Джонас Куаррел довольно быстро научился управлять своими странными способностями, которые как-то раз чуть не довели его до безумия, едва не превратив в убийцу. Не без помощи Верити он нашел способ возвращаться из своих путешествий по таинственному временному коридору, в котором были собраны все совершенные когда-то злодейства.

Составив стаканы в раковину, Верити вновь погрузилась в невеселые размышления. Да, Джонас будет еще обращаться к ней за помощью. Но лишь только он научится самостоятельно обуздывать ту зловещую силу, что таится в его подсознании, он тотчас покинет Верити, чтобы никогда больше к ней не вернуться.

Впрочем, возможен и окончательный разрыв отношении. Верити выключила свет в кухне и вдруг подумала, что когда-нибудь очередное опасное приключение Джонаса закончится его гибелью.

Как бы то ни было, теперь ей потихоньку придется свыкаться с мыслью о том, что скоро она останется одна.

Хотя как знать… Верити тихонько потрогала живот. Пожалуй, тревожиться пока не стоит: время от времени цикл нарушается у многих женщин. Стрессы и волнения иногда и не так еще сказываются.

Верити накинула свою любимую кожаную куртку и распахнула входную дверь. Стояла морозная февральская ночь. Дорожка, ведущая к домикам, скрытым в зарослях деревьев, уже обледенела. Верити осторожно ступила на скользкую тропинку и направилась к уютному коттеджу, где они жили вместе с Джонасом.

Да, ее ожидает холодная, суровая зима.

После ухода Верити в опустевшем кафе воцарилось неловкое молчание. Джонас слышал, как захлопнулась дверь за Верити, и этот гулкий звук еще долго отдавался у него в ушах. Он снова потянулся за полупустой бутылкой.

— Верити никуда не денется, — сказал Эмерсон. — Она будет тебя ждать.

— Боже мой, я и не думал, что она примет мой отъезд так близко к сердцу, — пробормотал Джонас. — Было ясно, что вначале она, как всегда, немного посопротивляется, но потом, выпустив пар, снова обретет способность рассуждать здраво. Черт возьми, можно подумать, мы уезжаем на год, а не на несколько дней!

Эмерсон задумчиво смотрел на собеседника.

— Если хочешь остаться — скажи. Я и один справлюсь.

— Не глупи. Один — против трех негодяев?! Ты же знаешь, все совсем не так просто и безопасно, как ты расписывал Верити. Не исключено, что, заполучив деньги, они убьют Лехая и скроются.

— Да. Видимо, Лехай потому-то и доверил мне доставку денежного выкупа.

— Во всяком случае, постарался убедить похитителей, что, кроме тебя, он никому на свете не доверяет.

— Старина Сэм — хитрая бестия и, конечно же, правильно все сделал. Доверься он кому-нибудь другому, пришлось бы до скончания века резаться в карты с этими негодяями в ожидании денег. Я не имею в виду никого конкретно, но большинство его так называемых друзей мгновенно забыли бы про святые узы товарищества, лишь только деньги попали бы им в руки.

— И тем не менее на двоих приятелей он может положиться, — заметил Джонас.

— Да, что верно, то верно. Кстати, раз уж мы заговорили об этом, я рад, что ты едешь со мной, Джонас. Но я не хочу вставать между тобой и Верити.

— Мы с ней не ссоримся по таким пустякам, — поспешил заверить его Джонас. — Все пройдет. Просто сейчас она злится, что ей не удалось настоять на своем. Она ведь привыкла, чтобы все было так, как ей хочется. Ты сам в этом виноват — избаловал ее донельзя.

Эмерсон вздохнул:

— Не знаю, Джонас, может, и так, но такой, как сегодня, я ее никогда не видел. Вроде бы она смирилась, а это совсем на нее не похоже. Я всегда внушал ей, что нужно бороться до конца.

Джонас почувствовал, как при мысли о том, что Верити решила порвать с ним раз и навсегда, внутри у него все сжалось. Он вовсе не был готов к этому — он уже успел привыкнуть к их интимным отношениям, к ее бесконечным хлопотам по поводу его карьеры или, вернее, ее отсутствия, к ее тщетным попыткам пробудить в нем честолюбивые устремления. Джонас вдруг понял, что все это время он, сам того не осознавая, беспечно наслаждался вниманием и заботой, которыми она его окружила, принимая ее любовь как должное.

Хуже всего было то, что он твердо верил в прочность и нерушимость магических уз, которые их связывали. Для них эти узы были самым главным и не исчезнут никогда.

Впрочем, не стоит волноваться. В этом его сила, и Верити нечего возразить. Волшебные невидимые узы связывают их крепче, чем любовь, секс или бизнес. Она не может сбрасывать сие со счетов.

Но за последние несколько месяцев, что они жили вместе, Джонас узнал, какой Верити может быть упрямой — если уж что задумала, непременно добьется.

Вот и теперь — раз захотелось ей вдруг вычеркнуть его из жизни, значит, обязательно сделает.

Он допил водку, поставил стакан на стол и резко поднялся.

— Пойду, надо собраться к отъезду.

— Конечно, иди, — кивнул Эмерсон. — Я сам закрою кафе. Не забудь завести будильник. Завтра в пять утра мы выезжаем: надо поспеть на самолет в Мехико, а отсюда до аэропорта Сан-Франциско — полтора часа езды.

— Я зайду за тобой около пяти. — С этими словами Джонас повернулся и не оглядываясь вышел из ресторанчика. Но он не думал о завтрашнем отъезде, а снова и снова убеждал себя, что Верити никогда его не бросит.

В жизни Джонаса было всего несколько приоритетных вещей, к одним из них относилась и его связь с Верити. По правде говоря, Верити даже стояла на первом месте относительно всего остального, поскольку только она умела управлять той магической таинственной энергией, которой обладал Джонас. Но теперь их связывало не только это. Страсть, дружба, любовь и какие-то сверхъестественные силы притягивали Джонаса и Верити друг к другу. Джонас никогда всерьез не задумывался над тем, чтобы навсегда расстаться с девушкой, но догадывался, что Верити со своим женским чутьем давно уже подозревает его в этом.

У женщин просто потрясающая способность выдумывать проблемы!

Джонас вышел на улицу и вдохнул ночной морозный воздух. Здесь, в городке Секуенс-Спрингс, как и во всей Северной Калифорнии, зима в этом году выдалась на редкость суровая. В январе даже выпал снег, и Джонас нисколько не сомневался, что к концу февраля сугробов еще прибавится.

В Мехико, должно быть, сейчас тепло… но, конечно, не так тепло, как в постели Верити.

Джонас подумал о том, что несколько ночей придется провести без своей рыжеволосой красавицы, и ему стало совсем тоскливо. Он поднял воротник своей утепленной замшевой куртки. Хорошая куртка, спасибо Верити, это ее подарок на Рождество. До приезда в Секуенс-Спрингс у Джонаса никогда не было теплых вещей — они просто были ему не нужны.

Последние годы ему пришлось поскитаться по югу страны и в Мексике. Жаркий влажный климат тех мест, легкий океанский бриз — все это, естественно, успокаивало, лишало всяческих тревог. Люди там беззаботны, пьют ром и текилу и не жалеют о прошлом. Попадая туда, человек торопит будущее. Да, там, пожалуй, можно спрятаться и от самого себя.

Джонас поглубже засунул руки в карманы и направился вниз по тропинке к коттеджу Верити. Из окон дома лился теплый уютный свет. Рядом, на берегу озера, возвышалось грандиозное здание в неоклассическом стиле — минеральный курорт «Секуенс-Спрингс». Он был прямо-таки залит светом, и в темноте это мерцание огней казалось бесконечно далеким. Иногда по вечерам Верити принимала там горячие целебные ванны с минеральной водой. Джонасу оставалось только надеяться, что сегодня она изменит своей привычке.

Поднимаясь по лестнице, Джонас заметил знакомую тень у окна. От сердца тотчас отлегло: Верити дома, она его ждет! Он распахнул дверь, гадая, какой прием ему уготован.

Верити резко обернулась на стук двери и тут же поспешила закрыть за ним. Она уже приготовилась ко сну: на ней была фланелевая ночная рубашка, сверху — стеганый халатик. Непокорные огненно-рыжие волосы девушка собрала на затылке, открыв тем самым лицо с тонкими чертами и большими выразительными глазами.

Джонас вмиг ощутил охватившее его желание, еще сильнее ему вдруг захотелось защитить свою рыжую упрямицу от всех невзгод. Он нужен ей! Да, конечно, порой она бывает чертовски упряма и ни за что не признается в этом даже самой себе, но, несмотря на все свои шипы и колючки, по сути, очень ранима и беззащитна. Рядом с ней должен быть мужчина, который бы ее опекал.