Они все добрались до заброшенного пакгауза незамеченными. Ну почему им приходилось постоянно беспокоиться о том, что их обнаружат? Они помогали строить этот город, как и каждый город в этой стране. Они помогали возводить этот бренный мир. Править этим миром должны они и он приблизит этот день. Среди всех, вампиры — самые могущественные существа на Земле. Все люди, а в частности женщины, будут поклоняться ему… впрочем, приятная внешность Синклеров никогда не подводила. Раду знал: если бы ему удалось наложить руку на смертную наложницу Алека, она бы полюбила его, боготворила и всегда была бы рядом, готовая в любую минуту распахнуть ему свои объятия. Ионе пришлось бы подождать.

— Мы слышали, ты погрузился в сон в подземелье. Кто разбудил тебя, о, схоронившийся? — выкрикнул кто-то из толпы. Толпа рассмеялась в ответ.

— Кто разбудил меня, не ваша забота. Что вас должно заботить, так это кто собирается вступить на престол короля.

— Что тебе нужно от нас?

— Примкните ко мне. — Над толпой всплыла фигура укутанная в плащ. Отличительным качеством Раду являлся дар «дудочника» — он умел увлекать за собой массы, давая нереальные и неосуществимые обещания, соблазняя одним лишь звуком своего голоса. — Давайте уже создадим это королевство таким, каким оно и должно быть.

— Почему к тебе? Ты похож на плохую копию Мрачного жнеца [74].

— Я не заигрываю со смертными. Давайте не будем забывать об инквизиции и раннем средневековье. На нас охотились так называемыми «богобоязненные» люди. Король, которому вы служите, питает к ним слабость, и это делает его опасным.

— Он и его дед всегда были справедливы к нам. Мы знаем их и не знаемтебя.

— Туше! Как тебя зовут, друг мой?

— Гавейн.

— А если его маленькая шлюшка обнаружит, что один из нас по праву лишил жизни ее собрата? Вы думаете, она закроет на это глаза? Нет, она обнародует факт нашего существования миру.

— Алек знает закон. Он этого не допустит.

— А вдруг его любовь к ней сильнее заботы о нашем будущем, Гавейн?

— Он прав, — выкрикнул кто-то из толпы.

— Кто осмелиться противостоять ему один на один? Среди нас нет тех, кто обладал бы такой силой, как у него. Я видел его пурпурные крылья, — вмещался Сильвестер, еще один приспешник.

— Алек сбился с пути истинного, — ответил Раду и, вынув руку из складок темного плаща, погрозил пальцем. — Вы хотите, чтобы человеколюбивый уродец стал вашим королем?

— Если люди прознают о нашем существовании — нас уничтожат. И кто будет в этом виноват?

Толпа согласно взревела.

— Я слышал, что он проводит с нею ночи, — прокричал кто-то.

«Слухи — великая сила», — подумал Раду. — «Кривотолков о его человеколюбивом идиоте-племяннике будет вполне достаточно, чтобы овладеть этими разрозненными умами и сплотить их».

— Это не наше дело, кто с кем спит, — сердито выкрикнула Мэнди. — Все ли из нас могут сказать, что не вступали в связь с человеком и не наслаждались этим?

Раду становился все раздражительней. Он должен заставить их внять доводам рассудка.

— Но как только ваша прихоть становиться явью, от вас больше ни слуху, ни духу. Верно, крошка?

Женщина замолчала; Раду нашел нужную мелодию «дудочника».

— Видите? Даже молодежь знает, где место смертного. Вы хотите увидеть королем человеческого любовника, или же вы хотите пуританина, который будет держать живых существ по раздельности? Послушайте, уже в ближайшие дни мы сможем править миром, то бишь, если вы поддержите меня.

По толпе разнесся гул, стены заброшенного пакгауза содрогнулись от накала страстей. Молодой приспешник обхватил себя руками и отошел от разгоряченной толпы.

— Давайте убивать их, прежде чем они убьют нас, и любого кто будет стоять на нашем пути.

— Да! К черту последствия! У нас еще нет официально объявленного короля.

Молодая приспешница Мэнди, на ощупь выбралась из заброшенного пакгауза. Ей необходимо его найти, прежде чем кто-нибудь будет убить. Услышав шаги за спиной, она осознала, что должна добраться до Алека, прежде чем вампиры Раду доберутся до нее.

Алек поджидал Таню на балконе, который стал их излюбленным местом в ее квартире. Без всякой договоренности они встречались именно там. Таня понимала, что Алек отдал предпочтение этому месту из-за того что с него открывался не впечатляющий Манхэттен, но вполне привлекательный вид города на фоне неба. Таня оглянулась и через балконные двери скользнула взглядом по мужчине. Даже со своего места за туалетным столиком в спальне и через просвечивающие шторы на французских дверях, она загляделась его величественным обликом.

В сером костюме из ткани в тонкую полоску у него был властный вид. Его непослушные волосы, которые она так любила, сегодняшним вечером были укрощены. Они были зачесаны назад, делая его похожим на вампира, которым он, по сути, и являлся.

Таня обула туфли-лодочки, разгладила на бедрах черное платье из креп-жоржета и потянулась к спине, чтобы застегнуть «молнию», изгибаясь и ругаясь себе под нос.

— Я застегну.

Таня чуть не выпрыгнула из своей шкуры от звука его голоса — она не слышала, как он вошел в комнату. Алек был бесшумен, как кошка в ночи.

— Ты великолепно выглядишь сегодня.

Она почувствовала его дыхание, танцующее у нее на затылке и задрожала в предвосхищение.

— «Молнии» представляют собой угрозу, не так ли? — Он слегка дотронулся до Таниной талии, заставляя ее сердце подпрыгнуть до Луны.

— Я всегда их не любила.

— Равно как и я. Мужчины и «молнии» — плохо сочетаются друг с другом, особенно, если спешишь.

— Ты когда-нибудь защемлял себя «молнией»? — Она увидела, как от ее дерзкого вопроса, у него удивлено округлились глаза. Таня гордилась своей способностью заставать его врасплох. Алек пришел в себя и, разумеется, приготовился ответить грязным шотландским юмором. Он посмотрел вниз, Таня проследила за его взглядом.

— В 1937 году, я и «маленький Алек» имели печальный опыт с застегиванием «молнии» на брюках. После того случая, жизнь уже не была прежней. Увы, даже вампиры должны быть осторожны.

Таня сжала губы, пытаясь не рассмеяться. Алек преклонялся перед ее смехом.

— Ну, а теперь, мы можем идти?

Сев в его машину и выехав с парковки, они направились в сторону Бруклинского моста.

— Я знаю, ты хотела пойти в «У-Довольствие», но я пообещал Ионе.

— Знаю, знаю. Твое присутствие привлечет больше посетителей.

— Таня, если ты считаешь, что тебе там будет некомфортно, мы не пойдем туда.

— Я хочу туда пойти. Я никогда раньше не бывала в вампирском притоне.

— Это ночной клуб времен сухого закона. Все вампиры и люди, если на то у них имеется желание, собираются в этом месте, общаются или слушают вокально-инструментальные группы. Там всем рады, и любое проявление насилия под строжайшим запретом. — Спустя несколько секунд, он добавил: — Это последний раз, когда мне придется валандаться с ней.

— Знаю, Алек. Я уже достаточно большая девочка и справлюсь с этим. Давай просто хорошо проведем время.

Таня и Алек расположились в округлой кабинке «Вуали», наслаждаясь вкусной едой и оживленной беседой. Молодые люди находились в собственном мирке, не ведая, что им предстоит.

Сегодняшним вечером ресторан-клуб Ионы был переполнен. Очевидно, холодная погода не послужила препятствием для голодного люда. Тане пришлось отдать должное хозяйке заведения: место было великолепным, выдержанном в строгом готическом декоре, с толстыми свечами, придающими ему элемент романтизма. Одно время у Алека это было излюбленным местом, чтобы поесть. Но все же Таня надеялась, что впредь, они будут посещать только его ресторан.

Между делом, она гадала, есть ли среди всех этих людей еще вампиры. Словно прочитав ее мысли, пара, сидящая за столиком напротив них, в знак приветствия подняла бокалы с вином. Неуверенная, что это было адресовано ей, Таня указала на себя пальцем, спрашивая: «Меня?». Они кивнули «да», она подняла свой бокал и поприветствовала их в ответ.