Тот опустил глаза и скрестил длинные пальцы в замок. Начал думать. Риск был огромным. У него, конечно, был знакомый в больнице Святого Петра, но согласится ли он?

— А вы уже подумали, как будет развиваться ваша «беременность», миссис Лагадан?

Мила снова опустилась на стул и закинула ногу на ногу.

— Если все пойдет по плану, то через несколько месяцев я инсценирую выкидыш. Если нет, то кому какая разница, беременна я или нет.

— Вы хотите вернуть мужа? — Квонт положил на край стола шариковую ручку и снова открыл папку.

— Да. И он вернется. Я в этом уверена.

— Хорошо. Мне нужно позвонить. — Он поднялся со стула и, сделав всего три шага, исчез в соседней комнате.

Спустя несколько секунд послышалась итальянская или, может, испанская речь. Мила так и не поняла, какая именно. Но она точно знала, что это не русский, не немецкий и не французский.

Советуется, подумала она и, скрестив руки на груди, стала терпеливо ждать, осматривая тем временем странный кабинет.

Квонту не понадобилось много времени, чтобы убедить своего коллегу. Через минуту в соседней комнате воцарилась тишина. Потом послышались шаги. Всего три. И снова он вырос перед Милой.

— Хорошо, миссис Лагадан, в четверг утром найдете доктора Манреса, Жозе Манреса. Правда, он офтальмолог, но у него будет возможность подтасовать результаты ваших анализов. Предупредите, что вы от меня. Он знает, что делать. Потом у своего лечащего врача попросите пройти полное обследование, скажите, что жалуетесь в последнее время на здоровье. Вот тогда вы и ваш муж узнаете, что ждете ребенка. Теперь насчет денег… — Квонт потер затылок, — я назову сумму, а вы принесете ее завтра вот по этому адресу. — Он черкнул название улицы и номер дома на листке и протянул его Миле. — До свидания, миссис Лагадан.

— Спасибо, мистер Квонт, до свидания. — Она убрала листок в золотистый кошелек, а старую записку из блокнота с адресом этой квартиры мелко-мелко порвала и, выйдя в подъезд, бросила измельченные бумажные кусочки в чей-то почтовый ящик.

Кларк Кэмбелл, прикрываясь и озираясь по сторонам, остановился у забора небольшого домика, стоящего в лесу. У самой калитки сушилась одежда и постельное белье. Убедившись, что никого поблизости нет, он сорвал с бельевой веревки белую простыню и юркнул в кусты. Обмотавшись простыней, Кларк перевел дух и пошел небыстрым шагом к дому сестры, который уже показался между высокими соснами.

Он уже придумал, что скажет сестре, и уже начал представлять ее задорный раскатистый смех.

Открыв калитку, он вошел в сад и посмотрел на террасу, на которой его сестра так любила сидеть и пить чай из больших кружек.

На террасе ее не было. Значит, она в доме и готовит ужин, решил Кларк. Ему всегда нравилась кухня сестры: супы, каши, паста и бутерброды. Ничего вкуснее он не ел. И сейчас, представляя горячий пирог с грибами или же наваристый бульон из красной рыбы, Кларк почувствовал, как в его животе забурлило.

Дверь в дом как всегда была открытой, и Кларк вошел в прихожую. В доме и правда витал аромат чего-то до безумия аппетитного и вкусного.

Жареный цыпленок со специями карри? — предположил Кларк и похлопал себя по пивному брюшку.

— Миранда, это я, Кларк! — крикнул он ей и закрыл за собой дверь. — Ты где?!

— О, Кларк, дорогой! — Послышались быстрые шажки, и через минуту в прихожей появилась сама Миранда Эн Чейз.

Фигурой она походила на своего брата: пухлые формы, круглое лицо. Румянец на щеках казался еще ярче благодаря красному платью с большими вышитыми зеленой нитью листочками. Однако платье не полнило ее, а, наоборот, освежало и скрывало недостатки фигуры. Кудрявые русые волосы, задетые сединой, были убраны в узел на макушке. В мочках ушей красовались аккуратные золотые сережки с красным гранатом.

— Я так рада, что ты меня навестил… Постой, что это на тебе? — Она взяла очки, висевшие у нее на груди, и надела их. — О боже! — Миранда всплеснула руками и засмеялась. — Что это?

— Длинная история, — буркнул Кларк, вспомнив, что с ним произошло полчаса назад.

— Ну рассказывай! — Миранда не могла смирить любопытство. Еще бы! А к вам часто заходят родственники в простынях? — Рассказывай! Иначе не угощу тебя ужином. А ты ведь знаешь, как я чудесно готовлю. Мм… Сегодня цыпленок, маринованный в специях и в белом вине. Пальчики оближешь. — Миранда знала, чем можно подкупить брата и выведать у него все, что он знает и не знает.

— Хорошо. Я хожу на пляж нудистов! Да! И не смотри так на меня! Мне нравится загорать нагим! Не смотри так, говорю! И не смейся! — Вымышленная история Кларка выглядела убедительной: его руки, спина и ноги побагровели под июльским солнцем во время незапланированной пробежки.

— Какой ужас, Кларк!

— В общем, одежду украли. Поэтому я пришел к тебе в таком виде!

— А тебя кто-нибудь видел? Ну из соседей, например?

— Нет, я шел лесом.

— Молодец, за это я дам тебе две порции. Пойдем! Я найду тебе одежду. Не позволю, чтобы ты в таком виде расхаживал по моему дому, и уж тем более садился за стол!

Плотно поужинав, Миранда и Кларк провожали солнце, сидя на террасе.

Она заварила чай и разлила его по огромным кружкам.

— Ты готова ведрами пить чай! — усмехнулся Кларк и кинул в кружку несколько кусочков сахара.

— А ты нудист, ну и что из этого? — поддела его Миранда.

Кларк промолчал и, развалившись в плетеном кресле, сделал пару глотков.

— Можно, я у тебя поживу? У меня с понедельника двухнедельный отпуск. После тяжелых рабочих дней в душном офисе хочется быть ближе к природе. Да и по тебе, дорогая, я безумно скучаю. Ты не против? — Кларк прекрасно знал, каким будет ответ, но всегда спрашивал из вежливости.

— Конечно, дорогой, — ответила Миранда, даже не взглянув на брата.

— Миранда, все в порядке? — Кларк наклонился к сестре.

Он давно выучил выражение ее лица. Если сестра опускала глаза и, прикусив губу, непроизвольно сводила брови, значит, она чем-то озадачена и просчитывает в уме все до мелочей, как поступить в той или иной ситуации. Именно такое выражение лица сейчас было у нее.

— Все хорошо, — машинально ответила она и снова погрузилась в раздумья.

— Я, конечно, понимаю, что ты всегда можешь вывести меня на чистую воду, поманив своей готовкой. Но как я могу заставить тебя заговорить?

— Ладно, Кларк, я все расскажу. — Миранда повернулась к брату.

На ее лице, задетом мелкими морщинками, играли лучи уходящего солнца. Ветер слегка обдувал ее выпавшие из узла на макушке волосы. И Кларк сразу же вспомнил, какая она была красивая. Она и сейчас такой осталась — молодой, независимой где-то внутри, в недоступном для окружающих месте. Но глаза ее выдавали. Карие, миндалевидные с пышными ресницами. Она все еще кокетливо хлопала ими. И Кларку казалось, что время вернуло их обратно, когда ему еще нет пяти, а ей уже двадцать два. Вот она молодая Миранда Кэмбелл, заводная девушка с раскатистым смехом, со здоровым румянцем на щеках. В коричневом платье с широким ремнем на талии, с пышной грудью и незастегнутыми двумя верхними пуговицами.

Кларк помнил сестру в молодости именно такой. И он знал точно, что для него она всегда останется молодой девчушкой-хохотушкой.

— Ты же знаешь, что я живу на гонорары мужа?

— Ну?

— Они стали такими мизерными, что я с трудом могу оплачивать счета за дом. Но мне сделали предложение продать все, над чем трудился муж, молодежной панк- или рок-группе!

— Не знаю, Миранда… И много предлагают?

— Очень много, Кларк.

— Ну и продай!

— Дорогой, это нечестно по отношению к Льюису! Он бы не одобрил!

— Льюиса больше нет, — холодно произнес Кларк и поставил кружку с чаем на стол.

Миранда опустила взгляд, чтобы брат не заметил, как на ее глаза навертываются слезы.

Кларк отвернулся от сестры и, встав с плетеного кресла, прошелся по террасе. Облокотившись на столб, крашенный белой краской, Кларк, морщась от ярких лучей уходящего солнца, охватил взглядом имение сестры. Небольшой пруд, сосновый забор по правую сторону от хозяйского дома, скамейку и сплетенные верхушками липы, образующие арку. Ему в глаза бросились два домика для гостей, стоящих по разные стороны от хозяйского дома.