В тот момент, когда она делала безуспешные попытки вытереться, в душевую вошла девушка. Она жила напротив, ее звали Джилл. Они молча кивнули друг другу, Кристина продолжила свои попытки, а Джилл, пристально на нее посмотрев, расширила глаза:

— Эй, что с тобой случилось?

— Ничего. А почему ты спрашиваешь? — быстро проговорила Кристина. Вернее, она пыталась произнести это быстро, но слова слетали с ее губ медленно-медленно. Это было похоже на: «Н-и-и-и-ч-е-е-е-е-г-о-о-о. А-а-а-а-а…» Под влиянием алкоголя Кристина всегда начинала двигаться и говорить медленно, но в то же время ей казалось, что она все это делает быстро.

— Не знаю, — сказала Джилл. — Просто ты выглядишь ужасно. Тебе помочь?

— Спасибо, Джилл. Я только что пришла. Сейчас отдышусь, и скоро все будет в полном порядке. В самом деле, — добавила она, увидев, что Джилл ей не верит. — Честно.

— Но что с тобой случилось? — повторила Джилл. — Ты упала во время игры или что-то еще?

— Да, во время игры, — обрадовалась Кристина. — Эти девчонки из Корнелла, они чего только ни делают, чтобы выиграть.

Джилл неуверенно улыбнулась, помогла ей вытереть спину, а затем вышла и вернулась с кувшином, полным льда.

Кристина открыла дверь своей комнаты, к ней радостно бросился Аристотель. На кровати сидел Альберт и осуждающе смотрел на нее. «На этот раз у него действительно есть основания, — подумала Кристина, напуская на себя беспечный вид. — На сей раз я и в самом деле провинилась».

— Господи, что с тобой случилось? — сказал он, подходя к ней.

Кристина поставила кувшин со льдом на стол и сняла с тела полотенце. При этом она все время обдумывала возможные варианты ответа на вопрос. Альберт был в плохом настроении. Это чувствовалось по тону. Но было видно, что серьезно его ничто не обеспокоило. Он просто сердится. Вот и все.

Она молчала. «Какого черта он на меня злится! Он даже не знает, что я была на волосок от смерти. Чудом уцелела». Кристина решила сказать ему правду.

Заметив, что с ней что-то не так, Альберт смягчил тон.

— Что случилось, Рок? — уже ласково спросил он, подходя к ней ближе. И посмотрел он на нее так, как смотрел только он один. Этот его взгляд обычно сводил ее с ума. Но сейчас ей почему-то захотелось плакать.

— Что это ты так разволновался, Альберт? — тихо спросила Кристина и положила на плечо кубики льда.

— Тебя все ждут уже два часа. Ты же сказала, что приедешь к шести.

— Не знаю, заметил ты или нет, — медленно произнесла она, втирая лед рукой, — что я ранена. Мой автомобиль разбился вдребезги.

— Откуда мне знать, что твой автомобиль разбился?

— Действительно, откуда тебе знать, — сказала Кристина со слезами в голосе.

Кристина почти не помнила, что была голая. Она села на кровать. Он посмотрел вначале на ее груди, а затем перевел взгляд на большой черный кровоподтек на боку, и выражение его лица изменилось.

— Что это с тобой? — Проговорил он взволнованно, подходя к ней вплотную. — Ты выглядишь так… Что это?

Она натирала себе бок льдом. «Ничего, вот это что», — подумала она, а потом так и сказала.

— Боже мой, а что с твоим лицом? А с плечом? Оно все в крови.

— Ничего особенного. И оно совсем не в крови, — сказала она, покачав головой, избегая его взгляда. — Оно всего лишь… изменило цвет. — А потом добавила: — Знаешь, могло быть гораздо хуже.

— Что значит «гораздо хуже»? Не понимаю.

— Я могла быть мертвой.

«Должна быть мертвой», — подумала она.

— И много ты выпила?

— Я выпила, но не тогда.

«Он, конечно, имеет в виду, что я была пьяная за рулем, — подумала Кристина. — Даже не расспросил толком, как это у меня случилось, а сразу «выпила», «много выпила»…»

— Не тогда, говоришь, а когда?

— Только сейчас. Я сейчас выпила. И притом немного. Чтобы отойти.

— Отойти от чего?

— От боли.

— Но что случилось?

— Моя машина перевернулась.

— Господи, как?

— В нее врезался встречный автомобиль.

— Врезался в тебя? Где?

— Не в меня, а в «мустанга». Прямо ему в бок.

Альберт пристально смотрел на нее:

— Я не про это спрашиваю. Где ты ехала?

— На шоссе номер десять.

— Он что, выскочил на встречную полосу?

Она смутно помнила происшедшее. В память ей врезались только огни, жуткие огни. Они надвигались, и от них не было спасения. Нигде.

— Нет, — сказала она, — это я выскочила на его сторону.

— Почему?

— Почему? Не знаю, — медленно ответила Кристина. — Как тебе мой ответ? Кажется, неплохо, а?

— Кристина!

— Ну ладно. Я чего-то испугалась. Мне показалось, что он очень близко.

— Понятно. Ты выехала на встречную полосу, чтобы избежать с ним столкновения. Да?

Она хотела ему ответить, но, повернув голову, поймала в зеркале свое отражение и только сейчас осознала, что сидит перед ним голая. А он в черных джинсах и черном свитере, и сам он черноволосый, с черным конским хвостом сзади и черными глазами. Она поднялась с кровати. Они стояли сейчас меньше чем в полуметре друг от друга. «Смешнее и глупее не придумаешь, — подумала Кристина. — Как в плохом кино в стиле братьев Маркс, а может быть, наоборот, в стиле театра Аристотеля, где абсурд — это норма, а нормального не существует вовсе».

Кристина встряхнула головой и двинулась к шкафу.

— Мне нужно одеться, — пробормотала она.

— Надо, чтобы тебя осмотрел врач. Рукой можешь двигать?

— Я прекрасно могу двигать всем, чем захочу, — ответила она. — Но предпочитаю этого не делать.

Он был действительно встревожен:

— А если плечо сломано? Она снова покачала головой:

— Тогда бы сломанные кости выпирали из кожи. Видишь, оно просто распухло. Я думаю, что это всего лишь растяжение. — Ей хотелось свести на нет возможное повреждение плеча, хотя бы на словах.

— Что ты в этом понимаешь? Тебя должен осмотреть доктор. Пошли в больницу.

— Нет! — решительно произнесла она. — Никаких докторов. Ты же знаешь, что я их ненавижу. — Кристине не хотелось признаваться, что и она напугана. Баскетбол для Альберта ничего не значил, а для нее это была сама жизнь. Не считая «Красных листьев». И не считая самого Альберта.

Кристина подошла к книжной полке и перебрала кучу книг, пока обнаружила замызганную «Семейную медицинскую энциклопедию» в бумажной обложке.

Она протянула книгу Альберту со словами:

— Найди, что там написано про плечо.

Он начал перелистывать страницы:

— Ничего здесь путного нет.

— Тогда посмотри на слово «суставы».

Альберт углубился на несколько минут, а затем процитировал:

— «Растяжение… болезненно растянутый или выкрученный сустав… следствие какого-то физического вмешательства…»

— Прекрасно, — сказала Кристина. Альберт продолжил чтение вслух:

— «…Это физическое вмешательство может сместить или сломать концы костей, образующих сустав». — Он поднял на нее глаза: — Что я тебе говорил?

— Благодарю вас, доктор Мейплтоп, — сказала она. — Читайте дальше.

— «Для того чтобы приобрести уверенность, что кости не сломаны и не смещены, необходимо сделать рентгеновские снимки в нескольких положениях». — Он перестал читать: — Видишь?

— Продолжай, продолжай, — проговорила она нетерпеливо.

— «Просочившаяся после кровоизлияния кровь может изменить цвет кожи… — прочитал он. — Воспаляются синовиальные мембраны, это реакция на кровоизлияние».

— Черт побери, все звучит просто замечательно, — сказала Кристина, наклоняясь, чтобы взять еще льда. И застонала. От перемены позы стало больно в области грудной клетки.

Глянув на нее, Альберт продолжил:

— «Немедленное лечение растяжения — это наложение холодных влажных повязок или льда. Это помогает уменьшить отек… — Следующую фразу он прочитал очень громко: — Однако полную уверенность, что это действительно растяжение, может дать только медицинское обследование и рентген».

— Но все равно я никуда не пойду, — упрямо сказала Кристина. — Все в порядке. Завтра будет значительно лучше. Завтра мы пойдем и сделаем какой-нибудь массаж и теплотерапию.