— Не уверен, что все ловушки там механические, — загадочно обронил Джонас и сделал вид, что всецело поглощен бутербродом с маслом.

— Джонас, ради Бога, на что ты намекаешь? Он немного помолчал, потом тихо ответил:

— Не знаю. Но я чувствовал предупреждение, почти угрозу, в той комнате, где был найден кристалл. А видение сидящего за столом старика излучало еще более зловещее предостережение. Я многое повидал, скитаясь по разным временным туннелям, но на сей раз все оказалось из ряда вон. И если бы я мог объяснить, в чем дело, то считал бы загадку решенной. — Джонас откусил кусок булки. — Мне чудился слабый намек на неминуемое зло, которое вот-вот должно случиться — Не нравится мне все это. — Верити за день проголодалась, но теперь кусок не лез ей в горло. — Может, бросим все, пока не поздно?

— Ты что, смеешься? Да я ни за что сейчас не отступлю, хоть озолоти!

— Но, черт возьми, Джонас, ты только что сказал, что это опасно!

— Я буду осторожен. — Он задумался, потом добавил:

— И могу самостоятельно обследовать тот коридор. Ты останешься в спальне и будешь меня ждать. Связь между нами стала настолько прочной, что сохранится и на таком расстоянии. Если мне понадобится твоя помощь, я мысленно позову тебя.

— А теперь послушай меня, Джонас Куаррел. Никуда ты один не пойдешь. Неужели я буду сидеть и ждать в спальне, пока ты в одиночку бродишь по этому жуткому переходу? Ты возьмешь меня с собой, иначе и быть не может.

— Но, Верити… — попытался возразить он.

— И нечего меня отговаривать. Неизвестно, что тебя ждет. Ты не знаешь, так ли уж прочна наша связь на таком расстоянии в момент реальной опасности. Я все это затеяла, я убедила тебя согласиться на работу консультанта, я твой менеджер и по уговору везде должна тебя сопровождать.

— Какая же ты упрямица, Верити Эймс.

— Это придает мне еще больше очарования.

— Постараюсь запомнить.

— Джонас, — угрожающе промолвила Верити, — не смей даже и думать о том, чтобы пробраться в коридор, пока я сплю. Только попробуй выкинуть такой номер, и я тебя никогда не прощу. Запомни это, слышишь?

— Слышу.

Верити очень хотелось прочесть его мысли, но, к несчастью, связывающие их узы не включали в себя телепатию.

— Интересно, найдет ли Кейтлин что-нибудь об Уорвиках и их гостях? Держу пари, что нет, — по пути в гостиницу вновь вернулась к разговору Верити.

На улице моросил мелкий дождик, но Джонас предупредительно раскрыл зонтик. Они пересекали небольшой торговый райончик со множеством маленьких магазинов. Все уже было закрыто, но витрины ярко освещались. Среди обычных для маленьких городков старомодных мастерских, агентств по страхованию и фирм по продаже имущества там и сям виднелись антикварные магазинчики и картинные галереи.

— Попытаться стоит, — в ответ заметил Джонас.

— Конечно. Что ты думаешь о каждом из них, Джонас?

— Я думаю, что Даг Уорвик — просто преуспевающий и трудолюбивый брокер, который хочет как можно скорее продать этого белого слона, доставшегося ему в наследство. Он согласился на поиски сокровищ только в угоду своей сестре.

— А Элисса?

— Элисса относится к тем восторженным и легковерным натурам, которые могут увлечься чем угодно и при всем том совершенно безобидны. Престон Ярвуд — обыкновенный жулик, наживающийся на сумасшедшей популярности экстрасенсов. Оливер Крамп — честный, вдумчивый малый, который попал в это окружение только благодаря своему интересу ко всяким диковинкам. Он вроде бы парень неплохой.

— А Слэйд Спенсер?

— Такие, как Спенсер, присоединятся к какому угодно движению или модному течению, которое сулит им свободный секс и наркотики. Лет двадцать назад он наверняка был бы хиппи или битником.

Верити закусила губу.

— Слэйд обмолвился, что у них с Элиссой была мимолетная интрижка. Во всяком случае, он утверждает, что переспал с ней раз или два. Спенсер также поведал мне, что сейчас у нее роман с Ярвудом. Говорил, что она пробовала поразвлечься и с Оливером, но тот ее быстро отшил. Молодец парень! Очевидно, Элисса без ума от экстрасенсов.

— А экстрасенсы от нее. Я вижу, ты многое успела узнать о мисс Солнышко.

— Если только все это правда, а то ведь Спенсер соврет — недорого возьмет.

Джонас обнял ее одной рукой за плечи.

— Как знать. Я склонен ему верить.

— Что Элисса спит с экстрасенсами?

— Одни женщины обожают мотогонщиков, другие — полицейских, третьи — гуру. Элиссе же нравятся экстрасенсы.

— Интересно, что в них хорошего? — невинно спросила Верити.

— Ты меня обижаешь.

— Ничего, переживешь. — Мысли Верити были заняты другим. — Значит, ты уверен, что на вилле спрятан клад, и теперь хочешь его отыскать.

— Можешь считать это безумием, Верити, но я воспринял сие как вызов. Мне наплевать на клад — я хочу разгадать загадку того видения, узнать, почему оно так не похоже на все, что мы видели до сих пор. Я чувствую, что здесь скрыта какая-то страшная тайна.

— И эта тайна важнее, чем сундук, полный золота и драгоценностей?

— Да. — Он помолчал, потом еле слышно добавил:

— Я не успокоюсь, пока не узнаю, что за всем этим кроется.

Верити поплотнее запахнула парку: ночь выдалась холодная.

— Нужно действовать очень осторожно, Джонас.

— Согласен.

— И что бы ни случилось, будем держаться вместе. Ты понял?

— Раз уж мы об этом заговорили, — осторожно ввернул Джонас, — скажи, что ты хотела мне сообщить? Еще за ужином намекала.

— Подожди, вернемся в гостиницу… Ой, Джонас, посмотри! — Верити остановилась у витрины и как зачарованная стала рассматривать красно-оранжевые сережки. В полупрозрачных камешках отражался сумеречный свет и танцевали огненные всполохи. Верити влюбилась в них с первого взгляда. — Какие хорошенькие, правда?

Джонас мельком взглянул на витрину:

— Да, ничего. Такого же цвета как твои волосы. Тебе больше пойдут украшения под цвет твоих глаз, а не волос.

— Но мне нравятся именно эти красные сережки, — настаивала Верити. — Может, зайдем сюда завтра утром?

— Не увиливай, Верити. Ты обещала мне что-то сказать. Сейчас самое время. — Он взял ее за руку и решительно потащил прочь.

Возможно, она слишком поторопилась, тревожно думала Верити, поднимаясь по лестнице гостиницы. Нужно было сначала сходить к доктору или по крайней мере пройти тест на беременность. Все, на что она опиралась, — задержка в месячных и профессиональное мнение Оливера Крампа; конечно, если ему можно доверять.

Впрочем, Верити чувствовала, что тянуть с признанием больше нельзя. Они с Джонасом миновали безлюдную прихожую и стали подниматься по лестнице на второй этаж. Верити собиралась с духом для предстоящего разговора. Джонас отворил дверь номера и вошел за ней следом. Верити остановилась у окна.

— Итак, Верити?

Она обернулась. Джонас развязывал галстук, во взгляде его читалось напряженное ожидание.

— Джонас, я много передумала…

— Я так и понял. — Он отшвырнул галстук и принялся остервенело расстегивать рубашку, сердито прищурив глаза. — Я давно уже понял это по твоему странному поведению. Порой мне кажется, что ты живешь в каком-то своем мире или вынашиваешь какие-то планы, которыми не хочешь со мной поделиться. Слушай, Верити, я старался не обращать внимания на твои выходки, но есть вещи, на которые не так-то просто закрыть глаза. Терпение мое иссякло. Будь так любезна, объясни мне, в чем дело. Только не говори, что все это мои досужие домыслы.

Верити обернулась и уперлась взглядом в картину на стене. На полотне было изображено крушение корабля — люди цепляются за тонущие обломки, рядом шныряют акулы. Она чувствовала сейчас то же самое, что и эти несчастные. Верити осторожно кашлянула.

— В жизни порой происходят незапланированные события, — начала она, вновь отвернувшись, — которые сводят на нет все наши планы. Никто в этом не виноват — так уж случается.