— Потому что я не люблю, когда посторонние люди вмешиваются в мою личную жизнь, тем более с фотокамерой!

— А мне, напротив, очень льстит, что именно мое лицо будет на обложке! — сказал Род, задирая подбородок.

Маргарет только осталось пожать плечами, и остатки ее хорошего настроения испарились до окончания вечера.

Начался ужин, в течение которого говорилось очень много теплых слов в адрес Маргарет и Родерика, звучали похвальные речи Патрику и Адель за прекрасно устроенное торжество. Род произнес долгую ответную речь. Маргарет сидела с безучастным лицом, словно это ее и не касалось.

Как бы хотелось сейчас просто встать и уйти! Интересно, кто это дама, которая говорит маме о достоинствах моего характера? Она ведь совсем меня не знает, и я вижу ее впервые! Похоже, Род доволен происходящим, и особенно своей персоной, ведь ему уделено столько внимания! Папе он нравится, он считает, что у него есть деловая хватка, а мама и вовсе oт него в восторге. Неужели в нем действительно столько достоинств? Почему только я обращаю внимание на недостатки?

Когда веселье было в самом разгаре, Родерик и Маргарет уединились в кабинете Патрика, который был самой просторной комнатой во всем доме.

— Мне очень нравится сегодняшний вечер, я в восторге и даже ничуть не устал! — сказал он, садясь в глубокое кресло хозяина дома.

— Я рада, что тебе весело, — ответила Маргарет с ноткой грусти в голосе.

— Милая, я тебя не понимаю! Ты разве не рада, что мы теперь обучены? Кстати, давай окончательно определимся с днем свадьбы. Я бы хотел, чтобы торжество было самым грандиозным из тех, что видел этот город!

— Мне кажется, что нужно хорошенько еще раз все обдумать. А свадьбу можно устроить в сентябре следующего года, я всегда мечтала об этом.

Родерик с трудом смог скрыть свое недовольство и попытался сделать свой голос как можно менее резким:

— В сентябре?! Ты хочешь сказать, что ждать нужно еще больше года! С помощью Адель мы можем организовать все за месяц!

— Я не вижу причин для такой спешки. Мы с тобой много времени проводим вместе, но до сих пор ты не говорил о столь скорой свадьбе.

— Марго, ты сама являешься поводом для спешки. Ты забываешь, что я мужчина и мне очень трудно удержаться, находясь рядом с такой привлекательной женщиной.

— Мы много раз говорили об этом, Род. Я не изменю своего решения не спать с тобой до свадьбы. Ты можешь считать меня кем угодно, но я ненавижу, когда на меня давят, а ты именно этим сейчас и занимаешься!

— Марго, милая, прости меня. Конечно, я не прав и ты вольна сама принимать решения, особенно такие важные для тебя. Просто мне казалось, что мы стали за этот год настолько близки, что нам нечего скрывать друг от друга, тем более мы скоро станем мужем и женой.

Маргарет не стала говорить о том, что не так уверена в их близости и в том, что их бракосочетание вообще состоится.

— Род, я очень утомлена сегодняшним днем. Вы устроили грандиозный праздник, и я очень благодарна тебе и маме за это, завтра мне предстоит трудный день, и я бы не хотела выглядеть усталой.

Она заметила, что он в очередной раз заставил себя скрыть раздражение.

— Ты хочешь сказать, что собираешься уйти с нашего праздника почти в самом его начале?! — выпалил он, и его голос почти сорвался на крик.

— Не стоит так нервничать. Давай уйдем вместе, и все подумают, что голубки просто захотели уединиться.

Родерик, помолчав некоторое время, решил не доводить разговор до окончательной ссоры, а перешел к тому, для чего и пригласил Марго в кабинет.

— Я постараюсь понять тебя, дорогая. Пожалуйста, не обижайся на меня, я сделаю так, как ты просишь, даже попробую извиниться перед Адель и Патриком за нас обоих, хотя и мне жаль, что многие мои друзья так и не познакомились с тобой поближе.

— Почему ни один из твоих родственников не приехал?

— После смерти родителей в той ужасной катастрофе по-настоящему близкой мне была только бабушка. Наши дальние родственники редко приезжали, даже когда я жил во Франции, а теперь мы и вовсе потеряли всякую связь. Думаю, что к свадьбе нужно будет разыскать кузину моего отца — тетю Элионор. Я помню, она была очень добра ко мне и всегда была рада поиграть со мной в детстве.

— А где она теперь?

— Бабушка говорила, что она уехала с мужем во Франкфурт, где вскоре овдовела, но решила остаться там, открыла маленький ресторанчик и, по-моему, вновь вышла замуж.

— Да, ты прав, нужно наладить контакт с кем-то из твоих близких.

— Теперь ты понимаешь, насколько сильно у меня желание обрести семью, найти опору, самоутвердиться. Я вижу в тебе человека, который поможет мне в этом!

Как мне жаль, что я не могу сказать того же и о себе, подумала Маргарет. Тем более не могу сделать это сейчас сейчас, когда он так расстроен.

Поскольку она молчала, Родерик решил, что нашел ее слабое место, за которое он должен зацепиться, чтобы ускорить свадьбу, а вместе с этим и заполучить такой лакомый кусочек, как фирму, а впоследствии миллионы ее папаши.

— Милая, у меня есть небольшой подарок для тебя, — сказал он, вынимая из кармана пиджака небольшую бархатную коробочку красного цвета в форме сердца. — Я надеюсь, тебе понравится. Это фамильная драгоценность семьи Томсон, его мне подарила бабушка, а она получила его в день своей помолвки. — Он открыл футляр, вынул кольцо и, взяв ее левую руку в свою, надел ей кольцо на безымянный палец.

— Спасибо, дорогой. Оно просто прелесть. Почту за честь носить фамильную драгоценность твоей семьи, тем более твоей бабушки, которая вырастила и воспитала тебя.

— Да, она была для меня всем, только встреча с тобой помогла мне пережить ее утрату. — Он помолчал. — А сейчас мне хорошо как никогда, ведь я женюсь на самой прекрасной женщине в мире!

После этих слов он наклонился так близко, что она почувствовала его дыхание. Инстинктивно ей захотелось уклониться и избежать поцелуя, но этого сделать не удалось, и он поцеловал ее крепко и глубоко.

Маргарет всегда равнодушно относилась к его объятиям и поцелуям, а мысль оказаться с ним в одной постели приводила ее в замешательство. Она просто привыкла к мысли, что это неизбежно, но всячески старалась отдалить эту минуту, что приводило иной раз Родерика в бешенство.

В дверь тихо постучали, и на слово «войдите» дверь открылась и в кабинет нерешительно вошла Адель, принеся с собой оглушительные звуки танго и хлопанья пробок от бутылок шампанского.

— Я надеюсь, что не очень помешала вашей идиллии, просто все гости желают видеть виновников торжества. Кузина Дебора приехала прямо из Токио, чтобы познакомиться с моим будущим зятем. Вы еще успеете побыть вместе, а сейчас идите к гостям, — сказала она.

Родерик посмотрел с укором в глаза невесты. Его взгляд был весьма красноречив: видишь, я говорил, что будет неудобно уйти сейчас.

— Мама, я прошу тебя не обижаться и извиниться за нас перед всеми, особенно перед тетей Деборой, я позвоню ей завтра и мы поужинаем вместе.

— Адель, я пытался ее отговорить, но это бесполезно. Она очень упряма, и вы это знаете не хуже меня, — попытался оправдаться Родерик.

— Я только надеюсь, что эта затея никак не связана с работой, а просто с желанием побыть наедине, — подозрительно сказала Адель.

— Конечно нет, мама. Завтра я собираюсь в офис позднее обычного. — За нынешний вечер ей приходилось столько раз обманывать и себя и окружающих, что эта маленькая ложь не усугубила положения.

— Хорошо, я попытаюсь объяснить все Патрику, хотя я представляю, как он будет недоволен.

— Мама, я поговорю с ним сама, ведь ты не виновата.

— Нет ничего страшного, я привыкла к его недовольству, ведь мы живем вместе уже много лет.

— Ну что вы, Адель, труд разговаривать с вашим мужем я возьму на себя, он как мужчина поймет меня. — Родерик вышел из кабинета и направился к небольшой группе бизнесменов, столпившихся в глубине сада вокруг Патрика Грандинсона, который громким голосом советовал всем покупать акции его компании, так как они в скором времени должны вырасти в цене.