В этот момент в дверь постучали. Вошел констебль – во всем его облике сквозило с трудом сдерживаемое торжество.

– Сержант только что нашел эту штуку, сэр, – сообщил он. – Мы подумали, что вы сразу захотите на нее взглянуть.

Положив на стол находку, завернутую в носовой платок, полицейский аккуратно развернул ее.

– Господи! – воскликнул Джепп. – Значит, это правда! А я никак не мог поверить в такое!

Мистер Райдер с интересом склонился над столом:

– Значит, вот чем пользуются южноамериканские индейцы? Я читал о таких вещах, но никогда ни одной не видел. Ну, теперь я могу ответить на ваш вопрос. Я не заметил, чтобы кто-нибудь в салоне держал нечто подобное.

– Где ее нашли? – резко осведомился Джепп.

– Она была спрятана под сиденьем, сэр.

– Под каким именно?

– Номер 9.

– Весьма любопытно, – промолвил Пуаро.

Джепп повернулся к нему:

– Что тут любопытного?

– Только то, что сиденье номер 9 занимал я.

– Должен заметить, что это не говорит в вашу пользу, – вставил мистер Райдер.

Джепп нахмурился:

– Благодарю вас, мистер Райдер, это все.

Когда Райдер вышел, он с усмешкой посмотрел на Пуаро:

– Значит, это ваша работа, старина?

– Mon ami, – с достоинством отозвался Пуаро, – если я когда-нибудь совершу убийство, то не с помощью яда для стрел южноамериканских индейцев.

– Способ довольно низкопробный, – согласился Джепп. – Но, как видите, он сработал.

– Это и наводит на размышления.

– Кто бы ни был преступник, он страшно рисковал. Должно быть, он законченный псих. Кто у нас остался? Только одна девушка, Джейн Грей – имя как из исторического романа[11].

– Она очень хорошенькая, – заметил Пуаро.

– Старый вы кобель! Выходит, вы не все время спали, а?

– Хорошенькая – и нервная, – добавил Пуаро.

– Нервная? – насторожился Джепп.

– Друг мой, когда девушка нервничает, это обычно указывает на молодого человека, а не на преступление.

– Возможно, вы правы. А вот и она.

Джейн отвечала на вопросы довольно четко. Она назвала свое имя и сообщила, что работает в парикмахерской мсье Антуана на Брутон-стрит. Ее домашний адрес – Хэррогейт-стрит, 10. Она вернулась в Англию из Ле-Пине.

– Из Ле-Пине? Хм!

В результате дальнейших расспросов всплыла история с лотерейным билетом.

– По-моему, все эти ирландские лотереи скачек просто незаконны, – проворчал Джепп.

– А по-моему, они чудесны, – возразила Джейн. – Неужели вы никогда не ставили полкроны на лошадь?

Джепп покраснел и выглядел сконфуженным.

Допрос возобновился. Когда Джейн показали трубку, она заявила, что никогда ее не видела. Она не была знакома с покойной, но обратила на нее внимание в Ле-Бурже.

– Почему вы обратили внимание именно на нее?

– Потому что она была очень безобразна, – откровенно объяснила Джейн.

Вскоре девушку отпустили, не узнав от нее ничего существенного. Джепп вернулся к духовой трубке.

– Это выше моего понимания! – воскликнул он. – Самый топорный прием из детективных историй вдруг сработал! Кого мы теперь должны искать? Человека, путешествовавшего в тех краях, откуда прибыла эта штука? Кстати, откуда она прибыла? Придется нанять специалиста по таким вещам. Трубка может быть малайской, южноамериканской или африканской.

– В принципе – да, – согласился Пуаро. – Но если вы внимательно посмотрите, друг мой, то заметите микроскопический кусочек бумаги, прилипший к трубке. Он очень похож на обрывок ярлыка с ценой. Мне кажется, эта вещица прибыла к нам из джунглей через лавку какого-то антиквара. Возможно, это облегчит наши поиски. А теперь позвольте еще один маленький вопрос.

– Спрашивайте.

– Вы будете составлять опись вещей пассажиров?

– Ну, теперь это не так уж важно, но, пожалуй, не повредит. Вы на этом настаиваете?

– Mais oui. Я озадачен, очень озадачен. Если я не смогу найти что-нибудь, что мне поможет…

Джепп не слушал его. Он изучал обрывок ярлыка.

– Клэнси говорит, что покупал такую трубку. Эти авторы детективных историй всегда выставляют полицейских дураками, делающими все не так, как надо. Если бы я говорил своему суперинтенданту то, что говорят инспектора в их книгах, меня бы на следующий день с треском вышибли из полиции. Компания невежественных бумагомарак! Автор подобной галиматьи вполне бы мог совершить убийство таким идиотским способом!

Дознание по поводу смерти Мари Моризо состоялось через четыре дня. Ее сенсационная гибель привлекла всеобщее внимание, и зал коронерского суда был переполнен. Первым из свидетелей был вызван высокий пожилой француз с седой бородой – мэтр Александр Тибо. Он говорил по-английски медленно и с легким акцентом, но достаточно свободно. После предварительных вопросов коронер осведомился:

– Вы опознали покойную?

– Да. Это моя клиентка Мари Анжелика Моризо.

– Это имя фигурирует в ее паспорте. Была ли она известна в обществе под другим именем?

– Да, как мадам Жизель.

По залу пробежал возбужденный шорох. Репортеры сидели с карандашами наготове.

– Не сообщите ли вы нам, кем именно была эта мадам Моризо, или мадам Жизель? – продолжал коронер.

– Мадам Жизель – это ее профессиональное имя, под которым она занималась бизнесом. Она была одним из самых известных парижских ростовщиков.

– Где именно она вела свои дела?

– В доме номер 3 по улице Жольетт. Там же она и проживала.

– Насколько я понял, она бывала в Англии достаточно часто. Ее бизнес распространялся и на эту страну?

– Да, многие ее клиенты были англичанами. Она была хорошо известна в определенных слоях английского общества.

– Как вы можете охарактеризовать эти слои?

– Клиентура мадам Жизель состояла в основном из представителей высших классов и известных профессионалов, которым требовалось соблюдение конфиденциальности.

– И она пользовалась репутацией надежного человека в этом отношении?

– Абсолютно надежного.

– Могу я узнать, были ли вы непосредственно знакомы с ее… э-э… деловыми операциями?

– Нет. Я работал в качестве ее юрисконсульта, но мадам Жизель была первоклассным бизнесменом, вполне способным самостоятельно управляться со своими делами. Мадам Жизель была, если можно так выразиться, весьма своеобразной личностью.

– Ко времени смерти она была богатой женщиной?

– Весьма состоятельной.

– Были ли у нее враги?

– Насколько мне известно, нет.

Мэтра Тибо сменил Генри Митчелл.

– Ваше имя Генри Чарльз Митчелл, – спросил коронер, – и вы проживаете в Уондсуорте, на Шублэк-Лейн, 11?

– Да, сэр.

– Вы работаете в авиакомпании «Юниверсал эрлайнз лимитед»?

– Да, сэр.

– Вы старший стюард лайнера «Прометей»?

– Да, сэр.

– В прошлый вторник, восемнадцатого, вы находились на «Прометее» во время двенадцатичасового рейса из Парижа в Кройдон. Покойная летела этим рейсом. Вы когда-нибудь видели ее раньше?

– Да, сэр. Полгода назад я работал на рейсе в 8.45 утра и видел ее в самолете один или два раза.

– Вы знали ее имя?

– Ну, оно должно было фигурировать в моем списке, сэр, но я специально не обращал на него особого внимания.

– Вы когда-нибудь слышали имя мадам Жизель?

– Нет, сэр.

– Пожалуйста, опишите события прошлого четверга так, как вы их помните.

– Я подавал еду и напитки, сэр, а потом разносил счета. Покойная, как мне показалось, спала, и я решил разбудить ее, когда до посадки останется пять минут. Когда я попытался это сделать, то увидел, что она мертва или тяжелобольна. Я выяснил, что на борту есть врач. Он сказал…

– Вскоре мы выслушаем показания доктора Брайанта. Будьте любезны взглянуть на этот предмет. – Митчеллу передали духовую трубку, и он осторожно взял ее в руки.

– Вы когда-нибудь видели ее раньше?