-Старшой просил передать, что через час собираемся на ужин в номере Робера.

-А почему именно у него?

-Самый просторный номер на этаже, на целую семью рассчитанный. Мест с избытком хватит на всех.

-По логике его должны были предоставить нашему предводителю.

-Я думаю, если бы тот захотел, то и королевские апартаменты смог бы занять. Но, по-моему, ему все равно. Ты же видел его каморку – очень скромно, да вдобавок еще и неухожено.

-Да, отсутствие хозяйки дома сразу чувствуется.

-А это уже личное дело каждого. Короче, я иду помогать готовить ужин, приходи вовремя, а то обижусь.

В оставшееся до совместной трапезы время наш герой решил посмотреть телевизор, однако передачи на иностранных языках через призму кольца-транслятора воспринимались как идущие с довольно гнусавым переводом. Эрик внутренне поразился факту, насколько он отвык от многих благ машинной цивилизации всего за каких-то полгода пребывания вдали от нее – уже и обычный телевизор с трехмерной проекцией кажется в диковинку.

На ужин он прибыл последним, чем заслужил укоризненный взгляд Лиэнны. Неловкость, однако, сразу же развеял Мастер Бенито, предложивший продегустировать молодое итальянское вино с лучших виноградников Сицилии.

-Уверяю, не будете разочарованы. Поставляется небольшим семейным предприятием, два столетия занимающимся исключительно виноделием и селекцией винограда. Никакой химии и прочих ингредиентов, про которые на этикетках пишут, что они идентичные натуральным, а на деле – и вкус не тот, и пользы никакой. Ручаюсь, что подобные вина не предложат даже в лучших супермаркетах ваших родных стран. Кстати, откуда вы, первокурсники, прибыли?

-Я из Австралии! – первым отозвался Тим.

-Из Англии, – Лиэнна оказалась второй.

-Ну а я из России, – неохотно добавил Эрик. Его раздражал факт, что многие из новых знакомых при первой встрече, узнав, откуда он прибыл, считали своим долгом рассказать какие-нибудь байки и небылицы о его родине. Небось и здесь без того не обойдется – и не ошибся.

-О, Россия! Бывал и там, правда, один раз всего. Да и тот давненько. Что самое интересное – тоже будучи учеником, вот как вы сейчас. Ну разве чуть постарше. Но на таких же условиях – наблюдать, наматывать на ус и ни во что не вмешиваться. Тем более что задачка тогда перед нами стояла куда более серьезная, чем приблудных некромантов ловить – требовалось ни более ни менее как предотвратить надвигающуюся атомную войну между тогдашними сверхдержавами. В официальной истории человечества тот эпизод – разумеется, без упоминания скромных усилий Гильдии, – получил название 'Карибский кризис'.

Мысленно пролистав в голове учебник по истории России, Эрик нашел кое-какие обрывочные сведения об упомянутом историческом событии. Действительно, давненько – середина прошлого века, год, кажется, 1963й. Или 62й? Может и 65й – в принципе, без разницы, всегда можно залезть в хрестоматию и уточнить. А Мастера Бенито, похоже, потянуло на воспоминания – видно, и впрямь долгая жизнь в одиночестве располагает к общению даже явных мизантропов.

-Старшим у нас тогда назначили Великого Мастера Духа фон Шмейга, но фактически операцией руководила колдунья из местных – звали ее, если память не изменяет, Аксиньей. Честно признаюсь – если бы не она, неизвестно вообще, чем та затея закончилась бы, несмотря на всю нашу колдовскую силу. Слишком много, так сказать, тонкостей, которые жители других стран не учитывают. С той поры я взял себе за правило перед любой подобной экспедицией хоть немного изучить местные обычаи. Ведь не будешь все время ходить обвешанный защитными заклятиями и амулетами! Никакой энергии не хватит. Кто же мог предположить, что заявившаяся с утра к нам в номер горничная, – а остановились мы в гостинице 'Россия', – тут же бросится докладывать о подозрительных иностранцах в местное отделение тайной полиции, по-русски, кажется, называлось оно КЖБ. С большим трудом удалось тогда убедить прибывшую их бригаду, что все в порядке, и отправить обратно. Некоторые полицейские были настолько уперты и фанатичны, твердо уверовав в религию под мудреным названием 'построение светлого коммунистического будущего', что заклинания Духа доходили до них, как до носорогов. Особенно запомнился мне их командир с лицом профессионального забойщика скота: у него слегка тряслись руки, и чуть что не так – хватался за кобуру. Он почему-то называл нас 'волками позорными' и 'шакалами империализма', приговаривая, что лет десять-пятнадцать назад 'ехали бы уже в 'столыпине' на лесоповал' или 'плыли бы за золотишком на Колыму', да еще сдабривал свою речь целой кучей слов, значений которых я в словаре не нашел. Наверное, какой-то диалект. И до сих пор не знаю, где та Колыма находится.

Эрик уже открыл рот, дабы привести географическую справку, однако рассказчик как ни в чем не бывало продолжал:

-Аксинья, как появилась, сразу нас из той гостиницы выдернула, нечего, мол, привлекать излишнее внимание. Как объяснила – у них каждый, кто в подобных гостиницах останавливается, сразу под колпак КЖБ попадает. Перебрались мы в какую-то одноэтажную халупу ближе к окраине, со странной надписью на стене 'Дом на слом'. Домишко и впрямь был не очень, с проваленными полами, большой каменной печью внутри и допотопными кроватями с пружинистыми металлическими сетками. Еще меня поразила еда – гороховая каша и кукурузный хлеб; сам я никогда бы не додумался изготавливать хлеб из кукурузы. Когда мы попросили что-нибудь мясного, Аксинья усмехнулась и произнесла загадочное слово 'дефицит'. Однако ушла и вскоре вернулась с куском сала и колбасой 'от доктора'. Как пояснила, 'договорилась с завмагом'. За бутылкой деревенского самогона – чего только не приходилось пить в подобных поездках! – обсудили детали предстоящей операции. Перебрали с десяток вариантов и все забраковали – если хотя бы треть охранников окажется столь же упертой, как те люди из тайной полиции, силовой прорыв окажется невозможным, понадобится значительное подкрепление в лице Великих Мастеров. А ведь мы, напомню еще раз, шли с очень мирной миссией – внушить лидеру Страны Советов, как тогда называлась Россия, с тяжело выговариваемым именем 'Никитта Сергеевитч Хрущщофф' отказаться от агрессивных планов и устремлений, могущих привести к Третьей Мировой. Разумеется, прекрасно отдавали себе отчет, что не будь мы чародеями и вздумай обратиться открыто – в лучшем случае нас попытались бы замолчать, а в худшем – тем или иным способом нейтрализовать или вообще уничтожить. Другая группа одновременно направилась на встречу с американским президентом, не помню точно, как его тогда звали – то ли Картер, то ли Кеннеди. И, как вы, наверное, уже догадались, им также удалось добиться поставленной цели.

-Но как вы вообще узнали, что наступил критический момент? – перебил Робер. – Неужели уже тогда кто-то из наших постоянно следил за политическими событиями?

-Пришлось, а куда деваться? После того, как Великий Мастер Тавэси, ставший впоследствии Архимагом, побывал в Хиросиме в сентябре 1945го и привез душераздирающий рассказ о том, что он там увидел, Гильдия переполошилась. Оружие, что одним выстрелом может снести до основания целый город, напугало даже Великих: и не только своей мощью, но и тем, что от него не существовало защиты известными заклинаниями. Кинулись просматривать книги, журналы и газеты за прошедшее столетие, и выяснилось, что наука и техника далеко шагнули вперед по сравнению с архаичными воспоминаниями большинства волшебников почтенного возраста. Мобилизовали группу магов, в основном из числа молодежи, кто способен был разобраться в политической ситуации – следить за новостями. Кто-то из них, не помню уже кто именно, и сообщил о надвигающейся беде.

Так вот, в конце концов, мы остановились на плане, который предложила все та же Аксинья – он показался наиболее разумным. Как выяснилось, практически ежедневно у вас устраивались, да и сейчас, наверное, тоже, экскурсии по Кремлю. Присоединиться к одной из туристических групп не составит проблемы. Чтобы меньше бросаться в глаза, русская колдунья раздобыла нам комплекты одежды по местной моде. В твоей стране, Эрик, не в обиду будь сказано, похоже не любят ярких красок – вся та одежда была различных оттенков серого. Спорить не стали – не всю оставшуюся жизнь ее носить.