Оставшись одна, Оливия видела через кухонное окно, как двое оставшихся пациентов пришли на кухню, чтобы полакомиться свежими лепешками. Она слышала, как они подшучивали над миссис Харпер. К вечеру они уедут, и леди Кейт начнет готовиться к отъезду в Лондон. Им надо будет забрать с собой Джека, и чтобы никто не узнал об этом.

Она тяжело вздохнула. Ни одной женщине в здравом уме не пришло бы в голову думать о примирении с мужчиной, который обошелся с ней так, как Джек с Оливией. Глупо снова рисковать своим сердцем, самой жизнью. В конце концов, не ее он звал во сне.

Однако сейчас от нее ничего не зависело. Наклеив на лицо лучезарную улыбку, она открыла дверь в кухню, где двое храбрецов напомнили ей, как высоки ставки в той игре, которую она вела.

Притаившись в углу соседнего сада, Хирург видел, как Чемберс прощался с миссис Грейс. Наконец-то, самодовольно подумал он, что-то интересное.

Бывший слуга Джека о чем-то говорит с его бывшей женой. Что эти двое могут сказать друг другу? Как он узнает?

Он позволил себе удовлетворенно улыбнуться. В самом деле, как он узнает? Он подумал о дюжине способов, один приятнее другого.

Он получит удовольствие, убеждая Чемберса сотрудничать. Но он уже перевозбудился при мысли о том, что он сделает с женой графа. Наверняка найдется цитата, заслуживающая быть вырезанной на ее мягком белом животике. Может быть, что-нибудь о цене верности.

Да, думал он, следуя за Чемберсом. Она станет его лучшей работой.

Оставалось надеться, что она не умрет слишком быстро.

Случались дни, когда Кейт приходило в голову, что люди переоценивают преимущества, которые дает титул герцогини. Этот день оказался именно таким.

Начался он достаточно хорошо. Ей удалось выбраться из дома за покупками, и она надеялась, что отлично проведет время одна. В такой славный нежаркий летний день стоило рискнуть репутацией, отправившись пешком.

Сначала она пошла на Гран-Плас. Кейт любила эту мощенную булыжником площадь с ее словно облитыми золотом домами Гильдии и непременной башней с часами. Раненых уже не было видно, вернулись продавщицы цветов, открылись причудливые магазины с остроконечными крышами. Кейт с удовольствием обошла их; особенно ей понравился очаровательный магазинчик, торгующий самым изысканным кружевом.

Затем она навестила нескольких друзей, а закончила Аксбриджами, которые остановились в доме на другой стороне парка. Она покинула их, унося только что собранные слухи.

И только по дороге домой у нее появилось первое подозрение, что день начинает портиться. Ступив на рю де ла Луа, она обратила внимание на мужчину, стоящего на бульваре со стороны парка. Высокий, худой, он явно никуда не спешил, как если бы просто наслаждался солнечным днем. Она припомнила, что видела его не так давно на Гран-Плас. И еще днем раньше, когда ходила на Биржу за чаем.

Возможно, она бы не обратила на него внимания, если бы он не улыбнулся и не приподнял шляпу, увидев, что она смотрит в его сторону. Она знала в лицо все лондонское общество и многих европейских аристократов. Она помнила всех, кому когда-либо была представлена, но этого человека не знала.

— Бивенс, — обратилась она к камеристке, шедшей рядом, — вы не узнаете того джентльмена, вон там впереди?

Бивенс, которая гордилась тем, что знала всех знакомых своей хозяйки, отрицательно покачала головой.

— Наглый торговец, — фыркнула она. В устах бывшей танцовщицы из «Ковент-Гардена» эти слова звучали забавно.

— Я видела его на Гран-Плас, когда мы выходили из магазина кружев. И раньше тоже.

— Ну если вы не знаете, леди Кейт, — сказала она с фамильярностью прислуги, выросшей не далее как в четырех милях от хозяйки, — я уж и вообразить не могу, кто знает.

Леди Кейт не могла не улыбнуться.

— Разумеется, Бивенс. — Но что-то в том человеке заставило ее насторожиться. Не ее ли семейство снова строит козни? Или, что еще хуже, не имеет ли его появление отношения к гостю в ее второй по роскоши спальне?

Когда чуть позже она натолкнулась на Диккана, то чуть было не совершила ошибку, чуть было не задала ему вопрос о незнакомце. Наконец-то, подумалось ей, нашелся тот, с кем можно поделиться ее маленькой проблемой.

Она бросила быстрый взгляд на загадочного человека и увидела, что он повернул в парк. Она собиралась обратить на него внимание Диккана, но поняла, что тот человек уже ушел вперед.

— Диккан, — сказала она совсем тихо, — вы знаете того парня, в конце аллеи? Того, что в зеленом сюртуке?

Словно услышав предупреждение в ее голосе, он не стал подносить к глазам монокль.

— Не могу сказать, что знаю. Хотя он кажется мне смутно знакомым.

— Все равно у него не было права смотреть на герцогиню такими глазами, — запротестовала Бивенс за их спинами.

Диккан рассмеялся:

— Дорогая Бивенс, если мы будем наказывать каждого мужчину, который с вожделением смотрит на мою кузину, все мужское население Европы придется отослать по комнатам без пудинга.

— Он, похоже, следит за нами, — задумчиво Протянула Кейт.

На этот раз Диккану почудилось в ее словах нечто большее.

— Вы хотите, чтобы я поговорил с ним?

— Нет. Я хочу, чтобы вы согласились на мою просьбу и побеседовали со мной и моими гостями.

Он поклоном выразил свое согласие.

— Я всегда рад такому приглашению.

Леди Кейт знала, что не сделала большой ошибки, обратившись к Диккану за помощью.

Не одна леди Кейт надеялась на это. Стоило Оливии увидеть Диккана Хиллиарда, как она подумала то же самое.

— Почему меня принимают за важную персону из Тринити? — говорил он, проходя вслед за леди Кейт в гостиную для утренних приемов.

Оливия села рядом с Грейс на один из стоящих у камина обитых модной мебельной тканью диванов. Теперь, когда в доме были свободные комнаты, леди Кейт пригласила свою маленькую компанию в лимонную гостиную, расположенную в глубине первого этажа. И, как бы подтверждая слова Диккана Хиллиарда, женщины уселись в ряд за чайным подносом, словно присяжные заседатели.

У Оливии, однако, лорд Хиллиард не вызывал полного доверия. Слишком он казался равнодушным и надменным. К тому же можно ли ожидать осмотрительности от человека, который орудует своим языком как рапирой?

— Печально, — сказала леди Кейт, предлагая ему один из стульев в стиле Людовика XV, — но мы собрались здесь не для упражнений в остроумии. У нас возникла серьезная проблема, которой, как мне кажется, вы будете не прочь заняться. Я попросила Финни принести амонтильядо девяносто восьмого года, который вы любите.

Брови Диккана полезли вверх.

— Это, должно быть, серьезно. — Откинув фалды, он уселся на позолоченный резной стул.

Казалось, стул специально создавался для того, чтобы он сидел на нем, Хотя выглядел под его крупным телом слишком аляповатым и маленьким. Оливия подумала, что физически Диккан Хиллиард кажется более значительным, чем как личность, которую он скрывает в себе.

— Рад видеть вас всех в добром здравии, — сказал он, наливая себе хересу. — Прошу прощения, что не смог явиться раньше. По какой-то причине послу Стюарту нравится нагружать меня делами.

— Как удачно, — сказала его кузина, — поскольку нам нужно ваше искусство дипломата.

— Бесстрашие, — кивнула леди Би, передавая ему неизбежную чашку чаю.

Леди Кейт согласилась:

— Да, Би. Во всяком случае, проницательность и осмотрительность.

Он сидел, откинувшись на спинку стула, и потягивал херес.

— Я весь превратился в слух.

Леди Кейт, казалось, оценивала его искренность.

— Оливия хочет поведать вам одну историю, — сказала она, и Оливия почувствовала, как учащенно забилось ее сердце.

— Что же, я действительно люблю хорошие истории.

Оливию снова охватило чувство, что с кузеном леди Кейт не все в порядке. Она не могла сообразить, что именно, и от этого нервничала.

— Она с радостью расскажет эту историю, — продолжила леди Кейт, — после того, как я представлю ее вам.