Столь неожиданно возникающие монументальные полотна первозданной природы я видел лишь в Центральном Тибете весной 1987 года. Мы с приятелем направлялись тогда из Лхасы в Гьянцзе. Наш рассыпавшийся на ходу автобус из последних сил карабкался по головокружительному серпантину на перевал Кхамбала и при этом постоянно ломался. Водитель спокойно выходил из машины, подкладывал два булыжника под задние колеса и приступал к ремонту, а немногочисленные пассажиры могли созерцать находившуюся в двух шагах бездонную пропасть, размышляя о вечном и молиться о том, чтобы не показался встречный транспорт, разъехаться с которым у нас не было никаких шансов, или медитировать, поскольку высокогорье, разреженный воздух и весьма неопределенные перспективы на ближайшее будущее способствовали такого рода времяпрепровождению.

Всевышнему, похоже, изрядно надоели автобусные конвульсии и наша «не езда, а ерзанье». Иначе трудно объяснить тот факт, что мы без особых потерь достигли 4900 метров. До и после на длинном пути были перевалы и повыше, но они дались нам несоизмеримо легче. Зато все волнения и страхи исчезли в одно мгновение, когда с высшей точки Кхамбала открылись сказочные пейзажи вокруг озера Ямдог-ямцо. Его овеянные древними легендами темные воды не спеша огибали горный массив и тянулись на многие километры. Окружавшие нас яркие и сочные краски выглядели именно так, как на мистических картинах Н. К. Рериха.

С не меньшим восторгом я приобщался к красотам Кашгарского хребта. Между заоблачными снежными вершинами блестела зеркальная гладь Малого Каракуля (3800 м). Слово «каракуль» в переводе с тюркского означает «черное озеро». Как известно, глубоководное бессточное озеро с таким названием расположено на высоте около 4 тысяч метров в северной части Памира, на территории Таджикистана. Водоем у подножия наших семитысячников значительно меньше по размерам, тем не менее он неизменно вызывает массу положительных эмоций у путешественников.

Большинство моих попутчиков из западных стран покинули автобус, чтобы провести несколько дней на его живописных берегах. Их ожидали холодные ночи в киргизских юртах либо в плохонькой гостинице, — но завораживающая дикая природа, ослепительно голубое небо и восхитительный аромат горного воздуха с лихвой компенсировали временные неудобства. Из-за вечных проблем со временем мне оставалось лишь опустить руки в прохладные воды Малого Каракуля, сфотографировать тамошние достопримечательности, подышать несколько минут полной грудью и вновь отправиться в путь.

Судя по всему, высокогорное озеро, что примерно в 200 км от Кашгара, обязано своим происхождением моренам, которые в давние времена перекрыли путь ледниковым водам. Важную роль в поддержании экологического баланса играют многочисленные подземные ключи, пополняющие его водные запасы. В прошлом мощный ледник целиком накрывал имеющееся пространство, о чем свидетельствуют огромные валуны и кучи щебня, рассеянные повсеместно. Специалисты полагают, что озеро сильно обмелело и в будущем перестанет существовать, а река, ныне вытекающая из него, устремится с гор в долину непрерывным потоком.

Пока же есть прекрасная возможность увидеть в его бирюзово-синих водах отражение медленно плывущих по небу облаков, величественных снежных вершин, массивных горных склонов. Прекрасен силуэт таинственной Музтагаты. Это священная для местных жителей гора. На протяжении веков люди считали, что там погребены 70 святых, в том числе библейский Моисей и мусульманин Али, племянник Мухаммеда.

Существует любопытная легенда, согласно которой давным-давно некоему страннику удалось взобраться на гору. Он нашел там озеро и речку, на ее берегу пасся белый верблюд. Поблизости находился большой сад, где росли сливы и степенно расхаживали почтенные старцы. Усталый путник сорвал и съел несколько плодов. Тогда один из старцев подошел к нему и сказал, что тот действовал абсолютно правильно. Если бы он пренебрег сливами, как поступили те, кто их в тот момент окружал, то навсегда остался бы на горе и был бы обречен впустую слоняться по саду.

По другому старинному киргизскому преданию, на вершине Музтагаты стоит древний город Джанайдар, построенный еще в те годы, когда на земле царили мир и процветание. Спустя некоторое время общение между городом и остальным миром оказалось прерванным. Жители его с тех пор пребывают в состоянии неги и блаженства. Там растут роскошные фруктовые деревья, приносящие из года в год изумительные плоды, никогда не увядают цветы, живут не стареющие женщины удивительной красоты. Смерть, холод и мрак навсегда покинули это место.

Остается только гадать, какими именно соображениями руководствовался Свен Гедин, весьма настойчиво и, к сожалению, безуспешно штурмовавший Музтагату. Весной 1894 года, благополучно преодолев Сарыкольский хребет, по которому совсем недавно проходила граница между СССР и КНР, а сейчас — Таджикистана и Китая, и оказавшись в Восточном Памире, швед впервые решил совершить восхождение. Местные киргизы попытались отговорить его от чрезвычайно рискованного предприятия, но без особого результата.

Несмотря на сложные метеорологические условия малочисленная штурмовая группа тщательно обследовала ледник Ямбулак и достигла высоты порядка 5500 метров, когда, со слов путешественника, у него «началось воспаление глаз», из-за чего «грандиозный план разрушился». В результате он рассчитался со своими помощниками, а Мустагата, «вся залитая теперь солнечным блеском и представлявшая чудное зрелище — для тех, кто не страдает глазами, — была оставлена на этот раз в покое».

Летом того же года С. Гедин вернулся в район Кашгарского хребта и около месяца провел на берегах Малого Каракуля и среди ледников Музтагаты. Дождавшись все-таки хорошей погоды, он предпринял очередную попытку добраться до вершины. С высоты примерно 6300 метров открывался замечательный вид: «Вся долина Сарыкол расстилалась внизу, словно географическая карта… Озера казались блестящими синевато-зелеными пятнами на сером фоне морен и представлялись нам небольшими лужицами.

Ямбулак указывал своим ледяным пальцем на долину, далеко впереди виднелись полукружия его прежних конечных морен… Вверху виднелись еще четыре уступа скал, а за ними вершина горы, казавшаяся нам совсем близко».

К сожалению, и на сей раз неутомимому исследователю не удалось выполнить поставленную задачу. Неудачей закончились также его последующие попытки покорить Музтагату. Горный великан не захотел сдаваться отважным людям, у которых было огромное желание совершить восхождение, но отсутствовало элементарное альпинистское снаряжение.

Каракорум— название гигантской горной системы в Центральной Азии— переводится с тюркского как «Черные каменные горы». Его величавые хребты, протянувшиеся между Памиром и Куньлунем на севере, Гималаями и Гандисышанем (Трансгималаи) на юге, разделяют бассейны рек Инд и Тарим, высочайшие горы— четыре восьмитысячника плюс восемь вершин выше 7500 метров — устремлены далеко в небо, а мощные ледники простираются на многие километры, покрывая обширные пространства.

В первый момент бросается в глаза отсутствие растительности в горах, не поражает разнообразием и фауна. Каракорум довольно беден осадками. Лишь на южные склоны в какой-то степени воздействует муссон, влажный и теплый воздух, приносящий дожди в Индию; в то же время для северных склонов характерна исключительная сухость (аридность). Чтобы встретить лесной массив, необходимо спуститься на высоту 3000–3500 метров в южном направлении, где растут сосны, гималайские кедры и некоторые другие деревья. На северной стороне уже после 2500 метров растительный покров — большая редкость.