— Дурацкая мулета! — по-детски закапризничала Стефани. — Я хочу плащ! Позволь мне самой решить, чем именно я буду размахивать перед носом у быка… вернее, у мальчика.

Мигель пожал плечами:

— Плащ очень тяжелый, но если хочешь, можешь попробовать…

Ей подали пурпурный плащ, совершенно круглый кусок шелка. Если его разложить на земле, он составил бы около шести футов в диаметре. Плащ оказался гораздо тяжелее и объемнее, чем она ожидала. Сначала у нее ничего не получалось. Мигель подошел сзади и стал показывать, как надо обращаться с плащом.

Стефани прижалась к матадору на глазах у возмущенной толпы и почувствовала его возбуждение.

— Мне бы хотелось научить тебя, как обращаться с этим, — пробормотал Мигель на ухо своей ученице, обдавая ее щеку горячим дыханием.

Она искоса взглянула на него и шепнула:

— Он слишком большой. Боюсь, что не справлюсь.

— Хм-м. А я думаю, что справишься.

— Почему бы тебе не выяснить это сегодня ночью…

— Матадор! — крикнул кто-то.

— Зрители скоро взбунтуются, — с улыбкой сказал Мигель и вскинул брови, давая понять, что услышал ее приглашение. — Давай устроим им спектакль. Возвращайся к изгороди. — Он повысил голос. — Рей, иди-ка сюда! Сразись с телочкой!

— Подожди! — Рей опустил объектив.

— Дай мне фотоаппарат, — попросила Стефани.

«Ведь я только что разрешила Мигелю прийти ко мне ночью!»

Рей нехотя протянул ей фотоаппарат и вышел на середину загона.

Мигель бросил плащ мальчику и подал Рею мулету.

Как только открылась калитка, в нее вбежала телочка и, нагнув голову, устремилась прямо на Рея. Тот отклонился, чтобы избежать столкновения, и приземлился на мягкое место. Стефани запечатлела это на пленке. Второй проход оказался ненамного изящнее. Телочка промчалась мимо Рея и сбила его с ног. Рей швырнул тряпку на землю, с позором убежал с арены и залез на изгородь, спасаясь от животного, которое неслось за ним по пятам.

— Трус! — закричала Стефани.

— А ты попробуй сама! — сказал Рей, отряхивая джинсы.

— И попробую! — Она опять прыгнула в загон.

Мигель вернул ей мулету и тряпку. Стефани подошла к телочке. Какая она хорошенькая, с большими карими глазами!

— Взмахни мулетой, — советовал Мигель, сидя на изгороди. — А теперь позови телку.

Стефани развернула тряпку.

— Эй, коровка, ко мне!

Телочка огляделась. У нее был почти такой же скучающий вид, как у Доминго. Стефани тряхнула тряпкой, подступила ближе, потом нахмурилась и обернулась к Мигелю.

— С этой телкой, по-моему, что-то не так.

— Берегись! — крикнул матадор.

Она оглянулась через плечо, и в этот момент животное повалило ее в пыль. Все засмеялись, но больше всего Стефани разозлил лающий хохот Доминго.

Неуклюже поднявшись на ноги, она решительно двинулась к телке. Пусть Доминго знает, что она не отступит перед лицом опасности!

Животное опять скользнуло по ней равнодушным взглядом, но теперь Стефани была начеку.

— Хорошая коровка, — сказала она, помахивая мулетой. — Иди сюда, малышка! Только посмей еще раз меня тронуть, сразу угодишь к кому-нибудь на обед!

Телка нагнула голову и с шумом пронеслась мимо Стефани, нырнув под мулету. Толпа закричала «оле!».

Стефани охватило ликование. И дело было не только в том, что зрители ее одобрили. Главное, ей на мгновение удалось обуздать дикое животное! Отвлекшись на аплодисменты, Стефани не заметила, что телочка быстро развернулась, готовясь к новому броску. На этот раз, когда она упала на землю, из глаз ее посыпались искры.

Мигель сорвал с изгороди плащ, загнал телку обратно в загон и подбежал к Стефани. Она прижимала ладони к вискам, пытаясь избавиться от головокружения.

Мигель бросился на колени.

— Ты цела?

— Кажется, да.

— Молодец, отлично выступила, — похвалил он, помогая ей встать.

Стефани кое-как почистила джинсы. Ее светло-русые волосы были растрепаны.

— Тогда почему я дважды приземлялась на задницу?

Мигель быстро оглядел свою ученицу с головы до ног и ласково отряхнул ее от пыли.

— Оба раза ты забыла про телочку, зато теперь ты знаешь, что она про тебя не забывала.

Стефани подошла к изгороди и взяла свой фотоаппарат.

— Проголодалась? — спросил Мигель. Она почувствовала его руку на своем плече, и у нее перехватило дыхание. — Нас ждет настоящий пир.

За ленчем Стефани чувствовала себя неловко и жалась к Рею. Когда тот ушел, чтобы сделать снимки, она села на деревянную скамью под дубом и стала смотреть на далекие горы.

Мальчишки оседлали лошадей, поскакали по гравийной дорожке и скрылись из виду. Среди них был и Ренальдо. Его пузо раздувалось от еды, а карманы — от денег.

Мигель еще сидел за столом между Доминго и Галлео.

Он часто вскидывал голову и смотрел на Стефани. Их разделяла лужайка, но даже на расстоянии она чувствовала на себе его взгляд. «Он думает о сегодняшней ночи! Я заронила в его сердце желание».

Стефани подсчитала, что не была с мужчиной год и три месяца. А вдруг она покажется ему недостаточно искусной любовницей? Впрочем, где-то она читала, что испанские мачо предпочитают быстрый и грубый секс. Если так, то ей не придется сильно стараться. Однако эта мысль не принесла успокоения.

Интересно, есть ли у него на ранчо презервативы? У нее, например, не было ни одного.

Мигель посмотрел на Стефани, и она улыбнулась. Нет, едва ли этот мужчина любит быстрый и грубый секс. От него так и пышет страстью. Она ощущала исходившие от него мощные флюиды, которые лишали ее самообладания даже в самых неромантичных местах.

Стефани решила не волноваться заранее по поводу предстоящей ночи. К тому же после физической разминки на свежем воздухе ее клонило в сон.

Солнце просвечивало сквозь ветки дуба, рисуя у нее на ногах пестрые трепещущие узоры. Стефани вспомнила свое детство.

В Сан-Диего, на заднем дворе их дома, отец построил для нее и Ричарда шалаш под большим дубом. Он застелил фанерный пол старым зеленым ковром, а мама сшила красивые занавески в голубой цветочек. Ричард терпеть не мог эти занавески! Стефани хотела, чтобы шалаш был домиком для игр, а брат мечтал превратить его в крепость. Из-за этого они постоянно ссорились.

Но в конце концов было найдено примирившее их решение: с помощью клейкой ленты они поделили постройку на две половины. Занавески висели только на ее стороне.

В этом шалаше она впервые поцеловалась с мальчиком. Его звали Билли Ландерс. Год назад его семья приехала из Кентукки, и он ходил за Стефани по пятам. Однажды она увидела, как красиво играет на его лице тень от листвы, и поцеловала его в губы.

После этого поцелуя Билли тут же попросил, чтобы она вышла за него замуж, и пообещал дать ей все, что она пожелает. Он сказал, что собирается стать священником, а священники всегда держат свои обещания. На день рождения, ей тогда исполнилось десять лет, он подарил Стефани маленький серебряный крестик.

А три недели спустя их отец ушел из дому. Джим Мэдисон, который построил шалаш под деревом и учил детей играть в мяч, как-то утром ушел на работу и не вернулся.

Стефани, Ричард и их мама до рассвета сидели за кухонным столом.

Через несколько дней он позвонил и сказал, чтобы они его не ждали. Он ушел к другой женщине, с которой познакомился в командировке. После этого больше никто из них не говорил об отце, как будто его и не было, но их мама плакала каждую ночь.

До тех пор, пока не прекратились ее рыдания, Стефани и Ричард спали в шалаше, улегшись в одном спальном мешке прямо на разделительной линии, которая больше никогда их не разделяла.

Джим Мэдисон ни разу не прислал денег на детей. Их красавица мама не имела образования, поэтому смогла найти лишь низкооплачиваемую работу. Она кое-как обеспечивала детей, живя слабой надеждой на возвращение мужа.

Но он так и не вернулся.

Стефани невольно сравнивала свой собственный брак с маминым. Стивен тоже бросил ее и ушел к другой женщине, но в отличие от мамы она не питала призрачных надежд на счастье с каким-то одним мужчиной.