— Даже если было бы, — ответил Эзмон Волхв, поднимая скованные руки, — мы все равно не смогли бы им воспользоваться.

— Снять им кандалы с рук и ног, — велел надсмотрщик своим подручным. — Кроме тех, у кого цепь на шее: это немереи, и должны быть скованы железом. А остальные пусть свободно размахивают руками и ногами. Иначе пленники погибнут слишком быстро, а царь хочет развлечься.

Мохарских повстанцев и арайнийских солдат расковали и остриями копий заставили выйти в середину арены. Йомар разглядел какие-то едва видные контуры позади арочных входов трех больших клеток на той стороне. Он подошел поближе, и сердце его начало стучать до отчаяния знакомо. Это были выбранные звери, их сегодняшние противники, точнее, палачи, потому что ни он, ни его товарищи их нападения не выдержат. Когда он подошел еще ближе, контуры превратились в огромных тварей, порождения кошмара. Высоченная птица, больше верблюда, с хищным загнутым клювом, длинной шеей и ногами толщиной с молодые деревца. Завидев Йомара, птица бросилась к решетке, просунула клюв сквозь прутья и оглушительно завизжала. Во второй клетке лежала груда чешуи и роговых пластин, чем-то напоминающая крокодила, только намного больше. А в третьей — Валдур его знает, что оно такое было. Больше всего это похоже было на животное, с которого содрали шкуру, или на плод, извлеченный из чрева матери раньше, чем он сформировался. Первое слово, что приходило в голову, — «уродство». Бесформенное, желеобразное; сквозь кожу и прозрачное, как у медузы, тело просвечивают пульсирующие сосуды и бледные сухожилия. А из середины аморфной массы таращится единственный красный глаз.

Из туннеля, откуда они вышли, выбежал гонец.

— Царя сегодня не будет. На улицах беспорядки, стражи не гарантируют его безопасности. Но он желает, чтобы пленных все равно казнили. Есть опасения, что их сообщники могут попытаться их отбить.

— Ну так что делать будем? — взревел распорядитель арены, задрав голову к верхним рядам. — Кого пускаем: большую птичку, афанка или нук-елаве?

С нижних рядов слышался только рев, и слова верхнего яруса невозможно было разобрать.

Распорядитель арены довольно усмехнулся.

— Как, говорите? Нук-елаве? Значит, я правильно услышал. — И он со своими помощниками направился обратно в туннель. — Выпускай третьего зверя! — крикнул он, проскочил в отверстие туннеля и запер железную решетку.

Со скрежетом поднялась решетка, закрывающая третью клетку. Блестящая масса нук-елаве поднялась, высунула одноглазую голову и выползла на песок арены. Теперь, на свету, когда тварь уже не лежала, истинная ее форма была видна зрителям. Двадцать футов в высоту, четыре вывернутые наружу конечности, но из боков вырастало множество непонятных отростков, плоских и похожих на плавники, будто тварь была не сухопутная, а водная. Широкая голова почти пополам разделялась огромной ухмыляющейся пастью, напоминающей китовую. А над нею таращился красный глаз, расположенный так далеко впереди, что у любого другого зверя он был бы на кончике морды. Тело твари было багряно-красного цвета, и теневые контуры внутренних органов и массивных костей выделялись в солнечном свете.

Даже закаленный воин с трудом выдержал бы такое зрелище. С губ пленников сорвались крики ужаса, и те, с кого сняли оковы, дрожа, сбились в кучу.

— Ну, нечего жаться, как овцы! — рявкнул на них Йомар. — Рассыпались! У этой твари только один глаз, собьем ее с толку!

Огромная одноглазая голова покачивалась из стороны в сторону, будто раздумывая, кого из жертв выбрать первой. Потом тварь бросилась к двоим, которые были ближе остальных друг к другу. Двигалась она с ужасающей быстротой для такого огромного зверя. Пленники вскрикнули и бросились бежать — в одну и ту же сторону. Йомар выругался и бросился вслед за хищником и жертвой.

— Нет! В разные стороны бегите! Собьем ее с толку, я сказал!

Но они ничего не понимали от страха.

Йомар на бегу отчаянно оглядывал арену. Что он может без оружия? А вокруг только песок, даже ни камня, ни ветки нет. Кости от убитых зверей лежат, но что толку от них против такого чудовища?

И тут он увидел труп саблезубого.

Нагнувшись, он схватил большую кость ноги, не сбиваясь с шага, потом повернулся и прыгнул к телу мертвого кота. Бросился на песок рядом с ним и стал колотить костью по морде, оглядываясь через плечо, как нук-елаве гоняет по арене свою дичь. Наконец ему удалось выбить один гигантский клык из челюсти мертвого зверя. Йомар стиснул его за окровавленный корень и почувствовал, как от оружия все тело его наполняется храбростью. Может быть, потому что теперь хоть какое-то оружие у него было или потому, что, как говорил шаман, в него вошла сила духа убитого зверя. Вдруг он пожалел, что нет рядом Лорелин с ее силой, быстротой и спокойным непоколебимым мужеством. Хорошо бы она стояла сейчас с ним бок о бок в этой битве с чудовищем.

Сзади раздался страшный крик. Метнулась огромная когтистая лапа, сбив одного из двоих на песок и придавив сверху. Раскрылись клыкастые челюсти.

«У твари только один глаз. Ослепи ее, и она будет беспомощна».

Но этот глаз — над огромной яростной пастью, полной клыков. Сможет ли он забраться на спину зверю и добраться оттуда до глаза?

Уходя от циклопического взгляда, Йомар бросился к спине зверя и взлетел на нее. Желеобразная кожа на ощупь была липкой и противной, но Йомар вбил в тело клык, как скалолаз вбивает крюк в стену. Зверь, уже смыкавший челюсти, яростно взбрыкнул задними ногами. Йомар свалился на песок, на миг оглушенный. Потом смог подняться на четвереньки. Пасть твари уже была занята жертвой — человек еще кричал и размахивал руками и ногами. Нук-елаве тряхнул головой из стороны в сторону, потом лег на песок разделывать добычу, как это делает лев.

И Йомар сразу бросился на него, на этот раз спереди.

Он перегнулся через мечущегося человека, прямо к прозрачной морде чудовища. Из орбиты посередине черепа глядел красный глаз. Свободной рукой захватив песка, Йомар метнул его в это глазное яблоко. Глаз закрыла прозрачная пленка века, зверь заревел. При этом он разжал челюсти и выпустил добычу.

Йомар взвыл в ответ, потом подобрался и метнулся — не назад, а вперед, почти в самую пасть зверя, в поблескивающую багряную пещеру, откуда из темной глотки мощное дыхание несло невыносимую вонь и оглушающий рев. Ухватив беспомощного товарища свободной рукой, Йомар дернул его изо всех сил. А другой рукой полосовал изнутри пасть и болтающийся багровый язык, оставляя глубокие раны. Повреди зверю пасть, подумал он, и у него может пропасть желание тебя схарчить.

Большой желтый клык оставил кровавую царапину у него на предплечье, и челюсти со стуком сомкнулись. Но никто не оказался между ними: обезумевшая жертва выпала на песок и лежала там, не осознавая ни опасности, ни спасения, а Йомар отпрыгнул в сторону и замахал руками, привлекая внимание чудовища. Оно двинулось к нему, огромные челюсти широко распахнулись.

И снова он прыгнул вперед, прямо в пасть зверя, используя нижнюю челюсть как подножку. Схватившись левой рукой за верхнюю и взмахнув правой, он всадил зуб в гигантский глаз.

Раздался оглушительный рев, зуб вырвался из руки. Йомар свалился назад, а зверь завертелся на слоновьих ногах, мотая головой и пытаясь нащупать глаз передними лапами. Ему удалось выбить окровавленный зуб, и тот упал на песок, но Йомар достиг своей цели: чудище ослепло. Обезумев от боли и ужаса, оно вертелось, металось из стороны в сторону и от этих вращений оказалось еще ближе к первой жертве — этот человек уже зашевелился, пытаясь подняться. Стоит ему попасть под мощную ногу, и ему конец. Йомар бросился к упавшему клыку саблезубого кота и снова подхватил его. Покрытый запекающейся кровью зуб скользил в ладони, и Йомар, вываляв его в песке, взял двумя руками. Нук-елаве остановился неподвижно, тяжело дыша, бесформенная голова склонилась на сторону. Понятно: лишившись зрения, зверь искал добычу по запаху. И вдруг он бросился прямо на Йомара, вытягивая передние лапы: раздавить невидимого мучителя, отомстить за свои раны!