Поглощая консоме с моллюсками, Фиона пришла к выводу, что вкусы у Сэма консервативные, но граничащие с либеральными. Такое сочетание казалось ей терпимым. Кроме того, выяснилось, что никаких отпрысков, мечтающих пойти по стопам папаши, у него нет. Но более всего Фиону удивило то, что он и не собирался жениться. Это внушало сомнения в его способности поддерживать долгую связь.

— Неужели ты никому не делал предложения? — спросила она, уверенная, что женским вниманием Сэм обижен не был.

Он покачал головой и сделал глоток темно-красного вина.

— Никому.

— А мне делали. Правда, до обручения не дошло, — призналась она. — Мы вместе учились, но когда он переехал в Сидней, я поняла справедливость поговорки «с глаз долой, из сердца вон».

Внезапно на его губах появилась порочная улыбка.

— Расскажи мне о своих фантазиях, — прошептал Сэм, придвинувшись ближе.

Наверное, резкая смена темы должна была насторожить Фиону, но пламя, горевшее в глазах Сэма, лишило ее способности связно мыслить.

— Это для меня белое пятно, — призналась она и беспомощно пожала плечами. — Извини.

Если Сэм и удивился, то не подал виду.

— У каждого есть фантазии, — хрипловато сказал он. Рука Сэма легла на ее колено и забралась под подол короткой красной юбки.

Фиону тут же бросило в жар.

— Не у каждого. — У нее были не фантазии, а воспоминания. Сладкие сексуальные воспоминания о том, как они занимались любовью.

— Я фантазировал о тебе. — Пальцы Сэма коснулись обнаженной кожи над кружевной резинкой чулка. — Много.

Фиона с трудом втянула в себя воздух, радуясь тому, что их прикрывает длинная скатерть.

— Серьезно? — Впрочем, в объяснениях она не нуждалась. Воспоминания говорили сами за себя.

Сэм кивнул и пристально посмотрел ей в глаза.

— Вспомни душ, — вполголоса сказал он.

Она откашлялась и прошептала:

— Это была не фантазия. — Когда Фиона вспомнила, как льнули друг к другу их тела, скользкие от мыла и теплой воды, ее бросило в дрожь. Им было жарко. Тесно. И ужасно приятно.

Мужская рука начала поглаживать ее ляжку.

— Нет, фантазия, — сказал Сэм, заставив ее слегка раздвинуть ноги. — Я уже давно думал об этом.

Когда пальцы Сэма добрались до ее трусиков, Фиона едва не застонала. Никакая фантазия не могла сравниться с тем, что она переживала сейчас.

Сэм придвинулся еще ближе, как будто пытался закрыть ее от взглядов других посетителей ресторана. Слава Богу, что он выбрал кабинку в самом темном углу. Нарочно? Скорее всего, да.

— Фиона, ты когда-нибудь доставляла удовольствие самой себе? — шепнул он ей на ухо. По коже Фионы побежали мурашки.

— Я всего неделю назад узнала, что такое оргазм. А что?

Сэм отстранился и посмотрел на Фиону. Его глаза потемнели от желания.

— Даже в тот вечер, когда мы разговаривали по телефону?

Она покачала головой. Да, даже тогда, хотя ее тело изнывало от тоски по нему.

— Ты доверяешь мне? — спустя мгновение спросил Сэм.

Фиона знала, что Сэм не причинит ей физического вреда. Знала так же, как-то, что солнце встает на востоке, а садится на западе. Но не была уверена, что он не разобьет ей сердце.

— Да, — прошептала она. — Доверяю.

— Закрой глаза.

— Ты не забыл, что мы в ресторане? — спросила Фиона, но глаза все же закрыла. — Это общественное место.

— Расскажи, что на тебе надето. Под платьем.

Видимо, для мужчины, решившего настоять на своем, место значения не имеет.

— Лифчик и трусики.

— Это не дает простора воображению. Какого они цвета?

— Красные. Точнее, цвета спелой вишни, — добавила она. — Или бархатной коробочки с конфетами, которые дарят в День святого Валентина. — Фиона открыла один глаз и посмотрела на него. — Или это цвет моих щек?

Сэм хмыкнул, и его рука застыла на месте.

— Закрой глаза.

Она подчинилась и снова почувствовала легкое прикосновение его пальцев. Фиона подалась навстречу его руке, словно та была наркотиком, способным погрузить ее в мир грез.

— Это кружева. — Хрипловатый голос Сэма действовал на нее опьяняюще.

— Это стринг? — спросил он. — Лоскуток материи, который дразнит тебя, возбуждает и заставляет жаждать моих прикосновений?

Фиона представила себе, что пальцы Сэма проникают в нее. Желание заструилось по ее жилам как вода, прорвавшая плотину.

— Сэм... — Ее шепот был похож на страстный стон.

— Фиона, скажи, какие на тебе трусики. Но не пытайся лгать. Я сразу пойму.

Кончик большого пальца ритмично поглаживал ее промежность, заставив Фиону вспомнить влажный жар мужских губ.

— Это трусы для мальчиков.

— Гм... — пробормотал Сэм. — Они мокрые. Это очень возбуждает.

Фиона закусила губу. Ресторан исчез, и они очутились в закрытом гроте. От белого песка их отделяет лишь тонкая подстилка. Волны накатываются на берег, солнце целует их тела, а Сэм целует ее в самые интимные места...

Ее живот напрягся и запульсировал.

Они одни. Свободные, обнаженные и думающие лишь об удовольствии.

Она — Венера Боттичелли. Только что родившаяся и готовая бесстыдно насладиться вновь обретенным телом.

О Боже, сейчас она ощутит оргазм посреди ресторана!

Фиона рывком открыла глаза, схватила Сэма за запястье и отстранила его руку.

— Давай уйдем, — сдавленно пробормотала она.

— Почему? — невинно спросил Сэм и снова прижал руку к ее промежности, заставив Фиону скорчиться. — Это только начало.

Она потянулась к бокалу и выпила остатки вина как сырую воду.

— Сэм, — дрожа всем телом, сказала Фиона, — если ты не уведешь меня, я кончу прямо здесь.

— Если ты не знаешь собственного тела, — сказал Сэм, — то откуда ты знаешь, что может доставить тебе удовольствие?

Он прижимался грудью к спине Фионы. Оба смотрели в зеркало платяного шкафа. Их тела, напоминавшие эротический портрет, купались в мягком свете настольной лампы, горевшей в другой комнате.

Фиона чувственно улыбнулась.

— Я знаю, что доставляет мне удовольствие.

Сэм провел ладонями по ее предплечьям.

— Тогда скажи мне. Что может свести тебя с ума?

— Разве это не ясно? Когда я... когда ты заставляешь меня... — Она пожала плечами. — Сам знаешь.

У нее порозовели щеки. Этот внезапный приступ стыдливости заставил Сэма улыбнуться. Полчаса назад она без всякой робости призналась, что была близка к оргазму.

Его замысел отвлечь Фиону от неудобного разговора о прошлых связях увенчался успехом, но дорого обошелся самому Сэму. Впрочем, ситуация требовала решительных мер.

Красные кружевные трусики едва прикрывали ее бедра, крошечный лифчик не оставлял простора воображению. Впрочем, Сэму это было только на пользу.

Он взял в ладони изящные кисти Фионы и провел ими по ее стройным бедрам. Кончики его пальцев ласкали ее кожу, теплую, нежную и шелковистую.

— Следи за тем, что я делаю, когда ласкаю тебя. — Сэм наклонил голову и прижался губами к ее плечу. — Ты должна знать, что заставляет твое тело откликаться. Что возбуждает тебя и вызывает оргазм.

— Сэм? — тревожно прошептала она.

Он поцеловал ее в шею.

— Тсс... — пробормотал он. — Ни о чем не думай. Сосредоточься на своих ощущениях.

Ночь чувственных открытий требовала ее добровольного участия в изучении собственного тела. Может быть, Фиона сама не понимала этого, но она доверилась ему с момента первой встречи. Сегодня они должны были проверить, есть ли у этого доверия границы. Никаких ограничений. Никаких сожалений. Никаких угрызений совести. Сегодня она была нужна ему вся. Целиком.

Сможет ли он сам без угрызений совести принять этот драгоценный товар? Сэм не лгал ей, когда говорил, что ни разу не делал предложения женщине. От одной мысли о связи на всю жизнь его бросало в дрожь. Хотя Сэм еще не был готов предложить Фионе руку, но сегодня утром возвращение в пустой дом заставило его ощутить острое чувство одиночества.

Расставшись с Фионой в ночь с четверга на пятницу, он сделал несколько выездов, потом немного поспал на участке, а с утра вышел на дежурство. Вызовов было множество, и в следующие восемнадцать часов Сэм ни разу не присел. Когда он начал орать на подчиненных, как старый сержант, капитан пригрозил на неделю отстранить его от работы, если Сэм покажется на участке до утра понедельника. Конечно, это была шутка, но Сэм и сам знал, что нужно сделать перерыв. Обижать парней не следовало.