразительное впечатление… [и что] они, испанцы, забрали бы его в изрядном количестве, если бы это не задержало их на продолжительный срок, — ведь они тут были одни, на расстоянии 250 лье от своих собратьев-христиан».
Но прежде чем конкистадоры могли приступить к сбору золота, они сначала должны были встретиться с инкским начальником столичного гарнизона. Куско представлял собой оккупированный город, ведь в прошлом под его эгидой объединились провинции, сражавшиеся против нынешнего инкского вождя Атауальпы. А до недавнего времени Уаскар носил королевскую бахрому маскайпачу и из этого города осуществлял командование войсками.
Ныне столицу занимало тридцатитысячное войско одного из самых блестящих военачальников из лагеря Атауальпы, генерала Кискиса, и эти легионы были такими же чужеродными для жителей Куско, как и три иноземца на королевских носилках. Кискис провел крайне жестокую военную кампанию на склоне Андских гор, занял со своим войском Куско, взял в плен императора Уаскара и вырезал почти всю его семью, включая неродившихся детей. Только после окончания своей успешной кампании генерал получил сообщение о неожиданной атаке на севере со стороны мародерствующего отряда иноземцев, которым каким-то образом удалось пленить императора. Позднее он начал получать от Атауальпы озадачивающие указания послать все имеющиеся золотые и серебряные предметы на север, в Кахамарку, которые, мол, необходимы были для его освобождения.
Теперь, в марте 1533 г., перед генералом Кискисом предстали трое иноземных эмиссаров на носилках. На визитерах была необычная одежда, на лицах у них была растительность. У иноземцев на уровне пояса висели длинные металлические предметы. Визитеры говорили на каком-то варварском языке, они совершенно не понимали основной язык империи, рунасими, равно как и другие местные языки. С ними было почти невозможно контактировать. Туземный летописец Фелипе Гуаман Пома де Айяла писал:
«Для нас был странен вид испанцев: они были завернуты в саваны словно трупы. Их лица были закрыты шерстяной тканью, так что видны были только их глаза. Их головные уборы напоминали маленькие красные горшки. Иногда головными украшениями им служили перья. Их мечи казались очень длинными, поскольку их острие было обращено назад. Все испанцы были одеты схожим образом, общались они между собой, как братья, и ели они за одним столом».
Инкский военачальник сам являл собой зрелище, в немалой степени поразившее испанцев: на нем было ослепительное одеяние — туника, унку, на которой были изображены черные и белые квадраты наподобие шахматной доски, также на нем была мантия, сделанная из изысканнейшей шерсти альпаки. Туника генерала доходила ему до колен. На шее у Кискиса был золотой диск, знак отличия, которым император Атауальпа наградил его за храбрость, запястья генерала украшали сдвоенные золотые браслеты. Сандалии военачальника были сделаны из кожи, хлопка и шерсти альпаки.
