– А как вы думаете, мсье Пуаро? Мы же должны найти эту чертову трубку – если только она существует и нам все это не приснилось! Мне это кажется похожим на ночной кошмар. Надеюсь, этот маленький писатель не свихнулся внезапно и не решил осуществить одно из сочиненных им преступлений в жизни? Эта отравленная колючка как раз в его стиле.
Пуаро с сомнением покачал головой.
– Да, – продолжал Джепп, – все будут обысканы вместе с их багажом, независимо от того, станут они брыкаться или нет.
– Может быть, вы составите подробный список всех вещей пассажиров? – предложил Пуаро.
Джепп с любопытством взглянул на него:
– Хорошо, раз вы просите, мсье Пуаро. Хотя я не совсем понимаю, куда вы клоните. Мы ведь знаем, что ищем.
– Вы – возможно, mon ami[9], но я в этом совсем не уверен. Я ищу что-то, но не знаю, что именно.
– Снова вы за свое, мсье Пуаро! Как вы любите все усложнять! Ну давайте позовем ее милость, пока она не выцарапала мне глаза.
Леди Хорбери, однако, оказалась спокойной. Она села на предложенный стул и ответила на вопросы Джеппа без малейшего колебания – сказала, что является супругой графа Хорбери, и назвала в качестве адресов Хорбери-Чейз в Сассексе и Гроувнор-сквер, 315 в Лондоне. Графиня прибыла в Лондон из Ле-Пине и Парижа. Покойная была ей не знакома. Во время полета графиня не заметила ничего подозрительного, да и в любом случае она смотрела в сторону переднего салона и не могла видеть, что происходит сзади. Она ни разу не покидала свое место. Насколько она помнит, кроме стюардов, в задний салон из переднего не входил никто. Кажется, два пассажира выходили из заднего салона в туалет, но она в этом не уверена. Она не заметила, чтобы кто-нибудь держал что-то, напоминающее духовую трубку. Осу в салоне она тоже не видела.
Леди Хорбери сменила достопочтенная Венеция Керр. Ее показания мало чем отличались от показаний ее приятельницы. Она назвала свое имя – Венеция Энн Керр – и адрес – Литл-Пэддокс, Хорбери, Сассекс. Мисс Керр вернулась с юга Франции. Она не помнит, чтобы раньше видела покойную. Ничего подозрительного во время путешествия она не заметила. Да, она видела, как пассажиры в конце салона отгоняли осу. Один из них, кажется, убил ее: это было после того, как подали ленч. Мисс Керр удалилась.
– Вас, кажется, очень интересует эта оса, мсье Пуаро.
– Она не столько интересна сама по себе, сколько наводит на размышления, не так ли?
– Если вы спросите меня, – сказал Джепп, меняя тему, – то это дело рук той пары французов! От Мари Моризо их отделял только проход. Выглядят они весьма потрепанными, да и чемодан у них весь в заморских наклейках. Не удивлюсь, если они побывали на Борнео или в Южной Америке. Конечно, у нас нет их мотива, но, думаю, мы сможем выяснить его в Париже. Нужно подключить к расследованию Сюрте, это скорее их работа, чем наша. Но повторяю: по-моему, наша дичь – эта парочка.
Глаза Пуаро блеснули.
– То, что вы говорите, вполне возможно, но некоторые ваши выводы ошибочны, друг мой. Эти двое не громилы и не головорезы, как вы предполагаете, а хорошо известные археологи.
– Вы шутите!
– Вовсе нет. Я хорошо знаю их в лицо. Это мсье Арман Дюпон и его сын, мсье Жан Дюпон. Они не так давно возвратились с очень интересных раскопок в Персии, неподалеку от Суз.
– Сейчас проверим! – Джепп нашел паспорта французов. – Вы правы, мсье Пуаро, – сказал он, – но вы должны признать, что они не похожи на знаменитых археологов.
– Знаменитости редко походят на таковых. Например, меня часто принимают за парикмахера – moi, qui vous parle![10]
– Да неужто? – усмехнулся Джепп. – Ладно, давайте поглядим на ваших прославленных археологов.
Мсье Дюпон-отец заявил, что покойная ему абсолютно не знакома. Во время полета он не заметил ничего подозрительного, так как обсуждал с сыном очень интересную тему. Своего места он не покидал. Да, он видел осу в конце ленча, его сын убил ее. Мсье Жан Дюпон подтвердил эти показания: он тоже не замечал ничего вокруг. Оса побеспокоила его, и он убил ее. С отцом они обсуждали доисторическую керамику Ближнего Востока.
Мистер Клэнси, бывший следующим, явился в неподходящий момент. Инспектору Джеппу казалось, что ему слишком много известно о духовых трубках и отравленных дротиках.
– У вас когда-нибудь была такая трубка?
– Ну… э-э… фактически она и сейчас у меня имеется.
– Да ну? – Инспектор Джепп даже подскочил на стуле.
– Пусть это не вводит вас в заблуждение, – взволнованно пропищал мистер Клэнси. – Мои мотивы абсолютно невинны. Я могу объяснить…
– Да, сэр, вам лучше все объяснить.
– Понимаете, я писал книгу, в которой убийство совершается именно этим способом…
– Вот как?
– Все дело в отпечатках пальцев, – поспешно продолжал мистер Клэнси, напуганный угрожающим тоном инспектора. – Мне нужна была иллюстрация, демонстрация того, что я имел в виду… Отпечатки пальцев, их расположение на трубке, если вы меня понимаете… Увидев такую штуку на Чаринг-Кросс-роуд – это было около двух лет назад, – я купил ее, и мой друг, художник, любезно нарисовал ее с отпечатками пальцев, чтобы проиллюстрировать мою мысль. Я могу назвать книгу, о которой идет речь, – «Дело алого лепестка» – и имя художника.
– Вы сохранили трубку у себя?
– Ну… э-э… да.
– И где она сейчас?
– Ну… должна быть где-то.
– Что значит «где-то», мистер Клэнси?
– Точно не помню… Понимаете, я не очень аккуратный человек…
– Она случайно не с вами?
– Конечно нет. Я не видел ее почти полгода.
Инспектор Джепп бросил на него подозрительный взгляд и продолжил допрос:
– Вы покидали ваше место в самолете?
– Вообще-то нет, хотя… Да, покидал.
– И куда же вы ходили?
– Взять из кармана плаща континентальный «Брэдшо». Плащ был у выхода в конце салона, вместе с пледами и чемоданами.
– Значит, вы проходили мимо сиденья покойной?
– Нет… По крайней мере… Да, очевидно, проходил. Но это было задолго до происшедшего, я только доел суп.
На все дальнейшие вопросы последовали отрицательные ответы. Мистер Клэнси не заметил ничего подозрительного. Он был всецело занят усовершенствованием своего трансъевропейского алиби.
– Алиби? – мрачно осведомился инспектор.
Вмешался Пуаро, задав вопрос об осах. Да, мистер Клэнси заметил осу: она напала на него, а он боится ос. Когда это было? Сразу после того, как стюард принес ему кофе. Он отогнал осу, и она улетела. Когда имя и адрес мистера Клэнси были записаны, ему позволили удалиться, что он и сделал с явным облегчением.
– По-моему, он выглядит довольно подозрительно, – сказал Джепп. – У него есть трубка, к тому же он так волновался, что не мог связно ответить ни на один вопрос.
– Вы напугали его своим суровым обращением, дорогой Джепп.
– Тому, кто говорит правду, бояться нечего, – строго заметил инспектор Скотленд-Ярда.
Пуаро с жалостью посмотрел на него:
– По-моему, вы сами в это не верите.
– Нет, верю. Так оно и есть. А теперь давайте побеседуем с Норманом Гейлом.
Гейл назвал свой адрес – Масуэлл-Хилл, Шепердс-авеню, 14, сообщил, что по профессии он дантист и что возвращается из отпуска, проведенного в Ле-Пине, на французском побережье. День он пробыл в Париже, знакомясь с новыми образцами зубоврачебных инструментов. Норман Гейл не был знаком с покойной и не заметил ничего подозрительного во время путешествия. Да и вообще он сидел лицом к переднему салону. Он покинул свое место только один раз, чтобы сходить в туалет, тотчас же вернулся и ни разу не подходил к заднему концу салона. Никакой осы он не видел.
Дантиста сменил Джеймс Райдер, державшийся резко и настороженно. Он вернулся после делового визита в Париж. Покойную он не знал. Да, он занимал место прямо перед ней, но не мог ее видеть, не поднявшись с сиденья и не оглянувшись. Он не слышал ни крика, ни возгласа. Никто не ходил по салону, кроме стюардов. Да, двое французов сидели через проход от него. Они разговаривали практически всю дорогу. Младший из них убил осу в конце ленча. Нет, до этого момента он не замечал осу. Он не знает, как выглядит духовая трубка, так как никогда ее не видел, поэтому не может ответить, заметил ли он ее во время путешествия…
