– А что здесь за встреча?

– Встреча выпускников. Мы каждый год в середине февраля в ДК собираемся. Три класса: «А», «Б» и «В». Светка, кстати, в «Б» училась.

Выходит, Люба с Аркадием пожаловали на встречу выпускников. Так они что, бывшие одноклассники?

В вестибюле Катка сдала шубу в гардероб, успев сто раз пожалеть, что облачилась в джинсы и свитер. Не очень-то подобающая одежонка для встречи выпускников. Тем более для нее – человека, который намеревается смешаться с толпой и остаться незамеченной.

– Извините, вы не подскажете, где проходит встреча выпускников? – спросила она у высокого парня с веснушчатым лицом.

– Как всегда, на втором этаже. Прямо по коридору, потом по лестнице, и там все увидите. Кстати, я направляюсь туда же, хотите, пойдем вместе?

– Согласна, – кивнула Катка, отметив, что парень одет в обычные джинсы и черную водолазку.

«Отлично, – прошептал ее внутренний голос, – значит, не одна я буду выделяться».

– Я Кирилл, – представился провожатый, пока они шли по коридору.

– Ка… Вера, – соврала Копейкина.

– А ты из какого класса? – Кирилл перешел на «ты». – Мы вроде незнакомы. Или ты чья-то жена?

– Угадал, я жена.

– А чья? – допытывался парень.

– Э-Э… Лешки. – И, чтобы не называть фамилию, Катарина громко закашлялась.

Кирилл цокнул языком:

– Лешки Курбатова?! Блин, я сразу догадался, он же говорил, что его вторая жена – рыжая. А я с Лехой в параллельном классе учился. Слушай, а где он сам-то?

– Позже подъедет, у него дела.

– Узнаю ́ Леху, всегда занят, всегда ему некогда. Не возражаешь, если я буду тебя опекать, пока Бублик не подвалит?

– Какой бублик? – почему-то испугалась Ката.

– А Леха разве тебе не говорил, мы его в школе так называли. Кликуха у него была – Бублик.

Катарина занервничала. В ее планы вовсе не входило близкое знакомство с Кириллом. И потом, как он, собственно, собрался ее опекать – станет следовать за ней по пятам, пока не приедет Бублик? А вдруг этот самый Бублик уже давно в зале, вместе со своей второй рыжей женой? Вот весело будет, когда они столкнутся нос к носу! Нет, надо как-то выкручиваться. Думай, Катка, думай, иначе твое мероприятие грозит обернуться провалом.

Помощь пришла внезапно. Двое парней, увидев Кирилла, заголосили:

– Кирюха, здорово! Ты как? Ты где?

Воспользовавшись ситуацией, Катарина быстро поднялась по лестнице и юркнула в распахнутую дверь актового зала.

В зале царила полумгла, откуда-то сверху лилась приятная музыка, со стен и потолка свисали разноцветные шарики, а вдоль одной стены расположились столики с закуской и выпивкой.

Одни сразу начали набивать желудок едой, другие мирно беседовали, собравшись небольшими группами, третьи же громко разговаривали, смеялись и отчаянно жестикулировали. Были и те, кто, наплевав на все и вся, танцевали в сторонке. К слову сказать, Аркадий с Любой оказались в их числе.

Ката подошла к столу, увидела стоявшего в метре от нее Кирилла и быстро двинулась в противоположную сторону. Когда чья-то рука легла на ее плечо, Катарина вздрогнула.

– Светка? – неуверенно спросил худощавый парень с тонкими усиками, прищурив близорукие глаза. – Нет, вы не Светка. Прошу прощения.

В следующую секунду в зале вспыхнул яркий свет, музыка стихла. Ката оказалась в самом центре помещения, как на ладони. Пришлось ей в срочном порядке прятаться за спину какого-то широкоплечего мужика и, чуть пригнувшись, следовать за ним до самых дверей.

В коридоре Катарина встретила – не может быть! – Кирилла. Создавалось такое впечатление, что он был повсюду одновременно.

– А ты чего сбежала? – спросил он, держа в руке бокал с шампанским.

– Там слишком душно. А ты почему не в зале?

– Белоснежка сейчас речь толкать начнет, а это надолго. Ее болтовню я не переношу еще со школы, пусть выговорится, потом и потусить можно будет.

– А Белоснежка – это прозвище одноклассницы?

– Не-е, Белоснежка – это наша классная. Варвара Дормидонтовна Ризенштейн-Караваева! – Кирилл засмеялся. – Страшнее ее зверя нет. В школьные годы мы боялись ее, как огня.

Катарина заглянула в зал.

– И мы снова встретились, – вещала Варвара Дормидонтовна. – Прошло столько лет, а вы…

Ката прикрыла дверь.

– Кирилл, а ты знаком с Аркадием Меркиным?

– С Аркашкой? Ну, так, на встречах видимся.

– Он учился в твоем классе?

– Аркашка вообще с нами не учился, я с Любкой учился. А он – муж ее.

Ката нервно хохотнула:

– Что ты сказал?!

– Аркашка, говорю, муж нашей Любки. Хочешь правду: в десятом классе Любка весила около центнера. Серьезно! У нее парня долго не было, она всегда одна ходила, а потом…

– Что потом?! – выкрикнула Ката.

– Через три года после окончания школы она замуж за Аркашку вышла.

– Ты врешь! – вырвалось у Катарины помимо ее собственной воли.

– С какой стати мне врать? Не веришь, у Лешки спроси.

– И сколько лет они уже женаты?

– Считай сама: нам по тридцать, Любка за него в двадцать вышла, получается, уже десять лет они надоедают друг другу.

Шатающейся походкой Ката дошла до ступенек.

– Эй, Вер, ты куда?

– Мне надо в туалет.

– Знаешь, где искать?

– Найду.

Дотопав до гардероба, Ката получила шубу, вышла на улицу и полной грудью вдохнула морозный воздух.

Люба – жена Аркадия. Обалдеть!

– Никто такого не ожидал, – бормотала она, садясь в машину. – Никто!

Наталья достала из холодильника торт, поставила его на стол и, вздохнув, тревожно проговорила:

– Не знаю почему, но сегодня у меня все валится из рук. Вы не слышали, магнитных бурь случайно нет?

Розалия отмахнулась:

– Я не верю в магнитные бури. Все это ерунда! А вялая ты, потому что до трех ночи по квартире колобродила.

– Бессонница в последнее время замучила, – вздохнула Натка.

– Не тяни кота за хвост, режь тортик.

Наталья отрезала от шоколадной вкуснятины два куска, переложила их на маленькие тарелочки, а сам торт вознамерилась поставить обратно в холодильник. Но закружившаяся совсем не вовремя голова помешала ей осуществить задуманное. Держа в руках торт, Натали покачнулась, ахнула и… Двухкилограммовое великолепие в мгновение ока оказалось на полу.

Розалия выругалась:

– Каракатица криворукая! После чая отправляйся в спальню, и до самого вечера чтобы я тебя не видела!

– Я не засну, – залепетала Натка, пытаясь ликвидировать последствия небольшого ЧП.

– Ничего не знаю, можешь выпить снотворное, но готовить обед и ужин я тебе не позволю. В таком сомнамбулическом состоянии ты запросто сыпанешь в пищу вместо соли какую-нибудь отраву.

– Все равно, я не усну, я себя знаю, и не уговаривайте.

Розалия скрестила руки на груди:

– Так, я не поняла, что за пререкания? Кто-то захотел посетить с дружеским визитом Папуа – Новую Гвинею? Кому-то не терпится помочь аборигенам нарядить к Новому году пальму? Еще одно слово – и я тебе устрою экстренный вылет из России. Причем вылетишь ты без билета, по методу поджопнической атаки по заднему флангу. Поняла меня?

– Ага.

– Не «ага», а так точно! Убирай торт – и в кровать!

Поместив бывший тортик, а ныне совершенно не пригодную для еды массу в полиэтиленовый пакет, Наталья направилась к входной двери.

– Выброшу в мусоропровод, а потом вытру пол.

– Иди-иди, – прогудела Розалия. – Смотри, на лестнице не растянись.

Не успела Натка коснуться дверной ручки, как входная дверь распахнулась и в прихожую с громким лаем влетела Дискетка. Следом за болонкой в квартиру вошла Катарина.

– На улице ледниковый период, – пробурчала Катка, бросив поводок на комод. – Пока мы гуляли, я все руки себе отморозила. Нат, а что у тебя в пакете?

– Тортик. Вернее, то, что от него осталось. – Качая головой, Натали ступила за порог, и в эту самую минуту произошло нечто непредвиденное.