Я отправился с визитом к моему кузену, российскому царю. Наша поездка несколько затянулась. Стояли морозы, а землю покрывали сугробы глубиной до одиннадцати дюймов. Густая пелена тумана обволакивала все в округе. У моего извозчика был орлиный глаз. Ничто не удержало его от поездки в Россию. Я восхищался пейзажами, которые смог разглядеть сквозь густой туман. Я погряз в воспоминаниях тех счастливых времен, когда будучи мальчишкой, мотался туда и обратно между Шотландией и Румынией. И тут я услышал пронзительный крик.

Я постучал по потолку экипажа. Мой извозчик притормозил, а я выскочил из экипажа, чтобы разобраться в чем дело. Я снова услышал крик. Он принадлежал молодой девушке. Почему такое юное создание находилось столь поздно ночью на улице? Я побежал в направлении ее голоса. Сейчас она уже молила о своей жизни. Я чувствовал чье-то присутствие, несомненно, это был вампир, к тому же женского пола. Ида! Моему деду не удалось урезонить ее странные вкусы. Я подбежал к ним, отдернул ее от девочки и отшвырнул к дереву. Я приказал девчонке бежать. Она послушалась меня. Я сражался с Идой. Она была сильна. Я с уверенностью мог сказать, что она недавно кормилась. Девочка была бы ее десертом, если бы я не подоспел вовремя. Я почувствовал, как ее ногти вонзились мне в руку; Ида пролила кровь первой. Эта бешеная сука испортила мне сюртук.

— Инфорсер или нет, ты все еще мой маленький кузен, — насмехалась она.

— И, по всей видимости, гораздо смышленее тебя, Ида, — ответил я, одновременно нанося удар тыльной стороной ладони.

Она упала лицом в снег. Не успел я забросить ее к себе на плечо, как из тумана показался экипаж. Скинув ее на сиденье рядом с собой, я продолжил свое путешествие в столицу.

— Сдачи не нужно, — Таня схватила сумочку и скользнула к двери.

— Эй, спасибо. Вы великолепно выглядите.

— Благодарю, — она закрыла дверь и припустила к зданию Рокфеллер-центра. Наступила ночь бала, и Таня готова была всю ночь напролет танцевать, есть, пить и постараться весело провести время. Таня поднималась в лифте на самый верхний этаж, где находился Радужный зал [59].

Она всегда ненавидела наряжаться и, касаемо одежды, предпочитала одеваться в деловом стиле из-за своей работы. Даже когда была подружкой невесты на свадьбе старшей сестры. От этой мысли скрутило желудок. Ее лучшая подруга Мия выходит замуж в июле следующего года. И что вероятней всего Таня будет подружкой невесты уже в третий раз. Упс!

Ох, да кого это заботит?Ей не хочется замуж. Она не хочет вновь связываться с человеком, который будет пытаться ее изменить. Папочка пытался перевоспитать мамочку. Она противилась и в результате, он послал ее в нокдаун. Здорово!Алек никогда не пытался ее изменить.

Несмотря на то, что ее отец бросил семью, мать вторично вышла замуж, а со временем и сестры обзавелись семьями, однако Таня до сих пор была не решительна относительно мужчин. Ее отчим был замечательным человеком, и он любил ее мать, но все же… Она частенько спрашивала у себя, как удалось ее сестрам совершить этот переход от малышей избитой матери до счастливых замужних женщин с детьми.

Решится ли она когда-нибудь на этот шаг?

Довольно забавно, что образ Алека преследует ее даже сейчас, спустя месяц после того как они расстались. Он по-прежнему вторгался в ее мысли в самое неподходящее время. Идя по улице и видя мужчину, ей казалось, что это был Алек. Сколько раз, стоя на кухне, она ловила себя на мысли, что поглаживает крышку заварника с пакетиком чая? Он прикасался к этой же крышке, когда заваривал чай для нее. Сколько раз она задавалась вопросом: неужели в то утро он лежал рядом с ней? Но ее грезы не могли компенсировать реальность. Ее воспоминания о нем были отчетливыми и ясными. Его голос, прикосновения, понимание и… его глаза. Эти глаза, — которые могут постичь тайны вашей души, — запомнятся ей на всю жизнь. Хотя бы это она знала наверняка.

Ели бы только ей не потребовалось, чтобы он доставил ее домой. Скорее всего, у него были веские основания не открывать ей своих секретов. Это было настолько очевидно, а она столь требовательно настаивала, чтобы он открылся ей… так что, его желание, чтобы она ушла, вполне объяснимо. Все, что ознаменовало его уход — это звук хлопающих крыльев.

Таня осмотрела себя в зеркальной стене. Красное вечернее платье с алой розой сзади было простого, но тем не менее изысканного кроя. Волосы, заплетенные в мелкие косички, гладко убраны и стянуты в узел. Туфли с открытым носком — удобные, как кроссовки. На самом деле, она не планировала танцевать сегодняшним вечером. Таня ненавидела танцевать с незнакомцами, испытывая при этом чувство неловкости. С Алеком она бы не почувствовала себя неуклюжей. Лифт звякнул, двери открылись в бальный зал.

Девушка отдала свое приглашение капельдинеру [60]и осторожно двинулась по залу, избегая вращающейся круглой танцплощадки и ища взглядом своих коллег за восьмым столиком. Само собой, они все были с парами.

Зал был превосходно украшен, над танцполом нависала громадная хрустальная люстра. Стены из темного дерева украшали зеркальные панели. Высокие окна открывали изумительный вид на горизонт. В центре столиков стояли либо маленькие свечи в стеклянных стаканчиках, либо длинные в подсвечниках.

— Привет, Мэтт, Джон, Дэвид. — Она поцеловала их всех в щеку.

— Великолепно выглядишь, — произнес Мэтт.

— Спасибо, Мэтт. Смотрю, ты тоже «начистил перышки».

Действительно, его темная кожа мерцала в свете горящих свечей, а ямочка на подбородке привлекала взгляд. Его чернильно-темные волосы были гладко зачесаны назад, открывая лоб.

— Временами и нам приходиться блистать ради дам.

— Где твой напарник? — прошептала Таня. — Он все рыскает, пытаясь вынюхать несостыковки в моей истории?

— Сегодняшним вечером он самостоятельно патрулирует город. С твоей версией все в порядке. Не переживай.

Успокоившись, Таня заметно расслабилась.

— Спасибо.

Супруга Мэтта, Филиция, с любовью похлопала его по спине.

— Она пережила травмирующее событие. Не расспрашивай ее сейчас. Таня, ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, Филиция. Ты тоже. Боже мой! Похоже, это платье шилось специально для тебя.

Тут из-за столика встала Дорис и в свойственной ей манере устроила переполох.

— Как же я рада, что ты пришла сегодня. Я подслушала кое-какой слушок по поводу пожертвований для «Открытых сердец».

— И насколько же крупное пожертвование, мисс Всезнайка?

— Ти, сдается мне, что без меня ты бы вообще не ведала, что твориться. Некий миллионер пожертвовал денежную сумму, размер которой не разглашается.

— Что?

Дорис широко улыбнулась.

— Так точно, Ти. — Она скрестила руки на груди и уставилась на Таню: — Опять без кавалера?

— Дорис, а когда бы я успела найти кавалера?

— Да уж изыщи минуту, прежде чем твои яичники увянут!

Мэтт схватил ее за руку.

— Эй, Ти, потанцуем?

— Идем!

Рука об руку, они начали кружить по уже заполненному танцполу. Свободно держась с друг другом, они танцевали под джазовую композицию «Don’t Get around Much Anymore» на музыку Дюка Эллингтона и слова Боба Рассела.

— Как поживаешь в последнее время, Ти?

Она улыбнулась.

— Прекрасно и ни от кого не зависяще? — Мэтт крутанул ее. — Я слышал о ваших разногласиях с Алеком.

— Я едва не забыла, что вы знакомы.

— Он переживает за тебя. Дай ему шанс.

Кто-то толкнул ее локтем, когда Мэтт крутанул ее вокруг себя.

— Полагаю, что ты в курсе его секретов?

— Я в курсе почти всех их.

— Он заботился обо мне. Мы много времени провели вместе. Тебе не кажется, что ему следовало раскрыть мне своитайны? Ведь о себе я рассказала ему больше.