— Выходит, ты не чувствуешь себя счастливым? — быстро спросила Кэт.

Отвернувшись от нее, Фрэнк негромко произнес:

— В твоем вопросе уже содержится ответ.

На его лице плясали отсветы пламени. Некоторое время Кэт наблюдала за игрой света и тени, потом протянула руку и тыльной стороной ладони погладила Фрэнка по щеке.

— Я бы хотела сделать тебя счастливым.

— Благодарю, — не поворачивая головы, произнес он. — Но в настоящее время вряд ли у тебя что-то получится.

Рука Кэт опустилась, и она отвернулась от Фрэнка, устремив взгляд в темный угол.

Подумать только, я почти призналась ему в любви, а он, похоже, даже не понял этого! Вероятно, мы подразумеваем разные вещи. Так было с самого начала и продолжается сейчас. Пока мы занимаемся сексом, между нами все ладится, но стоит это прекратить, как взаимопонимание нарушается. И как я ни стараюсь, эмоционального отклика вызвать у Фрэнка не могу. Неужели все настолько безнадежно? И почему так получается — как только встретишь мужчину, который является для тебя идеальным любовником, так у него сразу обнаруживается какой-нибудь изъян в другой сфере? В данном случае в области эмоционального общения…

— Что же ты умолкла? — вдруг услышала Кэт.

Повернув голову, она увидела, что Фрэнк пристально смотрит на нее.

— Не знаю что сказать, — грустно усмехнулась Кэт. — Ты говоришь, что несчастлив, а когда я предлагаю тебе…

— Послушай, давай оставим эту тему, — сухо произнес он.

Кэт обиженно опустила ресницы.

— Что же тогда ты хочешь услышать от меня?

— Продолжение твоей истории. Понимаешь? Твоей, а не моей. Про себя я и так все знаю.

Как же ему сказать? — подумала Кэт. Если он не желает говорить о себе?

— Видишь ли, с тех пор как я приехала сюда, в Грейт-Бенсей, моя история продолжилась уже с тобой, — тихо сказала она. — Поэтому, если хочешь беседовать обо мне, тебе поневоле придется слушать и о себе.

Не успела она договорить, как Фрэнк резко поднялся и сел на кровати.

— Прекрати. Я прекрасно знаю, что за этим последует.

Кэт почувствовала болезненный укол от тона, которым это было сказано. Тем не менее она заставила себя спросить:

— Что?

Обернувшись, Фрэнк смерил ее взглядом.

— Признание в любви. Клятвы в вечной верности. И тому подобная чушь.

Кэт с ужасом почувствовала, что на ее глазах закипают слезы. До боли прикусив губу, она заставила их убраться обратно, но изгнать обиду из сердца было сложнее.

— Почему ты так говоришь? Объясни… Я не понимаю! — В ее голосе ощущались нотки отчаяния. Она действительно никак не могла постигнуть, по какой причине Фрэнк отказывает себе в проявлении естественных человеческих чувств.

— Не понимаешь, почему все это чушь? — смерил ее взглядом Фрэнк.

— Нет, — твердо произнесла Кэт.

Он вздохнул с видом человека, которому приходится объяснять кому-то очевидные истины.

— Да потому, что ничего вечного не бывает. Ни любви, ни верности, ни самой жизни. И если даже возникнет нечто такое, то непременно что-то случится — болезнь, крушение поезда, другая… катастрофа. — На последнем слове голос Фрэнка едва заметно дрогнул. Словно спеша замять это, он прокашлялся, что не укрылось от внимания Кэт.

Что же у него произошло? — подумала она. Наверняка какой-то случай оставил неизгладимый отпечаток в его душе и теперь он интуитивно — а может, и сознательно — ограждает себя от каких-то одному ему известных вещей.

— Мы могли бы обговорить это подробнее, если хочешь, — осторожно начала она.

Однако Фрэнк тут же пресек ее попытку.

— Не строй из себя психоаналитика! Я не намерен играть в эту игру. Еще немного — и ты посоветуешь мне обратиться к психиатру, как Оливии.

— Все-таки как-то странно ты реагируешь, — сдержанно заметила Кэт. — У меня и в мыслях не было ничего такого. Я просто хотела поговорить. Что тут особенного, в конце концов? Ты пожелал узнать мою историю, а меня заинтересовала твоя. Я все выложила тебе про Стива, а ты…

Кэт умолкла, потому что Фрэнк поднялся и, не слушая ее, направился к двери, за которой, очевидно, находилась ванная.

— Говори что угодно, меня не интересует твое мнение, — бросил он на ходу. Затем, уже стоя на пороге смежного помещения, саркастически усмехнулся. — Я предупреждал тебя, что никаких отношений в привычном смысле этого слова между нами не будет. И чем скорее ты это поймешь, тем лучше. Постарайся принять меня таким, какой я есть.

На губах Кэт тоже возникла усмешка — горькая.

— Ты напоминаешь мне один предмет.

Фрэнк вскинул бровь, молча ожидая продолжения.

— Шкатулку, ключ от которой затерялся, — сказала она. — Внутри что-то есть, но как его извлечь, не повредив вещицу?

— Спасибо, — кивнул он. — С вещицей меня еще не сравнивали.

В следующую минуту дверь ванной закрылась за ним.

Несколько мгновений Кэт по инерции смотрела на нее, затем перевела взгляд на разбросанную по ковру одежду — свою и Фрэнка.

Пора отправляться домой, пронеслось в ее голове. Нечего мне здесь больше делать. Фрэнк грубит… Я понимаю, что с его стороны это психологическая защита, но мне от этого не легче. Он ведет себя отвратительно. Почему я должна это терпеть? А вдруг и дальше будет продолжаться то же самое? Получается, я должна мириться с подобными выходками ради постельного удовольствия? Нет уж! Это означало бы полную потерю самоуважения.

— Что это ты делаешь? — вдруг раздалось за ее спиной.

Оглянувшись, Кэт увидела Фрэнка. Он только что вышел из ванной, его бедра были обернуты полотенцем.

— Куда-то собралась? — последовал новый вопрос.

— Разумеется! — с вызовом произнесла Кэт. Она стояла перед кроватью, прижимая к груди платье. — А ты думал, что после всего сказанного я останусь?

Фрэнк направился к бару, вынул два бокала и початую бутылку вина.

— На мой взгляд, ничего особенного сказано не было. Просто мы расставили все по своим местам. Рано или поздно это нужно было сделать. — Он наполнил бокалы вином. — А теперь сможем общаться более спокойно.

Кэт скользнула взглядом по его стройному мускулистому телу, посмотрела в выразительные карие глаза и почувствовала, что ее уверенность стремительно тает.

— Ты полагаешь? — В голосе Кэт ощущалась непонятная ей самой робость.

Фрэнк кивнул.

— Я — да. А ты все еще подумываешь о том, чтобы уйти?

— Ох… не знаю. Я вообще уже ничего не понимаю, — честно призналась она.

— Могу подсказать, что тебе следует сделать, — негромко заметил Фрэнк.

Кэт с надеждой взглянула на него.

— Что?

— Иди ко мне. — Он произнес эти слова со спокойной уверенностью, ни секунды не сомневаясь в том, что Кэт подчинится.

Так оно и получилось. Ноги словно сами собой понесли ее к нему. Когда она приблизилась, Фрэнк поставил бокалы на полку бара. Затем тыльной стороной ладони провел по щеке Кэт, и она в очередной раз удивилась тому, какими нежными бывают его прикосновения в отличие от слов.

Но то, что она услышала в следующую минуту, еще больше поразило ее.

— Прости меня, — сказал Фрэнк. — Я понимаю, что обидел тебя, но самое плохое, что сделал это намеренно. Мне не хотелось тебя обижать. Просто у меня сейчас такой период жизни, что… — Не договорив, он лишь грустно усмехнулся. — Словом, не держи на меня зла. — Спустя несколько мгновений, всматриваясь во влажные глаза Кэт, Фрэнк спросил: — Ты жалеешь, что занималась со мной любовью?

С губ Кэт слетел прерывистый вздох. Слова Фрэнка так сильно взволновали ее, что она даже не сразу смогла ответить. Но и потом лишь качнула головой, продолжая комкать платье. Она уже поняла, что ей довелось встретиться с очень сложным человеком. Теперь осталось сообразить, как найти с ним общий язык.

— Я ни о чем не жалею, — наконец прошептала Кэт. — Несмотря ни на что. То, что между нами было… — Она запнулась, не найдя слов.

— Да? — произнес Фрэнк.