— Нет, сейчас я вращаюсь среди людей, которые не смогли бы оценить его, — ответил он. — А что будешь пить ты?

— Сухой херес, пожалуйста.

Арабелла наблюдала за ловкими, уверенными движениями его рук. Теперь это были руки богатого мужчины, но никакой маникюр не мог скрыть их силы. Когда она подняла глаза, то увидела, что Маурицио рассматривает ее.

— Я очень изменилась? — спросила она.

— Твои волосы. Прежде они так напоминали мне твой непокорный характер.

— Нет, я не это имела в виду.

Он кивнул.

— Я знаю, что ты хотела услышать.

Маурицио подошел ближе и заглянул в ее серые выразительные глаза. Арабелла поспешила отвести взгляд, но он увидел в них отражение той печали, что была скрыта в глубине ее сердца.

— Нет, — наконец сказал он, — ты не изменилась.

Арабелла печально улыбнулась ему.

— Это неправда.

— Правда.

Маурицио положил руку ей на плечо, и Арабелла замерла, боясь встретиться с ним взглядом. Она вновь испытала это давно забытое ощущение. Ощущение силы и властности, присущих только ему. Он медленно провел кончиками пальцев по ее шее. Казалось, Маурицио пребывает в трансе и не замечает, что делает. Выражение его лица смягчилось, стало каким-то изумленным, словно что-то застигло его врасплох.

— Абби, — прошептал он ласково.

В это мгновение ей показалось, что реальность утратила всякий смысл. Маурицио только слегка коснулся ее, как все чувства Арабеллы обострились. Она вспомнила свои прежние ощущения и испугалась. Но не смогла заставить себя сдвинуться с места.

— Ты помнишь?

— Да, — произнесла она одними губами, — помню.

Если бы только Маурицио никогда не отпускал ее! О, это сладостное возбуждение! Такое забытое прекрасное чувство. Оно не имело ничего общего с ее настоящей жизнью.

Как будто во сне Арабелла подняла руку и дотронулась до его лица. Потом тяжело вздохнула, поняв, что позволила себе опасно расслабиться. И попыталась отдернуть руку. Но Маурицио схватил ее и прижался губами к длинным пальцам.

— Не надо, — прошептала Арабелла. — Слишком поздно.

Он ничего не ответил, но и не отнял своих губ от ее руки. Арабелла изо всех сопротивлялась внезапно вспыхнувшему чувству. Она должна уйти, чтобы не оказаться в его власти!

Но как это сделать? Близость Маурицио не только возбуждала, но и напоминала Арабелле о другой, счастливой жизни. Призрак прошлой любви возник, вызывая в памяти связавшую их страсть. Нежные, ласковые движения его губ вернули ей непередаваемую радость тех ночей, когда она лежала в объятиях Маурицио, упиваясь его любовью.

Арабелла уже слишком привыкла жить в своем бесстрастном и безопасном мирке, который создала для себя. Менять что-либо казалось ей болезненным и рискованным. Но Маурицио звал ее за собой все настойчивее с каждой секундой.

— Ты помнишь… — шептал он снова и снова. — Ты помнишь…

— Нет! — вдруг резко сказала она, сбрасывая наваждение. — И не хочу вспоминать!

— Позволь мне, Абби.

— Нет!

Маурицио не настаивал. Он просто завладел ее губами и прижал ее ладонь к своей груди.

— Любимый… — Арабелла чуть отстранилась и отвела глаза. — Любимый, пожалуйста, попытайся понять… Видимо, я стала слишком трусливой…

— У моей Абби всегда было достаточно храбрости, — ответил он.

— Это было давным-давно.

Но что-то, что оказалось сильнее ее, заставило Арабеллу взглянуть на его лицо, которое горело той же юношеской страстью, как и много лет назад. Затем она обвила его шею руками и поцеловала.

Только сейчас Арабелла осознала, что словно бы спала все это время и Маурицио пробудил ее к новой, яркой жизни. Желание овладело ею, заставляя замолчать разум.

Его губы по-прежнему могли уговорить ее на что угодно. Но и сама она хотела его даже больше, чем прежде. Когда-то Арабелла знала его пылким юношей. Сейчас перед ней был зрелый мужчина, один вид которого действовал на нее опьяняюще. И Арабелла делала то, что поклялась никогда не делать: целовала его снова и снова.

А Маурицио словно одержимый ласкал губами ее лицо, шею. Сердце молодой женщины бешено билось, сладкая истома разливалась по телу.

— Любимый, — шептала она. — Любимый… — Вдруг голос ее прервался на щемящей ноте.

Маурицио вскинул голову и встревоженно посмотрел на нее. В глазах Арабеллы стояли слезы.

— Почему ты плачешь? — спросил он. — Я чем-то огорчил тебя?

— Нет. Я рада, что это случилось. И никогда не буду сожалеть о том, что мы встретились снова и рискнули. Но нам не стоит продолжать.

— Не сдавайся так быстро, — стал убеждать ее Маурицио. — Я рядом. Доверься мне, Абби. Жизнь дала нам еще один шанс. Мы можем все вернуть.

— Мне жаль, но это не в наших силах. Позволь мне уйти! — взмолилась она. — Пожалуйста!

Арабелла выскользнула из его объятий и направилась к двери. Он не стал останавливать ее, лишь тихо произнес:

— Ты вернешься ко мне, Абби.

— Нет, — сказала она. — Нет, поверь мне.

Ей казалось, что она убегает от опасности. Она называла себя трусихой, но ничего не могла с этим поделать. Когда достигла своей комнаты, словно спасительного убежища, Арабелла захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней, будто боялась погони.

Она была слишком возбужденной и никак не могла прийти в себя. К тому же ощущение близкого присутствия Маурицио не давало ей успокоиться. И чем больше она боролась с собой, тем сильнее желание охватывало ее. Единственное, чего ей хотелось сейчас, — это вернуться к нему. Маурицио мог лечь спать, но Арабелла знала, что он не сделает этого. Сердце шептало, что он ждет стука в дверь.

Арабелла набрала номер пентхауса.

— Да? — Голос был напряженный и нетерпеливый. Словно Маурицио чувствовал, что это она.

Задрожав, молодая женщина положила трубку.

Прошло полчаса. Он не перезвонил.

Бесшумно выскользнув из своего номера, Арабелла вошла в кабину лифта, который тихо поплыл вверх сквозь погруженное в тишину здание. Возле знакомой двери она на секунду замерла, затем тихо постучала.

Он ждал ее. Мгновение Маурицио смотрел на нее, потом подхватил на руки. И, почувствовав неимоверное облегчение, Арабелла обняла его за широкие плечи и поцеловала. Она не собиралась разыгрывать из себя скромницу, поняв, что это неизбежно должно было произойти между ними, раз уж они снова встретились.

— Чего ты хочешь? — шепотом спросил Маурицио.

— Тебя, — ответила Арабелла, снова целуя его.

Он внес ее в спальню, бережно опустил на кровать и стал срывать с себя одежду. Затем быстро раздел ее. Они обнялись и растворились в безумном желании принадлежать друг другу. Арабелла страстно отдавалась любви, даря ему всю себя без остатка и яростно требуя того же от Маурицио.

Он всегда был неутомим в постели, но время и опыт добавили ему тонкости. Он ласкал ее, воспламеняя чувства, заставляя стонать от блаженства.

Как мог Маурицио на столько лет исчезнуть бесследно? Как она могла так долго жить без него? Казалось, Арабелла была готова к каждому его прикосновению и откликалась на него всем своим существом, отдавая любовь и нежность, которые не могла бы предложить другому мужчине, ибо сердцем знала: она принадлежит только ему.

На секунду Арабелла даже усомнилась: а были ли эти пятнадцать лет? Он вошел в нее с такой знакомой медлительной плавностью и одновременно со сдержанной страстностью, которые она так и не смогла забыть. Но теперь его власть над ней ощущалась в тысячу раз сильнее. Она спала слишком долго. И пробуждение было подобно ослепляющему свету нового дня.

Они сразу слились в одном захватывающем ритме и вместе устремились ввысь, пока чувственный восторг не взорвался глубоко в их телах сверкающими искрами…

Арабелла спустилась с небес на землю… и оказалась в объятиях Маурицио. Все произошло слишком быстро, и она немного пожалела об этом.

Зато теперь стало ясно, в чем крылась причина ее безразличия к другим мужчинам. Для нее существовал лишь Маурицио Скальди. Он был излишне прямолинейный, резкий, возможно мстительный. Словом, обладал теми качествами, которые всегда вызывали неприязнь у Арабеллы. И тем не менее это был ее мужчина. И он всегда незримо присутствовал в ее жизни.