Краем глаза я увидел, как миссис Латрелл по одной из тропинок направилась в сторону сада. Вооружена она была тяпкой, на руках — садовые перчатки. Она, конечно, была энергичной и работящей женщиной, но в тот момент я испытывал к ней глубокую неприязнь. Никто не имеет права унижать другого!

Нортон, как в лихорадке, продолжал что-то говорить. Он взял в руки убитого голубя. Затем рассказал нам, как смеялись над ним в школе, когда при виде мёртвого кролика ему стало дурно. Потом он перешёл к куропаткам и поведал нам длинную и довольно бессмысленную историю о том, как в Шотландии во время охоты случайно убили одного из охотников. Мы ещё несколько минут поговорили о случайностях на охоте. Бойд Каррингтон откашлялся и сказал:

— Довольно интересный случай произошёл однажды с моим денщиком, ирландцем по происхождению. Он поехал в отпуск на родину. Когда вернулся, я спросил его, как он отдохнул.

«Это были лучшие дни в моей жизни, ваша честь».

«Очень рад это слышать», — сказал я, несколько удивлённый энтузиазмом, с которым он это произнёс.

«О да, лучшие дни! Я застрелил своего брата!»

«Что? Застрелили брата?» — воскликнул я.

«Да, да, это так. Долгие годы я мечтал об этом. И вот, в один прекрасный день я забрался на крышу одного дома в Дублине. В руке у меня было ружьё. Я увидел брата, идущего по улице. Должен сказать, это был великолепный выстрел… Я подстрелил его, как птичку. Да! Это была удивительная минута. Я её никогда не забуду».

Бойд Каррингтон рассказал эту историю с преувеличенной драматичностью. Мы все от души посмеялись, атмосфера несколько смягчилась. Затем он встал и заявил, что должен принять душ перед обедом.

— Какой хороший человек! — заметил Нортон, когда Бойд Каррингтон ушёл.

Я согласился с ним, а Латрелл добавил:

— Да, да, прекрасный парень.

— Как мне кажется, — сказал Нортон, — он везде пользуется успехом. Ему всегда везет. Кроме того, он обладает ясным умом, знает свои способности. Это человек действия, человек удачи.

— Да, есть такие люди, — медленно произнёс Латрелл. — Им всегда везёт. Они не знают неудач. Такова уж судьба!

— Нет, нет, — резко возразил Нортон. — Дело не в удаче, не в судьбе и не в наших звёздах, а в нас самих.

— Возможно, вы правы, — согласился полковник.

— В любом случае, — быстро добавил я, — ему повезло, что он унаследовал Нэттон. Какое место! Ему, конечно, нужно жениться. Он там слишком одинок.

— Жениться и утихомириться, — заметил Нортон. — Ну, а предположим, жена начнёт его пилить…

Это была неудачная шутка, особенно в эту минуту. Нортон это понял, как только слова слетели с его уст. Он попытался исправить положение, что-то пробормотал, а затем в растерянности замолчал. Это только ухудшило ситуацию.

Мы с ним начали говорить одновременно. Я сделал какое-то идиотское замечание о вечернем солнце. Нортон что-то указал о возможности сыграть в бридж после обеда.

Полковник Латрелл не обращал на нас никакого внимания.

— Нет, жена не стала бы пилить Бонда Каррингтона, — произнёс он холодно. — Он не из того разряда людей, кто бы это позволил. Он — настоящий мужчина!

Мы чувствовали себя крайне неловко. Нортон вновь упомянул об игре в бридж. Вдруг над нами пролетел дикий голубь и уселся на ветку дерева, неподалеку от нас. Полковник Латрелл схватил ружьё.

— Какой экземпляр! — воскликнул он, но прежде чем он смог прицелиться, птица вспорхнула и исчезла среди деревьев. В это же самое время внимание полковника привлекло какое-то движение на склоне холма.

— Чёрт побери! Кажется, кролик обгладывает кору яблонь, а ведь я огородил это место проволокой. — Полковник поднял ружьё, выстрелил и.., вдруг раздался женский крик, внезапно захлебнувшийся.

— О, боже! Это же Дейзи!

Я сразу же побежал через лужайку, за мной последовал Нортон. Да, это была миссис Латрелл. Она стояла на коленях и держалась за колышек у одного из деревьев. Трава здесь была высокой, и я понял, почему полковник не разглядел свою жену, а только заметил какое-то движение в траве. Пуля прошла через плечо, кровь лилась рекой.

Я наклонился, чтобы рассмотреть рану, а затем взглянул на Нортона. Весь позеленевший, он держался за дерево. Казалось, ему вот-вот станет дурно.

— Я не выношу вида крови, — извиняющимся голосом произнёс он.

— Быстро разыщите Фрэнклина или сиделку Кравен, — резко сказал я.

Он кивнул головой и исчез.

Первой очень быстро появилась сиделка Кравен. Она стала умело останавливать кровотечение. Вскоре прибежал доктор Фрэнклин. Они отнесли миссис Латрелл в дом и уложили в постель. Фрэнклин перебинтовал рану и послал за личным врачом миссис Латрелл. Сиделка Кравен осталась с ней.

Я вновь столкнулся с Фрэнклином, когда он закончил разговор по телефону.

— Ну, как она?

— Всё будет хорошо. Жизненно важные органы не затронуты. Как это произошло?

Я ему рассказал.

— Всё понятно. А где старина? — заметил он. — Не удивлюсь, если он пал духом. Он, пожалуй, сейчас больше нуждается во внимании, чем она. Должен сказать, у него плохое сердце.

Мы разыскали полковника Латрелла в курительной комнате. Он сидел с отсутствующим выражением лица, губы его посинели.

— Дейзи? — спросил он убитым голосом. — Как она?

— Всё будет хорошо, — быстро ответил Фрэнклин, — не стоит беспокоиться.

— Я подумал.., кролик.., обгладывает кору.., не знаю, как я мог так ошибиться. И потом, этот обманчивый свет.

— Такое иногда случается, — сухо ответил Фрэнклин. — Я сам был свидетелем таких случаев. Послушайте, сэр, вам надо что-нибудь принять, чтобы взбодриться. Вы ужасно плохо выглядите.

— Нет, всё нормально. Я... я могу её видеть?

— Не сейчас. С ней сиделка Кравен. Только не беспокойтесь. С ней всё в порядке. Скоро прибудет доктор Оливер, и я уверен, что он скажет вам то же самое.

Я оставил их вдвоём и вышел прогуляться, посмотреть на заход солнца. По тропинке ко мне приближались Джудит и Аллертон. Они весело смеялись.

Я очень разозлился, вспомнив о трагедии, которая только что произошла. Я резко окликнул Джудит, она с удивлением взглянула на меня. В нескольких словах я рассказал ей о том, что произошло.

— Чего только на свете не бывает, — заметила моя дочь. Она даже не казалась взволнованной.

Поведение Аллертона было просто возмутительно. Он, похоже, принял всё происшедшее за хорошую шутку.

— Так и нужно старой ведьме, — заметил он. — Думаю, полковник сделал это нарочно.

— Ну, что вы, — резко возразил я, — это просто случайность.

— Знаем мы эти случайности! Как это иногда чертовски удобно! Даю слово, если старина сделал это умышленно, я буду преклоняться перед ним.

— Ну, что вы говорите, — сердито промолвил я.

— Не будьте так уверены. Я знаю двоих людей, которые застрелили своих жён. Один заявил, что просто чистил свой револьвер, другой, — что якобы нажал — на курок в шутку, не подозревая, что пистолет заряжен. И оба открутились. Как видите, чертовски хорошие уловки.

— Полковник Латрелл, — произнёс я ледяным тоном, — человек иного типа.

— А вам не кажется, что смерть миссис Латрелл явилась бы для него счастливым освобождением? — с вызовом спросил Аллертон. — Не было ли у них какой-нибудь ссоры?

Я сердито от него отвернулся, скрывая в то же время своё смятение. Аллертон почти попал в цепь. Впервые сомнение закралось мне в душу.

Не изменилось моё настроение и при встрече с Бойдом Каррингтоном. Он заявил, что идёт к озеру. Как только я изложил ему последние новости, он сразу же спросил:

— А не кажется ли вам, Гастингс, что он хотел убить её?

— О, боже?

— Извините, мне не стоило этого, говорить, просто я на секунду подумал… Ведь вы же знаете, она.., она провоцировала его.

Какое-то время мы молчали. Каждый из нас вспоминал сцену, невольным свидетелем которой он стал.

В расстроенных чувствах я поднялся по лестнице и постучал в дверь Пуаро.

Он уже знал от Кёртисса о том, что произошло, но жаждал знать все подробности. Со времени моего прибытия в Стайлз я ежедневно отдавал ему полный отчёт о моих встречах и разговорах. Я чувствовал, что только благодаря этому мой старый друг ещё как-то связан с внешним миром. Это создавало у него иллюзию активного участия во всём, что происходило. Я всегда обладал хорошей памятью и мог легко восстановить все разговоры со стенографической точностью.