— Добрый день, — произнесла Роберта с улыбкой. — Большое спасибо за приглашение, мисс Риордан. Позвольте преподнести вам вот это.

Мисс Риордан радостно всплеснула руками, принимая коробку.

— Как мило! Спасибо вам, моя дорогая. Сейчас мне не так уж и часто дарят подарки. Входите и полюбуйтесь прекрасным видом.

Старушка провела гостей в большую комнату, уставленную столиками, креслами и шкафчиками, заботливо отполированными. Все стены были увешаны картинами, и Роберта ощутила сильное желание поближе рассмотреть их. Летнее солнце золотило волосы мисс Риордан, пока она, прихрамывая, шла к старинному стулу с изогнутыми ножками, стоящему возле огромного окна. Сев, хозяйка указала гостям на софу.

— Как вам мой вид? Меня убеждали поселиться на первом этаже из-за моего больного бедра, но я отказалась. Раз уж сделали лифт, то зачем отказываться от самой лучшей панорамы, которую только можно сыскать?

— Поглядите-ка.

Клемент поманил Роберту к окну, откуда открывался действительно чудесный вид на большой красивый пруд, по краям заросший камышом. В пруду отражалось летнее небо с пухлыми облачками и яркое солнце.

— Какое чудесное зрелище! Мне бы оно никогда не надоело! — воскликнула Роберта.

— И мне не надоедает, — ласково отозвалась пожилая леди.

Она улыбнулась, и ее глаза в солнечном свете блеснули знакомым Роберте фиолетовым отсветом. Сердце ее забилось чаще.

— Роберта реставрирует полотно, о котором я вам говорил, мисс Риордан, — начал Клемент.

— Ах да, то самое утраченное полотно. — Пальцы мисс Риордан беспомощно теребили упаковку коробки. — Не откроете, Клемент?

Так он уже просто Клемент, подумала Роберта, впрочем, лишь позабавленная, а отнюдь не удивленная сим фактом. Ведь Клемент обращается с мисс Риордан не как с пожилой леди, а как с ровесницей, причем весьма привлекательной. А мисс Риордан ведет себя так, что становится ясно: она привыкла к вниманию со стороны мужчин. Лицо ее все еще сохраняло следы былой красоты, некогда, должно быть, сводившей с ума сильный пол.

Клемент снял упаковку, достал из коробки бутылку и с поклоном поднес мисс Риордан.

— О, какая прелесть! — воскликнула просияв старушка. — Благодарю вас, милый мой! Здесь меня поят сладенькой красной водичкой, подходящей для старых и больных, так что поставьте ее вон в тот погребец.

Когда через минуту или две появилась миссис О'Флаэрти с подносом, хозяйка поблагодарила ее и сказала:

— Мисс Бринсли разольет чай. — А когда за прямой спиной домоправительницы закрылась дверь, мисс Риордан вздохнула с притворным облегчением. — Она очень славная, но ужасно чопорная!

— Что-то подсказывает мне, — улыбнулся Клемент, усаживаясь рядом с Робертой, — что вас никак нельзя назвать чопорной, мисс Эдна.

— Нет, ни за что! Когда я начала выезжать, за мной ухаживало все графство. Хотя не могу сказать, что это принесло мне много счастья, — со вздохом добавила мисс Риордан. — Женщины нашего рода редко бывали счастливы в любви и в семейной жизни, но это отдельная история.

— Хотела бы я ее послушать, — мечтательно произнесла Роберта, отпивая чаю.

— Если приедете ко мне еще раз, непременно услышите. Знаю, с моей стороны это совершенно неприкрытый шантаж. Но я так люблю гостей!

Мисс Риордан предложила гостям булочки и сандвичи, но сама ела мало. Только допив чай, она улыбнулась Клементу.

— Вы очень терпеливый молодой человек. И заслужили награду. Подойдите вон к тому книжному шкафу и снимите вон тот гроссбух с верхней полки.

Гроссбух был переплетен в кожу и вид имел весьма старинный.

— Кажется, его не стоит трогать голыми руками, — почтительно сказал Клемент.

— Это не такая уж ценность, мой дорогой. Просто счета, — философски улыбнулась мисс Риордан. — Когда собирали вещи, чтобы отправить их на аукцион, я, естественно, кое-что сохранила для себя. Картины, мебель, книги, кое-какой фарфор и серебро. А также все семейные документы. Когда умру, они отправятся в местный музей, но я не могла пустить их с молотка.

Клемент бережно переворачивал страницы, исписанные каллиграфическим почерком.

— Я не сразу нашла то, что искала, а вы открывайте там, где помечено тысяча семьсот девяносто восьмым годом. Это ближе к концу, — сказала мисс Риордан.

Роберта посмотрела через плечо Клемента. Интересно, на что расходовали деньги обитатели Риордан-мэнора? Так, новый экипаж для хозяина, несколько эллов шелка на платья, арабский жеребец для наследника… И тут Роберта затаила дыхание: двадцать пять гиней заплачено мистеру Джошуа Силвису за портрет Мэган и Мораг.

На высоких скулах Клемента вспыхнул румянец.

— Вы это искали? — спросила хозяйка с лукавой улыбкой.

— О да, — отозвался он и улыбнулся в ответ. — Полагаю, что добуду вам кучу денег, мисс Риордан.

Та в изумлении на него посмотрела.

— Но с какой стати?

Роберта нахмурилась.

— Но если портрет, который я реставрирую, и в самом деле принадлежит кисти Силвиса — а теперь это факт доказанный, — Клемент продаст его для вас за несколько тысяч!

— Милое дитя, — откликнулась пожилая женщина, — полотно теперь принадлежит Клементу, а не мне. У нас в семье считалось, что картину уничтожили вскоре после того, как она была написана. Что, в некотором смысле, соответствовало истине. И раз уж Клемент, с его наметанным глазом, распознал шедевр в полузамазанной и покрытой грязью картине, то он достоин тех денег, которые выручит за нее.

— Но я не могу… — начал он.

— Конечно же можете. Иначе бы получилось, что мне дважды заплатили за одну и ту же вещь. — Глаза мисс Риордан блеснули. — Это ваша счастливая находка, мой мальчик. Уверена, вы найдете применение вырученным за нее деньгам. Вряд ли это так много: я никогда раньше не слышала о Джошуа Силвисе.

— Его имя довольно широко известно среди искусствоведов и знатоков живописи. А теперь, когда Роберта поработала над полотном, я продам его за большую сумму.

— Так оставьте ее себе. И как следует заплатите молодой леди за ее труд. — Мисс Риордан искоса взглянула на Роберту. — Или вы работаете не за деньги, моя милая?

Роберта широко улыбнулась.

— Никак нет, мисс Риордан! Я сдеру с него немалый процент!

— Рада за вас. — Пожилая леди обратилась к Клементу: — Вы были так любезны, что воздержались вчера от вопросов, но я знаю, что вы жаждете взглянуть на мои картины. Идите смотрите, вы оба. Мне интересно мнение экспертов.

Вслед за Клементом Роберта пересекла комнату, чтобы взглянуть на картины — портреты натюрморты, пейзажи. Все подписанные известными авторами и в прекрасном состоянии. Над камином висел большой портрет джентльмена в парике кисти самого Хенри Ребёрна.

— Да это просто сокровища, — хрипло произнес Клемент. — Вчера мне ужасно хотелось посмотреть на все это, но неловко вести себя как ребенок в кондитерской.

— А я подумала, что вы весьма выдержанный человек, если учитывать вашу профессию, — откликнулась пожилая леди со смешком. — Но когда вы спросили разрешения приехать сегодня вместе с Робертой, я решила приберечь самое лучшее на сегодня. Поскольку вы сегодня не один, вполне прилично допустить вас в спальню одинокой дамы. Откройте вон ту дверь.

Спальня мисс Риордан оказалась меньше, чем ее гостиная. Здесь стены были увешаны не картинами, а фотографиями в серебряных рамках. Лишь в изголовье кровати висел портрет в овальной раме. Глаза гостей сразу остановились на нем.

Пожилая леди указала на портрет.

— Позвольте представить вам мисс Мэган Риордан.

На портрете была изображена юная девушка в полном расцвете красоты: сияющие фиалковые глаза, блестящие черные волосы, уложенные в высокую прическу.

— Неудивительно, что вы отказываетесь от Силвиса, — почтительно выдохнул Клемент и покачал головой. — Я изумлен: как только владельцы дома позволяют вам держать здесь такую ценность? Два портрета кисти Ребёрна. Должно быть, они из кожи вон лезут, обеспечивая безопасность.