Диккан насторожился и обвел всех глазами.

— Я несколько сбит с толку: разве вы уже не сделали это? Я хорошо помню, потому что мне пришло в голову, что ее имя на редкость подходит ей.

— Ее настоящее имя подходит ей не хуже. Диккан, могу я представить вам Оливию Луизу Гордон Уиндем, бывшую графиню Грейсчерч?

Несколько секунд он молчал. Потом растянул рот в широченной улыбке.

— Черт побери! Спрятаться за обликом незнатной женщины, да, мэм?

Она пожала плечами:

— Я часто находила, что это самая эффективная тактика.

— Жанна д'Арк, — снова выпалила леди Би. Диккан поднял брови.

— Если вы подразумеваете под этим чистое сердце, дорогая, я верю вам на слово. Однако если вы насчет голосов, которые ей слышались…

— Вы можете догадаться, почему Оливия скрывает свое имя, — сказала леди Кейт обманчиво-небрежным тоном.

Оливия увидела, как что-то промелькнуло на лице Диккана. Его улыбка была полна сожаления.

— Догадываюсь, как вы устали от необоснованных сплетен, графиня.

— Не называйте меня графиней, мистер Диккан. «Грейс» вполне подойдет.

Он поднял свой бокал в знак уважения.

— Конечно. Вы можете объяснить, почему выбрали этот момент, чтобы открыться? И почему мне?

— Причина кроется в недавних событиях. — Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она посмотрела ему прямо в глаза. — И еще мне сказали, что вам известны слухи о Джеке.

— О том, что он был на поле боя, хотите сказать? Я не уверен, что могу подтвердить это. Я сам его не видел.

Оливия выдержала его взгляд.

— Я видела.

Улыбка у Диккана получилась несколько натянутой.

— Ей-богу! Вы ведь не оставили его там, правда? Разумеется, понимаю, вам хотелось. Но вы ведь не сделали этого.

— Нет, мистер Хиллиард, я не сделала.

— Она привезла его сюда, — сказала леди Кейт.

Он снова застыл. Он смотрел на леди Кейт так, как будто видел ее в первый раз.

— Почему бы не сообщить о нем кому-нибудь? Его командиру, например.

— Даже если его командир француз?

Оливия не знала, какой реакции ожидать: гнева или недоверия, — а он снова притих.

— Хорошо, — наконец задумчиво заговорил он, откинувшись назад и закинув ногу на ногу. — Похоже, история действительно получается интересная.

— Достойная самого Софокла, — уверила его леди Кейт. — Прежде чем мы начнем, вы, конечно, понимаете, что мы потребуем молчания.

— Все так плохо?

— В том-то и дело. Мы не знаем.

Он молчал, покачивая бокал с хересом.

— Хорошо, всем известно, что я сделаю почти все, если мне доверяют. Вот вам мое слово.

Оливия не была уверена, что этого достаточно, но леди Кейт с облегчением кивнула, и она успокоилась.

— Поверите вы мне или нет — как пожелаете. Но пожалуйста, не спешите с выводами, пока не услышите все.

— О, я никогда не выступаю судьей, — заверил он ее. — Это значительно уменьшило бы количество сплетен, которые мне рассказывают.

Она в первый раз улыбнулась ему:

— Благодарю вас.

Теперь она не смотрела на него, потому что рассказ причинял ей боль. Она смотрела на когда-то красивый носовой платок, который теребила в руках. Стараясь не говорить ничего лишнего, она рассказала свою историю, начиная с момента, когда встретила Джека.

Мистер Хиллиард прервал ее только раз, когда она упомянула ранец, бывший при Джеке.

— Генерал Груши, говорите? — спросил он, рассеянно поигрывая моноклем. — Интересно. Из донесений, которые мы получали, известно, что Груши не пошел на Папелотт. Это могло сыграть решающую роль в исходе Сражения. Насколько я знаю, он стоял как раз напротив Угумона.

В первый раз после того, как Оливия отыскала Джека, у нее появился проблеск надежды.

— Тогда, может быть, Джек работал на британское правительство? Ну, не знаю… под видом путешествующего офицера или еще кого-нибудь?

Он покачал головой.

— Помимо того что все они хорошо известны, они приняли за правило проводить разведку в полной британской униформе.

Еще одна едва появившаяся надежда улетучилась.

— Понимаю.

— Но ведь он наверняка сам все рассказал вам.

И тогда Оливия сообщила ему о том, что у Джека амнезия. На эту новость он отреагировал лишь поднятием брови, недаром был дипломатом.

— И каково мое место в этой захватывающей истории?

Оливия подняла на него глаза.

— Можете ли вы помочь нам узнать правду? Мы не знаем, к кому еще можно обратиться.

Сжимая в руке бокал, он медленно встал и подошел к окну.

— Хм, надо подумать. Очень любопытно.

— У нас, Диккан, мало времени, — напомнила ему леди Кейт. — Пошли разговоры. Мы и так уже злоупотребляем гостеприимством.

— Дом там, где сердце, — сказала Би.

Он рассеянно кивнул:

— Разумеется, нельзя рисковать, оставаясь здесь, когда все разъезжаются. Вы начинаете выделяться, вокруг слишком много внимательных глаз.

Леди Кейт кивнула:

— Наши мысли.

— Как вы считаете, джентльмен, на которого вы указали мне сегодня, может оказаться из тех, кто разыскивает графа? — спросил он у леди Кейт.

— Джентльмен? — забеспокоилась Ливви. — Что за джентльмен?

— Не исключено, просто робкий обожатель, — засомневался Хиллиард.

Леди Кейт пожала плечами:

— Или шпион, подосланный одним из герцогов, чтобы разузнать, как я веду себя. Помните, я говорила вам, как они любят собирать слухи о моем плохом поведении?

— Но вы так не думаете.

Леди Кейт улыбнулась:

— Не думаю. Обычно они ведут себя гораздо более агрессивно.

Диккан кивнул, продолжая рассеянно помахивать своим моноклем и потягивать херес.

— Миссис Грейс, как вы думаете, Джек невиновен?

— А вы так не думаете? — ответила Оливия, зная, что ее ответ прозвучал резко.

Он повернулся всем телом, уважительно слушая ее.

— Его мать была француженкой…

Она встала.

— Вы прекрасно знаете, что она не имела на него влияния. Пожалуйста, мистер Хиллиард. Ему необходимо знать правду. Он нуждается в защите. По крайней мере, пока к нему не вернется память.

Эти слова заставили Диккана поднести к глазу монокль и внимательно посмотреть на нее. Она рассердилась.

— Что вы делаете, сэр?

— Смотрю на последнюю великодушную женщину в Европе, — произнес он с проказливой ухмылкой. — Ударьте меня, если вы непонятливы, мэм. Вы уверены, что вам не хочется хотя бы в самой слабой мере отомстить ему?

Оливия, сощурившись, смотрела на него.

— Возможно. Но полагаю, месть не принесет настоящего удовлетворения, пока Джек не узнает, за что ему мстят. Он усмехнулся:

— Прелестно. В таком случае я думаю, что смогу помочь. — Он вернулся на свое место, Оливия последовала его примеру. — Не вижу, почему бы мне не призвать на помощь свидетельства. К сожалению, я не смогу узнать, перешел ли граф Грейсчерч на сторону противника, но могу знать кое-кого имеющего отношение к разведке. И если позволите, я мастак выручать людей из сложных ситуаций. Такой у меня талант.

— Каким образом?

— Ловкость рук, моя девочка. Найдется у вас еще человек, которому вы можете довериться? Желательно мужчина. И желательно военный.

— Почему? — спросила леди Кейт.

— Терпение, малышка. Есть такой человек? Мне кажется, вчера я видел здесь майора Брэкстона. Мы недавно использовали его как посыльного.

— Брэкстон, — согласилась леди Кейт, — славный мальчик.

Грейс уже улыбалась.

— Согласна. Кит хороший друг, ему можно доверять. Еще можно поговорить с Гарри Лиджем. Я только что видела его, он возвращается домой.

— Лидж? — спросила Оливия. — Кажется, он один из друзей Джека.

— Только не Лидж, — внезапно сказала леди Кейт. И прежде чем Диккан смог поднять свой монокль, она наставила на него палец. — А если вы, самодовольный франт, наведете на меня эту гнусную штуку, клянусь, я засуну ее вам в глотку.

Оливия недоуменно смотрела на герцогиню. Она видела, как Грейс открыла рот, но еще один взгляд леди Кейт заставил молчать их обеих. Кто такой Лидж? — недоумевала Оливия. И чем он заслужил неодобрение Кейт? Однако леди Кейт явно сказала все, что считала нужным сказать по этому поводу.