Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Зима длится меньше двух месяцев и совсем не похожа на зиму: льют нескончаемые дожди. В феврале уже пробивается зелень на лугах, наступает весна, а вскоре начинают таять снега на севере, в Армении. Оттуда мутными потоками устремляется вода в низины Двуречья…

Буйно разливаются тогда Тигр и Евфрат. А если вдобавок еще наберет сил южный ветер с «Моря восхода» и налетит, словно ураган, — совсем беда! Могучий вихрь задерживает течение рек, и, как звери из клетки, вырываются они из берегов, наступают на поля, рушат жилища. Страшная и грозная стихия. Наводнение. Потоп…

Когда? - image019.jpg
Бог подземных вод Энки.

Так вот и складывалась у шумерийцев сказка о всемирном потопе. Бессильны были люди перед могучей силой, неведомой и неодолимой. Почему вдруг переполняются реки водой и начинается опасное половодье? Этого не знали ни шумерийцы, ни аккадцы: ведь жили они в Двуречье, а снега таяли далеко на севере.

Наверное, воду посылает мудрый Энки, ясноглазый повелитель мирового океана и подземных вод.

Высоко над землей царит владыка небес всесильный Ан, а над сушей и воздушными просторами поднебесья властвует Энлиль. Так три (юга, обычно без споров и ссор, управляют всем, что есть в небе, на земле и в воде.

Божественная троица рождена (была не только воображением устрашенных людей. В этих образах фантазия воплотила и затаенную мечту о покорении сил природы: если бы и нам обладать такой властью!

Все доступно богам — богатырям и богачам, — всемогущим повелителям стихии. Рассердится владыка небесный Ан и в неистовом гневе своем сожжет все растения нестерпимым зноем. Разозлится почему-нибудь Энки и погубит всех страшным потопом…

Но вот миновало наводнение. В низинах застаивается вода на глинистой почве, и зарастают чертополохом зыбкие непролазные болота — рассадник мучительной лихорадки. А на более высоких местах земля, иссушенная солнцем, тверда и бесплодна, как камень.

Еще весной на людей и животных набрасывается неутолимая армия кровососов. А летом просто спасения нет от ненасытных и неистребимых полчищ блох, комаров, клещей, скорпионов. От болезненных укусов шершней и песчаных мух кожа покрывается нарывами, волдырями, долго не заживающими язвами. Несносная пытка усугубляется нестерпимой жарой и беспрерывным жужжанием множества жуков…

Не странно ли, что библия устроила рай в такой негостеприимной стране? И все-таки кое в чем библейская сказка не ошиблась.

Вдоль берегов рек и каналов стройными рядами тянулись финиковые пальмы. Эти прихотливые южанки любят, как говорят арабы, чтобы их ноги отдыхали в прохладной влаге, а головы обжигало палящее солнце. Между густыми рощами бананов расстилались фруктовые сады и огороды.

Землю Двуречья не надо удобрять — об этом заботится сама природа: полноводные реки приносят на поля плодороднейший ил. На тучной почве пшеница, ячмень, просо приносили сказочный урожай — в десятки раз больше, чем посеяно!

В реках изобилие рыбы — лови сколько хочешь! На пастбищах — многочисленные стада овец, коз, коров, быков, ослов. «Дома запасов» при храмах полны всяческой снеди: сушеной рыбы, молока, сливок, масла, вина — что угодно для души!

Поистине благодатный край. Но раем Двуречье было только для господ, а для их рабов и полурабов — нищих земледельцев, опутанных неоплатными долгами, — здесь был сущий ад.

Изнывая от жары в этом пекле, трудились из последних сил подневольные люди. За ними зорко следили неумолимые надзиратели с длинными бичами и беспощадно избивали тех, кто смел разогнуть согбенную спину.

Шумерийцы так и называли своих рабов «иги-ну-ду» — «не подымающие глаз». Велико было «поголовье» рабов и в Аккаде: там их так и считали по головам — «рѐшу», как скот.

В Южном Двуречье мало земли, пригодной для обработки: чуть ли не каждую пядь приходилось отвоевывать у болот. Нелегко было обуздать буйство рек, в пору половодья затоплявших поля и губивших плоды тяжкого труда.

Нужно было осушать заболоченные места, и тысячи рабов погибали от укусов ядовитых насекомых и от тропической малярии. Надо было орошать опаленную солнцем землю, и рабы рыли глубокие каналы, очищали их, стоя по пояс в воде, от оседавшего ила, создавали искусственные озера-водоемы; там бережно хранилась вода, чтобы в знойную пору напоить иссушенную почву. Рабы укрепляли берега рек и каналов, возводили высокие дамбы, земляные валы для защиты от «потопов», сооружали запруды и плотины. Короче говоря, все самые тяжелые, черные работы выполняли подневольные люди.

Искусственное орошение превратило Двуречье в «земной рай». Благодаря неустанному труду безыменных иги-ну-ду и решу здесь был создан один из древнейших очагов культуры в те давние времена, когда в Европе среди дремучих лесов еще бродили полудикие орды кочевников.

Но не так покорны были бы рабы и бедняки в Двуречье, если бы богачи-рабовладельцы не обладали силой и властью.

Цари и боги

В Двуречье не было ни дерева, ни камня — их заменили глина и тростник. Из этих простых материалов чего только не творили шумерийцы: строили свои неказистые хижины, изготовляли серпы, плели корзины, густо обмазывая их глиной, чтобы они не пропускали воду и не боялись огня. Искусные руки мастеров создавали из глины красивые вазы и бочки для вина, детские игрушки и статуи богов.

Когда? - image021.jpg
Так писали на глине.

Тростниковые лодки, покрытые горной смолой — асфальтом, — были непроницаемы для воды. Смешав глину с асфальтом, строители из этого твердого, как камень, материала сооружали зернохранилища, дворцы и храмы.

До наших дней дожили глиняные плитки — древнейшие рукописи. Писали шумерийцы не перьями, а треугольными тростниковыми палочками, вернее, не писали, а выдавливали на сырой, еще мягкой и податливой глине неуклюжие фигурки птиц, зверей и людей, затем плитки высушивали на солнце и обжигали в печах.

Из таких полудетских рисунков и возникла письменность — одно из величайших достижений культуры. Созданная в Шумере древняя грамота-клинопись позже была воспринята всеми народами Двуречья, Малой Азии, Ирана, Закавказья. Это очень экономная письменность. На небольшой, с папиросную коробку, плитке умещалось столько слов, что в переводе на русский язык они заняли бы две страницы книги, которую вы сейчас читаете.

Впрочем, если бы на таких плитках была записана вся эта книга, вряд ли вы могли бы поднять ее. Зато тяжелые и громоздкие «глиняные книги» отличаются завидной долговечностью и несокрушимой прочностью. Даже пожары, уничтожившие дворцы и храмы, почти не повредили хранившихся там библиотек.

Хорошо обожженные глиняные плитки не боятся ни жары, ни холода, им не страшны ни огонь, ни сырость, ни время. Около пяти тысячелетий исполнилось табличкам, найденным среди развалин шумерского города Урука. Давно уже погребены и другие города, а глиняные книги из века в век, словно эстафету поколений, передавали накопленные знания и опыт.

Многим ученым пришлось превратиться в «школьников» — обучаться давно вымершей грамоте, чтобы вновь воскресить ее. И безмолвные древние письмена превратились в красноречивых свидетелей, раскрывающих дела и мысли, быт и нравы народов, давно уже исчезнувших с лица земли…

Из дальних стран получали шумерийцы дерево и металл в обмен на зерно, масло, финики, шерсть. Но для торговли необходимы хорошие пути и средства сообщения: на тростниковой лодке далеко не уедешь, на вола или осла много товаров не навьючишь Вдобавок странствовать и по рекам, и по суше было опасно: чужеземцы грабили и убивали незадачливых купцов — тамкаров. Где искать защиты?

Еще в глубокой древности у шумерийцев и аккадцев возникли города. Чтобы охранять собственность богатых рабовладельцев и тамкаров, строить каналы и управлять рабами, нужна государственная власть. И города с ближайшими к ним округами превратились в государства-карлики, независимые одно от другого. Главнейшие из них вы легко найдете на карте (стр. 27).

5
{"b":"154349","o":1}