– Знаешь что, – начала было Ромашка, но замолчала, когда услышала, как публика гонит со сцены Дика Он, как обычно, зашел слишком далеко в своих шутках и начал историю о том, как изнасиловал курицу и как это повлияло на ее вкус после того, как ее приготовили для воскресного обеда.

Ромашка и Марта ушли из клуба, решив посидеть в кафе и выпить по чашке кофе с бубликами.

В кафе было полно народу, поскольку была пятница, и несколько пьяных мужиков приставали с дурацкими пьяными советами ко всем, кому не могли дать по морде.

– К вам можно, красавицы? – спросил один из вышеупомянутых, обдав подруг ароматом блевотины и пива.

– Мне бы не хотелось, – ответила Ромашка, забыв, что она комик. – У нас очень личная беседа.

– Отвали, урод, – попробовала Марта менее цивильный способ.

– Не стоит со мной так, толстушка-пампушка, – ответил тот, и тут же рухнул, ударившись лицом о край стола. Из носа закапала кровь, и у Марты возникли неприятные мысли о том, сколько передающихся через кровь болезней может быть в этом фонтане. Пьяный поднялся, зажав рукой распухший шнобель.

– Я сказала, вали отсюда! – заорала на него Марта и, толкнув его, заставила катапультироваться в сторону соседнего столика, ударившись о который, пьяный мужик рухнул на пол.

– Пойдем отсюда, – предложила Ромашка, – что-то сегодня здесь не очень.

Они оставили на столике деньги и ушли в ночь, не зная, что Мистер Разбитый Нос так и остался лежать в отключке после второго визита на пол.

– Вызовите «скорую», – сказал один из посетителей, в жилах которого еще текло «молоко человечности».

– Вышвырните его на улицу, – предложил другой, и хозяин кафе сделал первое, хотя второй вариант ему нравился больше.

Санитаров прибывшей «скорой помощи» не слишком впечатлило валяющееся на полу тело. Друг другу они, скорее всего, сказали что-нибудь типа «Еще один пьяный мудак. Пустая трата времени», хотя с виду действовали как воплощение профессионализма, положив его на носилки и запихнув в машину.

Пока они ехали по улицам Лондона в сторону госпиталя, напоминающего картину Иеронима Босха «Сад Земных Наслаждений», санитары были так заняты разговором о планах на предстоящие выходные, что не заметили, как последний вздох покинул тело.

Ромашка и Марта шли, не подозревая о том, что стали убийцами, и обсуждали появление Билли в пабе.

– Мне показалось, что он ее проверял, – сказала Марта.

– Может, он просто по дружбе зашел за ней, чтобы забрать домой, – возразила ей Ромашка.

– Почему ты всегда пытаешься увидеть в поступках людей что-то позитивное? – возмутилась Марта.

– Сама не знаю, – вздохнула Ромашка. – Надо признать, сейчас через одного все мудачье сраное.

Это шокировало Марту, которая слышала от Ромашки такие выражения только в критические дни, когда та вела себя так, будто выпила коктейль с тестостероном.

Тут, словно в подтверждение слов Ромашки, группа девчонок лет восемнадцати вышла из аллеи, и принялась издеваться:

– Глянь, это просто чертовы Лорел и Харди – чистые комики, – сказала одна, и другие ее поддержали дружным кудахтаньем. Ромашка и Марта прибавили шагу, и девчонки, жадные до куда более интересных приключений, чем преследование двух тридцатилетних теток, отвалили.

– Как думаешь, люди кричат комплименты, когда пристают на улице? – задумчиво спросила Ромашка.

– Конечно, кричат. Например «Классные сиськи!» или «Я бы тебе вдул!»

– Да нет, я не то имела в виду, – поморщилась Ромашка. – Я имела в виду, скорее, «Ты такая милая и дружелюбная – сразу видно, что ты обращаешься с остальным человечеством как с равными».

– Размечталась.

– Но почему все эти насмешки такие негативные и ужасные?

– Ты сказала «насмешки». Это не то, что слышишь на улицах.

– Да нет. То самое. Фу-у-у.

Марта зажала нос, желудок подпрыгнул к горлу, когда они проходили мимо длинного ряда мусорных контейнеров, в которых ковырялся бездомный.

– Мелочью не выручишь, милая? – спросил он.

Ромашка порылась в карманах и нашла монету в один фунт.

– Спасибо, красавица! – возрадовался бомж так, будто и не было этой холодной ночи и его вонючей одежды, а сам он не спал на собачьем дерьме.

– Пожалуйста, – улыбнулась Ромашка, выглядя при этом тошнотворно блаженной и, честно говоря, именно так себя и чувствуя. Настроение поменялось.

– Ну и хуй на тебя, корова высокомерная! – крикнул бомж, швырнув монету на тротуар с такой яростью, что Марта и Ромашка вздрогнули.

– Ну и ладно, – Ромашка нагнулась подобрать монету, и бродяга бесцеремонно сблевал ей на спину.

– Господи Боже! – провыла она.

Мужик, откинув голову назад, захохотал как безумный клоун и скрылся в ночи.

Марте едва удавалось сдерживать содержимое собственного желудка, когда она осторожно вытирала салфеткой спину подруги.

Ромашка была исполнена теперь уже привычной, урбанистической ненависти.

– Так бы и убила этого старого ублюдка, – сказала она.

– Думаешь, смогла бы? – задала Марта философский вопрос.

– Если бы у меня был пистолет, я быстренько избавила бы его от страданий.

– Да, но он выглядел счастливым до тех пор, пока ты не начала строить из себя Мать Терезу, – заметила Марта.

– Я этого не делала.

– Делала.

– В общем, меня тошнит оттого, что я слишком обычная, в разумных пределах милая личность, на которую все срут, – сказала Ромашка – На улицах, в клубах, даже на работе… причем люди, которые, если честно, даже места на этой планете не заслуживают.

– Я тебя прекрасно понимаю, но кто мы такие, чтобы решать? – возразила Марта – Я бы отстрелила этому Билли яйца, но не хочу потом из-за него сидеть в тюрьме, и еще не хочу разрушать жизнь Сары.

– А может, ты сотворишь ей жизнь, – предположила Ромашка, – и давай будем честными, мы судим его куда мягче, чем какой-нибудь стандартный среднеазиатский диктатор.

– Хорошо, – сказала Марта – если бы у тебя была возможность стереть Билли с лица земли, ты бы это сделала?

– Ты отлично знаешь – я бы это сделала, подруга, – ответила Ромашка, которая не могла избавиться от проскакивающих время от времени словечек из жаргона хиппи, – и, возможно, у меня это получится.

Она рассказала Марте о предложении Дика Мудвина, и та стала уговаривать ее пойти на встречу и купить пистолет. Власть, которая заключалась в оружии, показалась ей очень привлекательной, и, пока они шли по грязным улицам, Марта нарисовала в воображении несколько сцен, в которых она могла бы заставлять людей делать то, что хочется ей,закончив милым сценарием с участием Преподобного Брайана.

Подошел ночной автобус. Обе женщины вошли в него и полезли на верхний этаж, чтобы Марта могла вдоволь нанюхаться сигаретного дыма от пропитанных алкоголем хулиганов, сидевших там.

Это было глупой ошибкой, потому что той ночью, как и всегда, ночной автобус служил транспортом для самых грубых и неприятных персонажей, которые только возможно вообразить от едва соображающих алкашей до групп агрессивных подростков. Ромашка и Марта вжались в сиденья, но инцидент с бродягой превратил Ромашку в мишень.

– А что это так воняет? – поинтересовался один из подростков, и этот вопрос по какой-то причине вызвал истеричный смех у остальных его приятелей.

– Это вон те две тетки, – ответил он сам себе и указал пальцем в направлении Марты и Ромашки. Это было намеком для всех остальных пассажиров автобуса, которые теперь могли вздохнуть с облегчением и уставиться в окно, пока Марту и Ромашку будут убивать.

Поездка в окружении банды подростков, употребивших некое количество субстанций не столь тривиальных, как алкоголь или наркотики, нельзя считать удачным концом вечера.

«В наше время содержимое химических лабораторий доступно по цене пачки сигарет любому мальчишке», – подумала Марта, так что бог знает, какие биохимические дисбалансы могли вызвать их сегодняшнее антисоциальное поведение.