Дальнейшие события развивались уже безо всякого ее участия. Никто и не думал интересоваться ее мнением. Единственное, с чем согласилась ее мать — устроить свадьбу как можно скорее, через неделю.

Обладая железной волей и помощью девятерых младших Мейсонов, миссис Мейсон в этот короткий срок сумела претворить в жизнь свой, давно разработанный план торжества, достойного ее дочери. Сандра была третьим ребенком, но старшей из дочерей, поэтому церемония должна была стать пробным камнем и образцом для ее четырех сестер.

— Я не хочу выглядеть неблагодарной, — объяснила Сандра, оправдываясь перед Марджи. — Это платье мне очень нравится, я просто счастлива, что буду именно в нем во время свадебной церемонии.

Марджи отступила на шаг и придирчиво оглядела кузину.

— Выглядишь прелестно! А теперь снимай, я подошью оборку.

— Платье — твое, фата — бабушкина, розы из маминого сада, букет полевых цветов — от детей… Интересно, что здесь делаю я?

Все утро мысли Сандры путались в беспорядке. Марджи дала ей ободряющего шлепка и взглянула на девочку, все еще сидевшую на полу.

— Каролина, дружок, сбегай-ка к бабушке, узнай — не нужно ли ей помочь?

Когда девочка ушла, Марджи встала и закрыла дверь на ключ.

— А вот теперь выкладывай — что происходит? Ты ведешь себя так, будто это не свадьба, а похороны. В чем дело?

— Не понимаю — зачем я здесь? — отрешенно произнесла Сандра, снимая платье и подавая его Марджи. — Только что я была няней у четверых детей, отдыхала с ними в Северной Каролине, и вот теперь я здесь, в Джорджии — выхожу замуж за их дядю… Я же совсем не знаю Фрэнка Хэзлтона!

— Вот как? Чего же ты о нем не знаешь?

— Я не знаю его семьи. Сегодня впервые узнала, что его отец ходит с тростью, а мать носит очки. Ради Бога, Марджи, пойми — сегодня я впервые увидела его родителей! И вот я выхожу замуж!

— Продолжай, я внимательно слушаю. — Марджи откусила длинную нитку.

— Не знаю, в какую школу он ходил. Каким он был в детстве. Ходит ли в церковь? Был ли бойскаутом? Когда впервые поцеловал девочку? Ну, как я могу выйти за него замуж, если не знаю всего этого?

— Для этого у тебя впереди вся жизнь, дорогая моя! — Марджи оторвалась от шитья и улыбнулась. — Знаешь, Сандра, я ведь тоже не знаю, был ли мой Рон бойскаутом! Непременно спрошу, если не забуду.

— Прекрати смеяться! Я не вынесу всего этого.

— Я кое-что слышала о предсвадебных неврозах. Так вот у тебя классический случай. Не хочешь ли объявить Фрэнку, что свадьба отменяется из-за того, что ты не видела его скаутского значка?

— Ты зря смешишь меня, — мрачно предупредила Сандра. — Если я сейчас засмеюсь, у меня начнется истерика. Неужели у тебя нет ни капли сочувствия?

— Приношу свои извинения! — в притворном раскаянии воскликнула Марджи. — Бедняжка, ты выходишь замуж за самого красивого мужчину трех штатов, становишься матерью четверых прелестных детей и богатой женщиной впридачу. А я, видите ли, тебе не сочувствую. Какая же я гадкая, бесчувственная эгоистка!

— Богатой женщиной? — переспросила Сандра.

— Фрэнк богат, солнышко! И не говори мне, что ты первый раз об этом слышишь.

— Вот видишь? Я же ничего не знаю! Ну, пожалуй, кое-что мне известно. Например, что он отдает предпочтение палатке, которой миллион лет. — Сандра задумалась. — Впрочем, ты права. Я вела себя ужасно глупо, но только…

— Что «только»?

— Только хотела бы знать, что сейчас чувствует Фрэнк.

В результате тайного сговора всего огромного клана Мейсонов Фрэнк и Сандра со времени своего приезда на ферму не провели и двух минут наедине. Даже прогулки вокруг дома они совершали непременно с провожатыми. Самым интимным моментом можно было считать прощание перед тем, как Сандра отправлялась спать вместе с двумя сестрами. Именно тогда Фрэнку позволялся невинный прощальный поцелуй — естественно, под бдительным наблюдением домочадцев.

С первого же дня Сандру поразило то, как легко Фрэнк вошел в их семью. Глядя, как он, сидя в кресле-качалке на веранде, обсуждал с отцом проблемы урожая и ситуацию в мире, Сандра не видела особой разницы между ним и бесчисленными друзьями их огромного дома, которые всегда сидели на том же самом месте и обсуждали те же самые вопросы.

Мать Сандры поначалу отнеслась с естественным подозрением к человеку, осмелившемуся посвататься к ее дочери, но вскоре была полностью им очарована. Она пекла столько роскошных персиковых пирогов для Фрэнка, как будто он был голодающим из какой-нибудь бедствующей страны третьего мира. Братья Сандры брали Фрэнка с собой на рыбалку, сестры неистово флиртовали с ним. Он был настоящим гвоздем сезона. Единственным человеком, который не мог провести и минуты наедине с Фрэнком, была Сандра.

Стук в запертую дверь вывел Сандру из задумчивости. Из коридора прогремел голос отца:

— Сандра! Все в сборе. Музыканты на месте. У тебя есть полчаса на то, чтобы закончить одеваться.

Марджи открыла дверь и обернулась к Сандре.

— Платье готово. Сестры хотели помочь тебе одеться. Выше голову, девочка, уже поздно раздумывать.

Опираясь на руку отца, Сандра шла по усыпанной цветами дорожке к высаженным полукругом розовым кустам — гордости и отраде матери. Кристи важно выступала впереди, рассыпая во все стороны розовые лепестки. За невестой шли Каролина и Хейди, старшая дочь Марджи. Следом — четыре сестры Сандры и сама Марджи, величественно замыкавшая шествие как истинная распорядительница торжества. Времени на подготовку было слишком мало для того, чтобы сшить платья специально по такому случаю, но все были одеты в лучшие праздничные наряды. Процессия могла бы украсить и свадьбу королевы.

Фрэнк был уже на месте, рядом со священником. Ну, вылитый Том Сойер, только в темном костюме, ошеломленно подумала Сандра. Не может быть, что это Фрэнк! Сандра робко подняла глаза — Фрэнк в ответ так широко улыбнулся, что она немного успокоилась. Конечно, можно не узнать костюм и выходные туфли, но так улыбаться может только Фрэнк Хэзлтон! И застенчивая ответная улыбка тронула губы Сандры.

Отец вложил руку дочери в руку Фрэнка — обряд венчания начался. Все было очень торжественно, за исключением одного маленького недоразумения.

— Хотите ли вы взять в законные жены Александрину Элизабет? — спросил священник Фрэнка.

Неожиданно возникла секундная пауза — Фрэнк замешкался.

Сандра украдкой взглянула на жениха.

— Александрину Элизабет? — переспросил Фрэнк и торжественно ответил: — Да, хочу.

И он надел на палец Сандры восхитительное массивное золотое кольцо ручной работы. Когда наконец священник разрешил новобрачным поцеловаться, поцелуй Фрэнка был слишком долог для обязательной формальности — и все присутствующие взорвались аплодисментами. Обряд венчания был окончен.

Потом были поцелуи, объятия, рукопожатия и даже слезы. Дети, одетые в пышные праздничные платья, носились друг за другом среди розовых кустов, а взрослые чинно возвратились в дом, чтобы приступить к тщательно подготовленному пиршеству.

Каждый принес с собой что-то особенно вкусное для праздничного барбекю, и хотя практически все гости были известными трезвенниками — свадебное шампанское, однако, никогда не входило в список запрещенных напитков. Еды и шампанского было столько, что даже у священника слегка закружилась голова.

Один из двоюродных братьев Сандры играл на гитаре в местной рок-группе. Теперь музыканты в полном составе явились на праздник и расположились на лужайке перед домом. Старшие слегка посмеивались и уверяли друг друга, что совершенно не выносят современной музыки, однако все без исключения с удовольствием танцевали.

Сандра была нарасхват. Она переходила от партнера к партнеру, и в конце концов, извинившись, убежала в дом переодеться. Когда она вернулась, одетая в белое газовое платье без рукавов, Фрэнк окликнул ее. Он был без пиджака и галстука, рукава белоснежной сорочки закатаны выше локтя.