— Простите, товарищ капитан-лейтенант, — удивился боец, — вы что, моряк???

Новикова спас Никотин. Именно он, суровым голосом сказал:

— Моряки, боец, ходят по морям на ржавых буксирах! А товарищ капитан-лейтенант является офицером Военно-Морского Флота Российской федерации! У него разведвыходов столько, сколько у тебя волос на голове!

— Виноват, товарищ капитан, — звёзды на остатках формы Никотина, он всё таки разглядел, — но у меня нет волос, — и он снял противогаз.

Под противогазом оказалось сияющая физиономия молодого, лет девятнадцати, рязанского парня. На вид он был абсолютно здоровый, вот только не было у него ни бровей, ни волос на голове.

— Как же так, боец? — Новиков смотрел на живой труп.

— В карауле стоял, когда бабахуло, — улыбнулся парень, — ну я, как учили и лёг, ногами к вспышке. А потом, на следующий день, волосы и облетели, как листики по осени. Говорят мне жить недели две осталось.

От услышанного, Новиков скис и Никотин взял разговор в свои руки.

— Не сцы, боец. Дойдёте до фильтра — там вас накачают всякой химией и на ноги поставят. Воевать надо, а не помирать!

— Да я уже смирился, товарищ капитан, — весело ответил парень, — судьба у нас такая. Папашка мой умер когда я у мамки в животе сидел. Он ещё на Чернобыльской работал. Так после этого ещё семь лет прожил. Братан старший, в подлодке атомной срочную служил. Как он там свои БЭРы хапнул, ни кто нам не сказал, да только приехал он такой же, как я теперь. А помер через два месяца. Мамка у меня в Москве жила… Так что, скоро я их всех увижу…

— Ну, раз ты такой «идейный», то может и ХимДым здесь оставишь? — спросил Никотин.

— Как прикажете, — пожал плечами боец и начал расстёгивать комбинезон.

— Отставить, боец, — Новиков пришёл в себя, — хватит трепаться. Сдать оружие и вещмешок и покинуть склад.

Как только рядовой с рязанской мордой и украинской фамилией Бут сдался, Дон вышел вслед за ним. Встав рядом с Тёмой, он громко сказал:

— Товарищи бойцы! Времени у нас не много! Поэтому приказываю вам! Заходить быстро, называть фамилию и номер оружия. Оружие сдавать в разряженном состоянии с отстёгнутым магазином. Вещмешки тоже сдать. Личные вещи переложить в подсумок противогаза! Джабраилов, Бут!

Бойцы сдавшие оружие подбежали к Новикову.

— Мухой найдите стол и два стула.

— А-а-а…

— А я не знаю, где… — нагло ответил Дон, — Вон в том доме посмотрите. Выполнять!

— Есть! — солдаты подорвались в дом противоположный тому, в котором Новиков устроил склад и через пять минут приволокли старенький столик и две табуретки. С таким «инвентарём» дело пошло быстрее и через час, когда стало основательно темно, все были разоружены. Так-же, солдатам было разъяснено, что дышать свежим воздухом безопасно и Химзащиту носить не обязательно, чему бойцы несказанно обрадовались и поспешили снять с себя всю резину.

Новиков и Тёма курили после напряжённой работы на воздухе, когда к ним подошёл Погосян.

— У меня бойцы голодные, — сказал он немного виновато.

— Голодные, это — плохо, — кивнул ему в ответ Тёма.

— Слушай, Погосян, — Новиков прикидывал дальнейшие действия команды, — У тебя в части остались ещё 23 бойца?

— Так точно, — кивнул старлей.

— А какие указания ты им дал?

— Оставаться в расположении части до моего прибытия…

— А если ты не прибудешь?

— Честно говоря… — Погосян замялся, — На этот счёт указаний не было… Я думал…

— Не думать надо было, а соображать, — Никотин хромая вышел на воздух, — Что теперь им там без тебя делать?

— Я не знаю, — старлею было стыдно за то, что он не позаботился о своих бойцах.

— Ладно, Погосян. Не переживай, — Артём хлопнул его по плечу, — Вот выйдешь за периметр. По рации свяжешься с ними и дашь приказ на выход. На какой чистоте говоришь, они сидят?

— На двадцать второй. Канал «Б».

— Ну, вот видишь… — Подбодрил его Дон, — Не забыл…

— Так что мне с приёмом пищи делать? — не понял Погосян.

— А что ещё можно делать с пищей, — пожал плечами Никотин, — Принимать! Дон, Архангел. Выдайте бойцам по банке тушенки из их сух пайка! — и похромал назад, в убежище.

Тёма с Новиковым переглянулись и спустились за ним, а Погосян так и остался стоять у лестницы.

— На кой их кормить? Им всё равно сейчас «на бойню», — Тёма был явно раздражён решением Никотина. Зато Никотин наоборот, был спокоен как никогда.

— Выдайте, — устало ответил он, — Сытый солдат, выполняет команды охотнее. Сытые они безропотно пойдут к фильтру…

Тёма пожал плечами и начал вытряхивать всё из первого попавшегося вещмешка. На бетонный пол вместе с сухим пайком: почкой галет, двумя банками тушёнки и пакетом чая, вывалилась армейская аптечка и фляга. А вслед за ней… две гранаты РГД. Тёма моментально лёг на пол и прикрыл голову руками, на что Никотин только расхохотался.

Архангел оторвал голову от бетонного пола и опасливо посмотрел на лежащую перед носом гранату. Граната крутилась вокруг своей оси. Пролежав так секунд пять, Дон, как ни в чем не бывало, встал и, отряхнувшись, продолжил распаковывать вещмешки. Только делал это, он теперь осторожно. За десять минут он набил два мешка консервами и, вытащив их на свежий воздух, громко крикнул:

— Бойцы! Налетай! Война войной, а обед по распорядку!!!

Солдаты, тут-же, обступили Дона и тот раздал каждому по банке тушёнки. Галеты раздавались по одной упаковке на двоих. А когда паёк был съеден и довольные, сытые бойцы присели перекурить, Новиков махнул рукой Погосяну и они спустились вниз.

— Ну что, старлей, — Никотин сидел на стуле в проходе между комнатами, — пришла нам пора прощаться. Строй своих бойцов, и бегом к фильтру. Доложишь гвардии полковнику Смыслову о выполнении задания. И помни, — снайпер встал со стула и еле передвигаясь, похромал к Погосяну, — То, что ты видел — совершенно секретно. Государственная тайна, за разглашение которой, по законам военного времени, знаешь, что бывает?

Погосян многозначительно ткнул себя двумя пальцами в лоб, изображая пистолет.

— Верно, дружище! — Никотин скорбно закивал, — а сейчас, пойдём наверх. Я вот тут подумал, ну не бросать же твоих парней в воинской части на произвол судьбы ещё на сутки.

— Да уж, — кивнул ему Погосян, — парни там делов натворить могут. Да и пораженных у меня там две штуки. Те, кто в карауле выжил…

— Типа таких, как Бут? — спросил у него Новиков. Старлей кивнул и опустил глаза в пол.

— Ну, тем более, — подытожил Никотин, — Тогда тебе сам бог велел вернуться и вывести из зоны всех своих бойцов. Карта у тебя есть?

— Есть, но только старая, бумажная, — виновато сказал Погосян.

— Слууушай, Погосян, — десантник по дружески приобнял старлея, — а как тебя зовут?

— Рубен.

— Рубик — джан. А может, ты нам карту оставишь? Мы бы и там схрон сделали, — Никотин незаметно подмигнул Дону и тот, так же незаметно, кивнул.

— Ну… если прикажете?

— Вот и договорились, — хлопнул его по плечу Никотин, — пошли наверх. Там, за картой всё и обсудить можно. Дон, выдели нам бутылочку из стратегических запасов… А лучше, ящика три…

Однако, по концовке, было решено взять четыре ящика. Дон пошёл посмотреть, как там Китяж, перебинтовать его и уколоть антибиотиком. Никотин остался с Погосяном на лестнице, и за бутылочкой виски склонились над картой и что-то обсуждали, а Тёма взял четырёх крепких бойцов и пошел в магазин. Узнав, что здесь наливают, дембеля с охотой согласились сходить сами.

Из магазина, в принципе, всё хорошее было уже вывезено. Единственное, чему удивились бойцы, это «Тигр», который стоял посреди торгового зала. Бойцы быстро нашли алкогольную кладовку и взяли четыре ящика обычной водки. Тёма сделал вид, что не заметил, как дембеля прихватили по паре бутылок пива, и они пошли назад. Шли быстро, ибо выпить бойцам — ужас как хотелось.

В каждом ящике было по восемь бутылок, поэтому каждому из солдат, включая и их командира, досталось по бутылке. А один ящик перекочевал в закрома убежища.