— Это правда, мистер Понс. Мой дядя своим поведением и упорным замалчиванием всего, что было связано с его братом, заронил во мне подозрения. Он испытывал патологический ужас относительно всего, что было связано с болотами, хотя, как это ни парадоксально, непреодолимая сила гнала его по ночам на болота.

— Возможно, он просто хотел удостовериться, что тело отца этого молодого человека все еще на месте своего погребения в трясине, — мрачно обронил Солар Понс.

Мисс Гримстоун вздрогнула и изменилась в лице:

— Очень может быть, мистер Понс. Но с учетом всех известных мне обстоятельств — правильно это или неправильно — мои симпатии оказались на стороне Джона Гримстоуна, стоило мне услышать его историю. Все эти годы я вдосталь настрадалась от тирании моего дяди. И боюсь, мне не слишком жаль, что все так обернулось. Но я должна внести некоторую ясность: я ничего не знала о призраке и о том, что в точности замышляет Джон Гримстоун.

— Я никого из вас и не обвиняю, — откликнулся Солар Понс. — А Сайлас Гримстоун непременно убил бы молодого Гримстоуна, если бы болото не поглотило его.

— Я помогала Джону Гримстоуну в осуществлении его мести, — решительно заявила мисс Гримстоун. — Информировала его о передвижениях старика и о том, когда он собирается выйти на улицу. Мы надеялись, что он во всем сознается.

— Ни слова больше, — остановил ее Солар Понс. — Думаю, следует все оставить как есть.

И мисс Гримстоун, и молодой человек с удивлением посмотрели на моего компаньона.

Джон Гримстоун с трудом вернул себе дар речи:

— Не вполне уверен, что понимаю вас, мистер Понс.

— Я не вправе судить о моральной стороне дела, мистер Гримстоун, — сказал Солар Понс. — Пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов. Я убежден в правдивости вашей истории и в том, что правосудие свершилось.

Мисс Гримстоун глубоко вздохнула:

— Вы хороший человек, мистер Понс.

Солар Понс в ответ только улыбнулся:

— Давайте посмотрим на дело проще, мисс Гримстоун: скандал никому не нужен. Когда прибудет полиция, я сообщу, что Сайлас Гримстоун исчез на болоте. Будут организованы поиски, но там, естественно, ничего не найдут. Поблуждают дней семь по болотам, и только.

Все снова замолчали. Затем мисс Гримстоун протянула Солару Понсу руку.

— Я лично позабочусь о том, чтобы ваши услуги были оплачены, мистер Понс. — Повисла неловкая пауза. — Это Провидение, мистер Понс. Молодой человек был грабительски лишен наследственной доли отца. Мы не можем компенсировать ему смерть его батюшки или все пережитые им страдания, но я, как наследница Сайласа Гримстоуна, могу вернуть принадлежащую ему по праву половинную долю компании, а также предложить разделить со мной этот кров. После моей смерти все имущество и фирма отойдут ему, так как у меня нет других родственников.

— Вот оно, торжество справедливости, Паркер! — заявил Солар Понс. — Неисповедимы пути Господни!

И больше он уже к этой теме не возвращался.

— Вы частный детектив? — спросил маленький пучеглазый человечек с голосом Питера Лорре. — Да?

— Именно так написано на вывеске, — подколол его я.

Мой гость нервно прошелся перед дверью офиса, натужно хихикая. Он и былПитером Лорре.

— Вам можно доверять в конфиденциальном деле?

— Если бы и нет, возможно, я бы не устоял перед искушением соврать.

Его хихиканье перешло в смех. Смех, которым он обычно смеялся, когда мучил кого-нибудь. Это заставляло людей нервничать.

— Я должен был сообразить. Вы умный парень.

— В моей работе честность иногда помогает. Не будь я честным, выглядел бы мой офис так?

Лорре оглядел мою картотеку, оценил шипящую неоновую вывеску, установленную на улице, слишком близко от моего окна. Солнце уже село, и ночная публика поднималась со своих раскладушек и выползала из нор. Мое рабочее место не слишком похоже на стильные апартаменты Богарта из «Мальтийского сокола». [53]С другой стороны, Сэм Спейд был детективом в Сан-Франциско.

— Мне рекомендовала вас Джаней Уайлди.

Понятно. Они вместе участвовали в картине мистера Мото два года назад, когда Голливуд мог снимать фильмы про японских хороших парней. Я не видел Джаней с того момента, как три месяца назад вернул ей пропавшего ребенка. Она обратилась ко мне по причинам, о которых я не хотел думать, по причинам, которые не соответствовали моим представлениям о том, как устроен мир.

И раз она прислала главного садиста звукового кино в мой офис, то у меня возникло подозрение, что мир готов вот-вот выкинуть очередной фортель. Однажды я уже перешел эту черту, отделяющую место, где тайны разгадываются, а трупы остаются в могилах, от мира из журнала «Истории о сверхъестественном».

— На меня произвели большое впечатление рассказы Джаней о вашем умении отыскивать и возвращать пропавших людей.

Помимо всего прочего, я вернул ей ее ребенка. Надо думать, это сделало меня героем. Она щедро вознаградила меня, но из-за войны и всего такого город позабыл устроить в мою честь парад и выдать мне ключ от женской раздевалки.

— Кто ушел из дому? — спросил я, надеясь вывести Лорре из состояния кокетливой болтливости.

— «Ушел» — не самое подходящее определение. Вы, без сомнения, слышали про Великий Профиль, Джона Бэрримора.

Он произнес: «про-фииль», что, судя по тому, что я слышал про Принца Джека [54]— не столь уж не соответствовало истине.

— Он умер на прошлой неделе, — сказал я.

Ужасно жаль. Я никогда не встречался с этим человеком, но у него был великий талант, который он пропил. Трудно было ничего не почувствовать [55]на этот счет.

— Надеюсь, вы не хотите, чтобы я расследовал убийство. Это дело копов, и я охотнее предоставлю это им. Кроме того, я слышал, что мистер Бэрримор умер от того, что лучше было бы назвать естественными причинами.

Лорре пожал плечами:

— Джон Бэрримор мертв. Насчет этого сомнений нет. Мертв, как карьера Сессю Хаякавы. Но он-то и есть пропавшая особа. Я хочу, чтобы вы нашли его и вернули в морг братьев Пирс на бульваре Сансет. За это я заплачу сто долларов.

— За это вы будете платить двадцать пять долларов в день. Плюс издержки. У меня твердая такса.

Лорре развел руками и опустил плечи, принимая мои условия.

— Кто-то похитил тело Бэрримора?

— Прискорбно, но это так. Мне стыдно признаться, что этот «кто-то» — я. Не считайте меня бесчувственным. Я европеец и пока еще не привык к жестокостям здешней особой культуры. Меня побудила к этому поступку вполне почтенная особа, человек, обладающий качествами отца, — режиссер Рауль Уолш.