– В тот момент, когда произошел этот инцидент с лейтенантом Джонсоном, вы поддерживали какие-либо сексуальные отношения со своим мужем?

– Нет, – ответила она, не отрывая взгляда от салфетки в руках. – Если только не считать «отношениями» то, что он прятался в платяном шкафу и делал фотографии своей жены с другим мужчиной.

– Что ваш муж сделал с этими фотографиями?

– Он хранил их.

– Вам известно, почему он так поступил?

– Он сказал мне, что…

– Протестую, – заявил Торрес. – Мы переходим к слухам и показаниям с чужих слов.

– Судья, показания нужны только для того, чтобы подтвердить тот факт, что свидетельница чувствовала себя в опасности. Они не призваны доказать, было ли так на самом деле, – заметил Джек.

Судья сделал умное лицо. Он не слишком хорошо разбирался в таких тонкостях, как доказательный материал, основанный на показаниях с чужих слов, и Джек только что дал ему достаточные основания не отмахнуться от свидетельских показаний.

– Протест отклонен. Свидетель может ответить.

– Оскар сказал мне, что, если я не буду и дальше заниматься сексом с лейтенантом Джонсоном, он разведется со мной и воспользуется фотографиями, чтобы забрать у меня Брайана. Докажет, что я была никуда не годной матерью, которая занималась сексом с другим мужчиной в собственной спальне, пока ее глухой ребенок спал в соседней комнате, – проговорила Линдси.

– Но ведь на фотографиях видно, что вы были без сознания, не правда ли?

– По ним трудно было судить об этом. Многие женщины закрывают глаза, занимаясь сексом.

– И что вы сделали?

– Я делала то, чего он от меня хотел. – Голос ее прозвучал едва слышно.

– Миссис Харт, говорите громче, – заметил судья.

– Я делала то, чего он от меня хотел, – повторила она. – Я продолжала заниматься сексом с лейтенантом Джонсоном.

– В этих случаях вы находились под воздействием наркотиков?

– Нет.

– Тогда почему вы делали это?

– Я не видела другого выхода. Я не хотела потерять сына.

– Вы хотите сказать, что были готовы заниматься этим до конца своей жизни?

– Нет. Но вы должны понять. Оскар происходил из очень влиятельного семейства. На военной базе он был уважаемым морским пехотинцем. Мое слово против его вряд ли принесло бы мне много пользы. Пока я не придумала бы выход и не получила помощь от кого-то, кому я могла доверять, мне пришлось смириться с происходящим.

– Итак, в этом зале суда появился кубинский солдат, показавший, что видел вас вместе с лейтенантом Джонсоном. Можно ли считать, что это было на самом деле?

– Если он и видел что-либо, то лишь то, что я уступила угрозам своего мужа. Я просто смирилась.

Джек кивнул, делая вид, что удовлетворен ее ответом. Но при этом он не мог не сопоставить ее слово «смирилась» с выражением солдата «занимались сексом, как две порнозвезды». К счастью, присяжные не слышали этих слов.

– Миссис Харт, не замечали ли вы, какое влияние оказывала эта «любовь втроем», назовем ее так, на дружбу вашего мужа с лейтенантом Джонсоном?

– Ближе к концу, заметила.

– Что же произошло?

– Лейтенант Джонсон начал приходить один, когда Оскара не было дома.

– Вы занимались с ним сексом во время отсутствия своего мужа?

– Нет, никогда.

– Вы говорили мужу об этих незапланированных визитах лейтенанта Джонсона?

– Да.

– Какова была его реакция?

– Он очень разозлился. Он сказал, что если когда-нибудь застанет меня с лейтенантом Джонсоном вместе, то убьет нас обоих.

– Получается, вам разрешалось находиться в обществе лейтенанта Джонсона только в присутствии вашего мужа, который наблюдал за вами.

– Да. Он был просто помешан на общем руководстве.

– Вы никогда не замечали, чтобы ваш муж высказывал лейтенанту Джонсону недовольство по этому поводу?

– Всего один раз, и то, когда они вышли наружу. Я не расслышала, что именно было сказано.

– После этой ссоры между мужчинами лейтенант Джонсон продолжал, скажем так, приходить без приглашения?

– Нет. Он больше не приходил.

– Вы сказали мужу об этом?

– Нет. Собственно, я сказала ему обратное. Я сказала, что лейтенант Джонсон по-прежнему приходит и предлагает заняться с ним сексом вдвоем, без того, чтобы нас при этом фотографировали.

– Вы солгали ему?

– Да. Я была в отчаянии и решила, что нашла выход. Я подумала, что если Оскар разозлится на Джонсона, то это может положить конец кошмару.

– Что произошло затем?

– Я не знаю.

– Как скоро после этого ваш муж был убит?

– Протестую, – заявил Торрес. – В вопросе содержится неправомерный намек на то, что эти два события связаны между собой.

– Что это за протест? – возразил судья. – Отклоняется. Свидетель может ответить.

– Оскар погиб меньше чем через две недели.

– Миссис Харт, вы никому не рассказывали о том, что ваш муж принуждал вас заниматься сексом с лейтенантом Джонсоном? Никому, даже полиции? – сказал Джек.

– Нет.

– Почему?

– Мне было стыдно в этом признаться. Навряд ли кто-то сможет понять, какой загнанной в угол я себя чувствовала и что при этом испытывала. Больше всего мне не хотелось, чтобы об этом когда-нибудь узнал Брайан.

Джек выслушал ее ответ как адвокат, но при последних словах в нем вдруг проснулся отец. Они заранее отрепетировали ее показания, но теперь в битком набитом зале суда, когда каждое ее слово и жест ловили сотни ушей и глаз, они производили совсем другое впечатление. Все эти глубоко личные, интимные секреты, которыми Линдси стыдилась поделиться с кем бы то ни было, даже со своим собственным адвокатом, – теперь они могли стать достоянием любого обывателя, который даст себе труд раскрыть газету. Это случится не сегодня, может быть, даже не через месяц и не через год. Но когда-нибудь Брайан узнает обо всем.

– Теперь давайте поговорим о том утре, когда умер ваш муж. Как начался этот день для вас?

– Как и любой другой. Я спала в комнате Брайана, когда зазвонил мой радиобудильник.

– Вы обычно спали в комнате сына?

– Да, с тех пор как началась эта история с лейтенантом Джонсоном.

– Вы не посмотрели, как там ваш муж?

– Не могу сказать, что я специально проверяла, что с ним и как. Он спал в кровати, когда я прошла в спальню, чтобы принять душ и переодеться.

– Вы уверены, что он был жив?

– Да. Он храпел.

– Итак, вы приняли душ, переоделись, а потом?

– Взяла банан и отправилась на работу.

– В котором часу?

– Как обычно. В пять тридцать. Я работала в госпитале, и мне нравились утренние смены, потому что я успевала вернуться домой, чтобы встретить Брайана после школы.

– На работе все было, как всегда?

– Да, до тех пор, пока Брайан не прислал мне цифровую страницу. Было уже почти шесть часов утра.

– И что говорилось в сообщении?

– Там было сказано: «Мам, возвращайся домой, сейчас же!» Слова «сейчас же» были набраны заглавными буквами. После них шли три восклицательных знака.

– Что вы сделали?

– Я поспешила домой.

– Вы вызвали полицию?

– Нет. Мне уже приходилось получать сообщения подобного рода. Обычно это случалось после того как отец наказывал Брайана, например, заставлял делать отжимания перед школой или что-нибудь в таком же духе. Мне не хотелось вмешивать сюда полицию. Оскар бы страшно разозлился на меня.

– Что вы обнаружили, когда вернулись домой?

– Брайан был в своей комнате, он плакал. Он может кое-как разговаривать, несмотря на то, что страдает глухотой, но тогда он был слишком потрясен, чтобы вымолвить хоть слово. Знаками он показал мне, чтобы я зашла в спальню. Я отправилась туда.

– Что вы там увидели?

– Оскара. Он лежал в кровати, на простынях и на подушке было много крови. Я подбежала к нему, упала рядом на колени. Я видела, что ему выстрелили в голову. Рана… – Она зажмурилась, потом вновь открыла глаза. – Рана была ужасной. Пульса у него не было, и он не дышал. Я поняла, что он мертв.