После ухода мэтра Тибо трое оставшихся придвинули стулья поближе к столу.

— Итак, — сказал Джепп, — приступим. — Он отвинтил колпачок своей авторучки. — В салоне было одиннадцать пассажиров — в хвостовой части, я имею в виду, — другие туда не входили; одиннадцать пассажиров да два стюарда — итого у нас тринадцать человек, считая убитую. Один из двенадцати и прикончил старуху. Часть пассажиров англичане, часть — французы. Этими последними я поручаю заняться мсье Фурнье. Англичан я беру на себя. Затем еще нужно провести следствие в Париже — это тоже ваша работа, Фурнье.

— Нет, не только в Париже, — возразил Фурнье. — Летом у мадам Жизели было множество дел на французских морских курортах: в Довиле, Ле Пине, в Вимере. Она ездила и на юг — в Антиб, Ниццу.

— Хорошая деталь: один-два человека из «Прометея» упомянули Ле Пине, насколько я помню. Но это одна сторона вопроса. Теперь перейдем непосредственно к самому убийству. Поглядим, кто был в таком положении, что мог использовать трубку. — Джепп, наскоро убрав посуду, развернул план самолета и поместил его в центре стола. — Итак, для начала давайте рассмотрим каждого пассажира в отдельности и обсудим вероятности и, что даже еще более важно, — возможности. Исключим из списка мсье Пуаро. Это уменьшит число подозреваемых до одиннадцати.

Пуаро грустно покачал головой:

— Вы слишком доверчивы, мой друг. Вы никому, никогда и ни в чем не должны доверять.

— Что ж, мы можем и оставить вас, если вы настаиваете, — согласился Джепп добродушно. — Затем — двое стюардов. Мне кажется, с точки зрения вероятности, не похоже, что убийца — один из них. У них и денег больших нет. И репутации у них незапятнаны — это приличные, трезвые люди. Меня бы крайне удивило, если бы кто-то из них оказался замешанным. Но мы обязаны их тоже подозревать. Они ходили по самолету, могли занять такое положение, из которого можно было использовать трубку — я имею в виду, что один из них мог бы стать к убитой под прямым углом, хотя не верю, что стюарды могут стрелять отравленными дротиками в самолете, полном людей, так, что никто этого не замечает. Знаю по опыту, что большинство людей слепы, как летучие мыши, кстати, это относится ко всем счастливым, но ведь есть же какой-то предел! Безумие, просто безумие — совершать преступления таким способом. Один шанс из сотни, что тебя не засекут. Тот, кто это сделал, чертовски удачлив! Изо всех дурацких способов совершать убийства этот...

— Разумеется, абсолютное безумие!

— Но несмотря на все, убийца достиг цели. Вот мы сидим, обсуждаем случившееся и не имеем ни малейшего понятия, кто же все-таки совершил преступление! Вот это успех!

— Наверное, убийца — человек с извращенным чувством юмора, — задумчиво сказал Фурнье. — Ведь в преступлении важнее всего психологическое обоснование.

Джепп фыркнул при упоминании о психологии, которую он терпеть не мог и которой не доверял:

— Это как раз та чушь, какую любит слушать мсье Пуаро.

— Мне интересно все, что говорите вы оба.

— Вы, надеюсь, не сомневаетесь, что она была убита именно так? — с подозрением спросил Джепп. — Я же вас знаю.

— Нет, нет, мой друг. Здесь я согласен. Отравленный шип, который я поднял с пола, и был причиной смерти — это точно. Но тем не менее, есть еще нечто такое...

Пуаро замолчал, недоуменно покачивая головой.

— Хорошо, вернемся, однако, к нашим заботам, — предложил Джепп. — Мы не можем совершенно игнорировать стюардов, но, я думаю, маловероятно, что они замешаны в этом. Вы согласны, мсье Пуаро?

— Вы же помните, что я сказал. Я не буду никого выбрасывать — что за выражение, mon Dieu!.

— Дело ваше. Теперь — пассажиры. Начнем с конца — от кладовой стюардов и туалетов. Место № 16. — Джепп ткнул карандашом в план. — Парикмахерша Джейн Грей. Получила выигрыш — провела время в Ле Пине. Не аферистка ли? Она могла попасть в трудное положение и занять деньги у старой дамы; маловероятно все же, что она одолжила крупную сумму у Жизели и что Жизель имела над ней власть. Самая мелкая рыбешка из всего того, что у нас есть. Да и вряд ли ассистентка парикмахера имеет дело со змеиным ядом. Для окраски волос или для массажа лица ядами не пользуются.

— Пожалуй, это была ошибка убийцы: воспользоваться змеиным ядом. Это очень сужает круг поисков. Вероятно, только двое из сотни знают что-нибудь о ядах и смогут их применить, — заметил Фурнье.

— Совершенно ясна, по крайней мере, одна вещь, — сказал Пуаро.

Фурнье бросил на него вопросительный взгляд. Но Джепп был увлечен своими собственными мыслями:

— Убийца должен принадлежать к одной из двух категорий: либо он шатался по свету, побывал в отдаленных местах и знает о змеях, о самых смертоносных их разновидностях, а также об обычаях туземных племен, которые используют яд для борьбы с врагами, — это категория № 1.

— А вторая?

— А тут научная линия. Исследования. С ядом древесной змеи проводят эксперименты в лабораториях высшего класса. Змеиный яд — точнее, яд кобры иногда применяют в медицине. Его с успехом используют для лечения эпилепсии. Многое сделано также в области исследования змеиных укусов. Да, но давайте продолжим. Ни к одной из двух категорий мисс Грей не принадлежит. Мотивы неподходящие, шансов раздобыть яд почти нет. Возможность применить трубку очень сомнительна — почти невозможна. Смотрите. Три человека склонилось над планом.

— Вот место № 16, — сказал Джепп, — а вот № 2, где сидела Жизель. А между ними множество других мест и людей. Если девушка не вставала с кресла — а все говорят, что так и было, — она не могла попасть шипом Жизели в шею. Так что, думаю, она отпадает.

— Ладно. Двенадцатое место впереди нее. Это дантист, Норман Гэйль.

— Мелюзга. Хотя, думаю, у него было больше шансов достать яд.

— Это лекарство для впрыскивания, им не пользуются дантисты, — проворчал Пуаро.

— Дантист достаточно забавляется со своими пациентами, — сказал Джепп, улыбаясь, — Однако полагаю, он вполне мог оказаться в кругах, где делаются не совсем чистые дела с наркотиками. Мог, наконец, иметь ученого-приятеля. Но он вставал с кресла только, чтобы выйти в туалет — это в противоположном конце. На пути обратно он не мог быть дальше вот этого места в проходе. Значит, чтобы выстрелить из трубки и попасть в шею старой леди, он должен был иметь послушный шип, делающий повороты под прямым углом. Так что дантист не подходит.

— Согласен, — кивнул Фурнье. — Продолжим.

— Место № 17, через проход.

— Это мое первоначальное место, — сказал Пуаро. — Я уступил его леди, пожелавшей быть рядом со своей приятельницей.

— А, это уважаемая Венетия. Ну, что о ней? Важная шишка. Она могла занимать деньги у Жизели. По-видимому, у нее не было грешков, но возможно...

Ей мы должны уделить чуть побольше внимания. Положение подходящее. Если бы Жизель немного повернула голову, глядя в окно, уважаемая Венетия могла бы легко выстрелить (или «легко дунуть»?) по диагонали через салон самолета.

Хотя попадание было бы счастливой случайностью. Я думаю, ей все же пришлось бы для этого встать. Она из тех женщин, которые осенью ходят с ружьями. Не знаю, помогает ли стрельба из ружья при обращении с туземной трубкой.

Возможно, что в вопросе меткости здесь требование то же самое: зоркий глаз и практика. У Венетии, очевидно, были друзья — мужчины, охотившиеся в каких-нибудь неведомых частях земного шара. Так что она вполне могла иметь туземные вещи... Какая-то галиматья! В этом нет смысла!

— Действительно, неправдоподобно, — согласился Фурнье: — Мадмуазель Керр... Я видел ее сегодня во время дознания... — Он покачал головой. — Она в убийстве не замешана.

— Место № 13, — продолжал Джепп. — Леди Хорбари. Довольно темная личность. Я знаю о ней кое-что и не удивлюсь, если окажется, что у нее есть один-два грешных секрета.

— Мне удалось узнать, — сообщил Фурнье, — что в Ле Пине леди очень много проигрывала в баккара. Это как раз та голубка, которая могла бы быть связана с Жизелью. Но она не вставала, как вы помните. А на своем месте она должна была бы опуститься на колени, опереться о спинку кресла, чтобы выстрелить, — и это в то время, когда на нее смотрели десять человек! А, черт, давайте дальше!